Сергей Ермаков - Виртуоз мести

- Извините, вы местный житель? - уточнил Семен свое наблюдение.

Рыбак безмолвно кивнул.

- А не подскажете, где находится улица Жан-Жака Дюбло?

Рыбак отвел взгляд от сапог и уставился в небо, зачем-то роясь в кармане брюк. Наконец он вытащил огромный компас, недолго повертел его в руках и, указав рукой сторону, уверенно сказал:

- Там!

Семен растерялся. Впервые ему показывали местоположение улицы по азимуту.

- А вы не путаете? - спросил Семен.

- Ты что! - оскорбился рыбак. - Я в лесу не плутаю никогда! Говорю там, значит, там!

И он опять уставился на свои сапоги. Семен накинул на голову капюшон и быстрым шагом пошел в указанном направлении. Он пересек маленький пустырь, где раньше размещался красивый парк с могучими корабельными соснами. Сейчас здесь торчали только пни.

Поселковое начальство решило продавать здесь землю под дачи "новым русским" и заломило запредельную цену за каждый квадратный метр, рассуждая примерно так: "Место хорошее, рядом станция и магазин, недалеко озеро, продажи пойдут, и мы закроем дыры в местном бюджете". Но продажи не пошли, даже после многократного снижения цены, никто не купил ни метра. То ли у "новых русских" денег не хватает, чтобы все скупить, что им хотят продать, то ли еще в чем-то просчитались поселковые руководители, но парк был уже загублен. Для того , чтобы спилить деревья, нашли и деньги и добровольцев, а вот пни выкорчевывать финансов не хватило.

Семен прошел по пустырю между пнями и вышел на улицу Жана-Жака Дюбло, как о том свидетельствовала кривая надпись на заборе одного из домов. Именно на этой улице и располагался дом Сергея Петровича Голубеева. Как Семен и предполагал, номеров домов на фасадах не было, и он прошел всю улицу вдоль, но так и не нашел ни одного признака, по которому можно было определить номер дома.

Маячить здесь было глупо - рано или поздно Голубеев заметит его из окна и благополучно свалит огородами. Можно, конечно, было спросить у кого-нибудь, где находится дом номер девять или, допустим, где живет господин Голубеев. Но это было не очень умно, потому что если Голубеева не окажется дома и Семену придется ждать его или приезжать еще раз, этому маньяку могут рассказать, что его искал какой-то парень, и тогда Голубеев спрячется так, что его никто не сможет отыскать.

Семену присел на брошенный и всеми забытый, видимо, еще с времен неудавшейся постройки светлого будущего железобетонный блок, и в голову ему внезапно пришла еще одна мысль о том, что, вполне вероятно, Голубеев уже мог убежать навсегда из города и из своего поселка. Дела он все уже сделал, трупы сложил рядком - недели не прошло, Семена подставил так, что его по всему городу менты ищут. Зачем же Голубееву оставаться в поселке и ждать, что за ним придут? Хотя кто за ним может прийти? Он-то наверняка думает, что Семен уже в тюрьме и во всем сознался под давлением "следствия". Поэтому нет у Голубеева причин суетиться и куда-то бежать, а сидит он дома и спокойно пьет чай с лимоном.

"Дом номер девять, - подумал Семен, - сосчитать легко, но с какой стороны начинать считать. В Питере хорошо, все номера домов начинаются со стороны Невы. А тут как? Со стороны местной речки-помойки?"

Семен заметил, что метрах в пятнадцати от него из дома вышел крепкий мужчина высокого роста и подошел к припаркованному, если так можно сказать про сельхозтехнику, у дома трактору. Он попинал кирзовым сапогом колеса и, обойдя трактор вокруг, задумчиво уставился куда-то вглубь мотора. Семен подошел к нему так, чтобы мужик видел, что он к нему приближается. Водитель трактора заметил Семена, но вида не подал. Он стоял, как статуя, и глядел в одну точку, то зажмуривая глаза, то широко открывая их.

- Доброе утро, - поздоровался Семен.

- Чего надо? - отозвался мужик, не повернув головы. - Курить нету, время не знаю.

- Время половина восьмого, а куревом могу и сам тебя угостить, предложил Семен.

- О, - обрадовался мужик, отживая, - это дело.

Он повернулся к Семену узенькими шелками глазок, и сразу стало заметно, что тот со страшного перепоя. Семен протянул ему открытую пачку сигарет.

- Ишь ты, Мальборо угощаешь, - удивился мужик, протягивая руку, - и не жалко?

- Чего жалеть, - ответил Семен, - сам меньше выкурю, здоровье поберегу.

- Ну, тогда давай две, - попросил мужик и выхватил из пачки еще одну сигарету.

Семен усмехнулся, достал из кармана зажигалку, зажег свою сигарету и сигарету водителя трактора. Они закурили.

- Эх, хорошо, - выдохнув дым, произнес мужик, - воздух-то какой свежий, как пиво из бочки, - и повернувшись к Семену, неожиданно сказал, - лучше б ты меня пивом угостил.

Семен только покачал головой, но потом ему в голову пришла идея, и он ответил так:

- Одолжу тебе на бутылочку для лечения, но ты мне тоже поможешь.

- Давай, валяй, чего надо, - еще более оживился мужчина и даже стал подпрыгивать на месте, - я сразу понял, что ты ко мне не просто так подошел.

- Это улица Жан-Жака Дюбло? - спросил Семен, читая название по бумажке.

- Его, мудака, - ответил мужик, - была раньше улица Речная, потом наши коммуняки сраные переименовали в семидесятых в этого Дюбло, в честь какого-то мудака французского. Недавно, правда, хотели переименовать обратно в Речную, да денег не нашли на это дело. Вишь - у коммунистов деньги были, а у демократов нет. Только дворцы себе строят.

- А где дом номер девять? - спросил Семен, прослушав историю улицы Жана-Жака Дюбло.

- А вон тот, - мужик ткнул пятерней в дальнюю сторону улицы, - тот зеленый, маленький. Там еще "Москвич" стоит во дворе. Мужика, что ли, этого ищешь, который там живет?

- Да, - подтвердил Семен, - повестку из военкомата несу.

- Он же старый уже для службы, - удивился мужик, - какой ему военкомат?

- Мое дело маленькое, - ответил Семен, - сказали "Неси", и несу. А дома ли он?

- Наверное, дома, где ж ему быть. Время-то раннее. Я видел, он на работу на своем старом ведре не раньше восьми часов уезжает. Так что дома пока. Смотри только, аккуратней с ним. Странный он какой-то.

- Что значит странный? - спросил Семен.

- Приехал сюда лет пять назад, и все живет один, как сыч. Ни с кем не здоровается, не общается. Никогда с соседями стопочку не выпьет, не поговорит. Работает в городе. Мы его так и зовем "сыч". Говорят, у него что-то случилось страшное, он на этой почве и свихнулся. Даже из города уехал, чтобы ничего не напоминало.

- А что случилось-то?

- Да не знаю я, - ответил мужик, пожав плечами. - Одно знаю, что он ненормальный и ружье у него дома тоже имеется. Охотник он. Ездит на своем "москвиче" каждую осень уток стрелять.

- Я же не утка, чего мне бояться, - ответил Семен и протянул мужику червонец. - Не говори никому о нашем разговоре. Выпей и забудь.

- Ладно, - согласился мужик, пряча червончик в карман, - да и кому мне рассказывать? Кому это интересно?