Марина Серова - Одна на миллион

Внизу громко хлопнула подъездная дверь. Ради элементарной предосторожности я потащила Машку по лестнице наверх. Она спотыкалась, падала на ступеньки, но мне все-таки удалось дотянуть ее до четвертого этажа. Внизу открылся лифт, и из него кто-то вышел. Судя по голосам, внизу было двое. Они перешептывались. Лязгнули замки, открылась дверь. Мои предположения оказались верными, Иван послал на квартиру своих дружков, чтобы они вывезли оттуда Машку. Что они собирались делать с ней дальше, догадаться было нетрудно. Но вот что делать нам, я не знала. Альтернатива, конечно, имелась – либо быстро убегать, либо затаиться наверху и ждать, пока ребятки уйдут ни с чем. В каждом варианте были свои плюсы и свои минусы. Но Машу стало тошнить, и тащить ее на улицу было просто нереально. Однако ребятки находились в квартире недолго. Минут через пять дверь громко хлопнула, и товарищи Ивана побежали вниз. Наверное, решили, что девушка спрыгнула с третьего этажа на газон с зеленой травкой. Надо сказать, что я предусмотрительно оставила балкон открытым.

Я посмотрела в окно и увидела, что от подъезда отъехала серая «десятка». После этого я вызвала лифт, втолкнула в него Баранову и зашла в кабинку сама.

На улице Машка немного очухалась и стала предъявлять мне претензии. Она хотела знать, по какому праву я так грубо с ней обращаюсь и куда веду. Естественно, ничего объяснять я ей не собиралась. Баранова была еще не в том состоянии, чтобы оценить всю серьезность ситуации. Машка предприняла решительную попытку вырваться, но она ей не удалась. Короче, я так с ней намаялась, прежде чем дотащила до скамейки в небольшом скверике, что мне просто надо было взять тайм-аут. Как назло, моя «девятка» стояла на другом конце города, до гостиницы «Монблан» было ближе, но добираться туда с Барановой, еле стоявшей на ногах, было проблематично. Возможно, даже опасно.

Машку снова стало тошнить. Потом она просто отказалась куда-либо идти со мной и сказала, что хочет вернуться к Ване.

Тогда я достала мобильник, позвонила Мише и сказала:

– Значит, так, я ее нашла, забирай из гостиницы все вещи, бери такси и дуй по адресу. – Я стала вертеть головой в поисках ориентиров.

– У меня нет денег на такси, здесь такая еда дорогая...

– Бери такси, я расплачусь на месте, и дуй к скверу с памятником Лермонтову.

– Хорошо.

– Ты Мишке звонила. Да? Слюнтяй! Слабак! Как это я только могла с ним связаться? Он даже не смог защитить меня там, у реки...

– Маша, а ведь он тебе в попутчики не навязывался. Ты сама Антипова выдернула из «Раздолья» и потянула за собой черт-те куда.

– Не черт-те куда, а на свою родину. Я здесь родилась, и здесь живет моя родная мать.

– А Кира Леонидовна, значит, для тебя никто? – Я встала на защиту своей клиентки.

– Я только мешаю ей жить, она из-за меня с Барановым разойтись не решается. Раньше он хотел развода, а теперь это ему невыгодно.

– Ну это ваши семейные проблемы, вы их сами решать будете, а мое дело маленькое, мне надо доставить тебя в Тарасов. А там уж вы сами разбирайтесь, как дальше жить.

– Ах, значит, ты здесь затем, чтобы меня домой вернуть?

– А ты думала, что я погналась за тобой в другую область, чтобы помочь тебе с криминальной хроникой? – усмехнулась я. – Ты на этом поприще сама преуспела. Если опишешь свои похождения, твой материал в любой газете с руками и ногами оторвут.

Машка оставила мой совет без комментариев и стала ныть:

– Я хочу пить. Ты что, не слышишь? Мне бы кваску.

– Потерпишь.

Мария немного подумала, а потом сказала:

– Отпусти меня, я все равно в Тарасов не вернусь. Я это твердо решила. Иванова, ну хочешь, я тебе заплачу?

– Сколько? – спросила я, и Маша аж протрезвела от радости.

– Ну, сейчас у меня налички с собой нет, но я могу снять любую сумму.

– Вот это вряд ли. Иван забрал твою «Визу».

– Ты что-то об этом уже говорила. Он не мог!

– Мог, – спокойно сказала я и сунула Машке ее сумочку. – Ты была в бессознательном состоянии, и он мог сделать абсолютно все. Поищи карточку, если мне не веришь.

Баранова последовала моему совету, но банковскую пластиковую карточку, естественно, в сумке не нашла.

– Это ты ее забрала! Ты! Но ты за это ответишь!

– Маша, ты мне уже угрожала две недели назад в тарасовском скверике. Только со мной ничего страшного не произошло, если не считать, что твоя мама, я имею в виду Киру Леонидовну, наняла меня для одного нудного и канительного дельца, не доставляющего мне большого удовольствия. А вот с тобой, дорогая моя, чего только за это время не приключилось. Ты мне, конечно, не поверишь, но я полчаса назад спасла тебе жизнь.

– Как это? – Баранова тупо уставилась на меня.

– Ты так ничего и не поняла? Думаешь, Иван случайно с тобой познакомился?

– Конечно. Я ему понравилась.

– Нет, ты его спровоцировала вчера в ресторане «Монблан»...

– Мишкиных сказок наслушалась, да?

– У меня своя голова на плечах есть. А как ты думаешь, зачем он послал к себе на квартиру двух крепких парней? – спросила я, но Баранова молчала. Наверное, она еще плохо шевелила мозгами. – Я думаю, что они вывели бы тебя оттуда под белы рученьки, посадили бы в машину и увезли в неизвестном направлении. Ты, поди, вчера все про себя выболтала...

– Что выболтала? – пробормотала Машка, силясь что-то вспомнить. Но скорее всего ничего так и не вспомнила.

– Что находишься в незнакомом городе, что от родителей ушла, что друг тебя бросил. Ну и, конечно, PIN-код назвала.

– Ой, – промямлила она, начиная осознавать, как дорого обошлось ей последнее приключение. – Неужели так все и было? Я ничего не помню. Совершенно ничего, то есть почти ничего. Сначала мы пошли в ресторан, а потом вроде бы к нему домой поехали. А дальше – провал. Но ты-то откуда все это знаешь?

– Ну я все-таки частный детектив, а не помощница начинающей журналистки. Хотя надо отдать тебе должное, на «Раздолье» ты вышла профессионально.

Маша усмехнулась, потом сказала:

– Спасибо Геннадию, без него я бы не справилась.

– Не поняла.

– А чего тут не понимать? Я решила навестить Геннадия Дмитриева, чтобы узнать, когда он на работу собирается выходить, спросить хоть какого-то совета. Узнала в редакции его домашний адрес и пошла к нему. А оказалось, что никакие бандиты его по голове не били, а он просто запойный алкоголик. И как только люди могут столько пить? Я теперь сроду ничего спиртного в рот не возьму. Как же мне плохо...

– Так, значит, это ты Гене пару бутылок водки поставила, и он тебе отдал свои наработки по «Спиртпрому» на Одесской?

– Да, так я и сделала, – с гордостью сказала Маша. – А потом оказалось, что мой папочка как раз и снабжает весь Тарасов левой водкой. У него столько таких «Раздольев», как на Одесской улице! По всему городу натыкано, что и не сосчитаешь.