Иван Петров - Балашихинское шоссе

– Да перестань ты! Я серьёзно. Меня Рева у мотоцикла ждёт.

– Рева? – переспросил Васька с таким видом, словно никогда не слышал такого прозвища.

Он замотал головой и поморщился, соображая, в чём дело. До него не сразу дошло, что от него хотят.

– Он же сломан! Ну, ладно, если хотите, пойдём. Только я с собой «пузырь» 43 43 «Пузырь» – бутылка спиртного. захвачу! – Смирнов схватил со стола бутылку водки за горлышко. – Такие дела без бухла не решаются!

– Оставь! Как же ты потом поедешь?

Тот озадаченно встал с бутылкой в руке.

– Нет, ребята, как хотите, а я так не согласен! Порулить – порулю, а ремонтировать без водки не пойду! У меня отпуск, в конце концов! Имею право?

Взяв у Васьки ключи от автобуса и обещание больше не пить до утра, а проспаться, Лёнька предупредил, что заедет за ним, как только они заведут ГАЗон. Потом он вышел на улицу и вкратце передал Володе свой разговор со Смирновым.

– Ну, что попробуем? – спросил он Ревеня, и в ответ на кивок головы, дал по газам.

Когда они остановились напротив закрытых ворот, Володя слез с мотоцикла и направился на проходную. Он постучал кулаком в запертую дверь, затем подошёл к маленькому окошку, в котором приподнялась занавеска. Сухое маленькое лицо показалось из темноты. Сторож, прищурив глаза, посмотрел на незваного гостя.

Спустя минуту дверь отворилась, и низенький старичок появился на пороге.

– Володька? Ты что ль? А кто с тобой? Лёнька?

– Здорово, дед Ефим!

– Здорово! – дед отступил чуть назад, пропуская вошедших, и закрыл дверь.

Зажёгся свет, и Володя бегло оглядел помещение. На столе возле чайника стояли две железные кружки. Играл радиоприёмник.

– Ты что, один? – спросил Рева.

– Нет, – ответил дед. – Сейчас Михалыч придёт. Он по нужде отошёл.

– Мне тоже надо в кустики, – Мезенцев вышел на улицу.

Володя постоял с минуту.

– Слушай, дед Ефим, – сказал он, – Мне бокс открыть надо. Хочу туда наш старенький автобус загнать.

– Зачем?

– Понимаешь, наш завгар дал мне партзадание: отремонтировать его к понедельнику. Тогда он меня в передовики выдвинет!

– Да ну? Правда? – удивился дед. – А чего ж на ночь глядя? Завтра приходи. Хоть целый день возись! И светло, днём-то!

– Знаю, дед, рад бы, да не могу. Завтра с девушкой встречаюсь. Билеты в цирк купил. Не хотелось бы встречу отменять!

– Да-да, верно, не надо отменять, – важно сказал сторож, – Это дело такое! Я знаю! Сам, бывало, на работе задерживался, но на свидания с девками – строго по расписанию! Этому нужно время уделять обязательно! А на что нам молодость даётся? Хе-хе! Работа – что? Работать ты всю жизнь будешь. А молодость – это, я скажу тебе, Володька, пора короткая. Не успеешь оглянуться, а она прошла уже. Нельзя её упускать! Веселись, радуйся, гуляй до зари, пока сил в тебе много! Но, конечно, и слишком переутруждать себя не стоит. Гм, да. Ну, ты понял. В-общем, ступай! Ключи у тебя есть? А фонарик дать? Бери. Сейчас, он в ящике стола у меня лежал. Где же он? Куда, окаянный подевался? Может, Михалыч забрал? Эх, гм… А! Вот он! В кармане куртки у меня! Хе-хе! Держи, Володька!

Получив от деда Ефима фонарик, Рева направился к гаражам. «ГАЗон» стоял на улице рядом с полуразобранными машинами. Уже было темно, но, к счастью, старенький автобус освещался светом фонаря на столбе. Володя открыл капот. Первое, что бросилось ему в глаза, так это отсутствие аккумулятора. Причём, это Володю нисколько не удивило. Даже, если бы его никто и не снял, он всё равно здесь не использовался и потихоньку разряжался бы. Рева отправился в бокс. Те несколько аккумуляторов, которые он там нашел, были либо разряжены, либо вовсе непригодны. Пришлось пойти к своему самосвалу. Володя открыл его, залез в кабину, завёл двигатель, погазовал, прогревая его, затем подъехал к автобусу. Подошёл Лёнька. Вскоре снятый с самосвала аккумулятор уже стоял на новом рабочем месте. Попытка запустить «движок» с его помощью не увенчалась успехом.

– Ну, что? Не ладится? – послышался голос Мезенцева из темноты.

Он вывернул свечи. Конечно, они были в нагаре, но всё равно должны работать! Зачистив на них контакты, он поставил их назад. Попробовали завести – результат прежний.

Володя вздохнул, не зная, что предпринять. Раздумывая над тем, в чём могла быть загвоздка, он с досадой смотрел на стрелки на приборах, затем включил фары. Оказалось, работал только ближний свет. Но это ещё терпимо. Пощёлкал поворотниками. Передние работают, Лёнька пошёл посмотреть задние. Один тоже «моргает», а другой и проверять не надо – он разбит. «Нужно хотя бы лампочку найти и поставить», – подумал Рева. Это оказалось делом недолгим. Причём, найти оказалось сложнее, чем поставить. Потом Володя надавил педаль тормоза. Снова Лёнька пошёл назад посмотреть – стоп-сигналы горели. И то хорошо!

Оставалось дело за малым – завести «движок». Проверили контакты на трамблёре, провода заменили. Всё бесполезно: заводиться автобус не желал.

– Ёлки-моталки! – Володя с досадой покачал головой. – Да что мы мучаемся? Ставлю назад аккумулятор, сбрасываю лом и баста!

– Столько провозились и напрасно? Что-то ты быстро сдался. Не унывай! Время ещё есть.

Володя посмотрел в сторону Лёньки.

– Что ёжишься? Замёрз? А ты погрейся – ручку покрути! – предложил ему Ревень.

Тот взял изогнутую рукоять, просунул её в отверстие бампера и, уперев в храповик коленвала, зафиксировал.

– Готов? – спросил Володя.

– Давай!

Прокручивая коленвал ручкой, Лёнька пытался старым дедовским методом оживить мотор. Володя в это время ключом запускал стартер и жал ногой на педаль газа. Давно спавший двигатель, видимо, почувствовав, что взялись за него серьёзно, начал понемногу просыпаться. Однако он не хотел поддаваться сразу. Недовольно и жалобно он будто стонал с каждой «прокруткой», как пьяный мужик, которого пытаются разбудить.

Всё же удача на миг улыбнулась им: капризный мотор затарахтел. Но едва появились довольные улыбки на лицах парней, как он, зачихав и закашляв, как старый дед, заглох. Матерная брань была ему ответом за бесполезные старания и обманутые надежды.

– Лёнька! – решительно заявил Володя. – Подгоняй сюда свой кран!

Сказано это было таким твёрдым тоном, что Мезенцев и не подумал возражать. Он ушёл и вскоре подъехал на машине. Ребята подцепили к ней автобус на буксир и начали возить его по территории. Двигатель загудел, и Володя посигналил Лёньке, чтобы тот остановился.

– Ну, что? – подбежал Мезенцев.

– Неустойчиво работает, – мрачно сказал Ревень. – Холостые обороты не держит. Того и гляди: заглохнет! Сейчас загоню его в бокс. Надо карбюратор смотреть.

Последующие два часа они возились с карбюратором, перебрав его едва ли не до винтика, доливали масло в двигатель и воду в радиатор, смеялись и шутили, и чуть не поругались. Двигатель автобуса теперь заводился, но работал всё же не очень устойчиво. Было около половины третьего ночи. Лёнька уехал за Сидоровым.