Нина Васина - Ангел Кумус

– Зря ты так себя растравляешь, Су, радость моя, я только хотел тебе похвастаться, как все здорово устроилось. У нас кончились деньги, зато у меня теперь есть и жилье и работа. Домик маленький, комнатка, кухня и терраса, зато работа рядом, никуда ходить не надо.

Утром Су уже пила бульон, рука ее дрожала, на цветном пододеяльнике расплывались темные пятна.

Днем выглянуло солнце, растопило запрятавшийся легкий снег под кустами.

Вол принес замотанную в теплое одеяло Су в их новое жилище.

Су стояла на высохшей траве, не веря своим глазам. Маленький покосившийся домик с двумя грязными оконцами, двор с одинокой корявой яблоней и бочкой с водой стоял среди множества могил.

– Я поняла, – это твой дом. Это понятно, а где тогда твоя работа?

Вол широким жестом обвел рукой кладбище.

– У них помер сторож. В аккурат перед нашим появлением. Спился, бедолага, никак не мог привыкнуть к тому, что за последнее время трупы пошли косяком, в день бывает до шести раз нужно могилу вырыть. Война.

Су покачнулась, но устояла, только закуталась поплотней в одеяло.

– И что интересно, – продолжал Вол, расхаживая среди покосившихся крестов, – ты не представляешь, какое мне это доставляет удовольствие! Что-то вроде правильно и вовремя выполненного долга! Я не верю своим глазам, приносят мертвого, кладут в гроб, закапывают -и все! Без проблем. Вот до чего ты меня довела!

– Подожди.. А где Додик? Почему мне так тоскливо на душе.. Где Додик?

Вол поманил Су к себе, показывая свежую могилу.

– Застрелен случайно ночью из автомата. Жалко. Но я все – честь по чести. Вон там, видишь, в конце села желтый дом, там плотник живет. У него сейчас тоже работы невпроворот, раньше он только ящики да табуретки сколачивал. А теперь не успевает гробы мастерить. Так вот, он проникся, сделал для Додика отличный гроб, только все задумчиво так смотрел, оно и понятно – собаке, когда людям не хватает. А уж я лично и яму вырыл и заколотил, как следует крышку.

– Да ты уж постарался! – Су задыхалась. – Ты уж не упустил свое, ты старался – заколачивал от души, да ты боишься, что он опять появится, ты не веришь, ну? Прибежит и защитит меня! Додик! Ко мне!

– Не кричи так, тебе вредно, ты еще больна, давай лучше в дом пройдем, – Вол обхватил Су за плечи и почти силой затолкал в маленькую дверь.

На Су приторно пахнуло устоявшимися запахами старого неухоженного дома.

Вол сноровисто прошелся веником по углам, через полчаса у него и чай был готов. Су сидела неподвижно на длинной жесткой лежанке, она посмотрела вверх и вздрогнула. Потом она забилась в истерике, не в силах произнести ни слова, только показывая пальцем на старую икону, окруженную пыльным вышитым рушником.

– Это все от нервов, – Вол сел рядом, погладил ее по голове, Су всхлипывала, дергаясь, все тише и тише. – Ну успокойся, ты что правда решила, что я – дьявол? Боже упаси, радость моя, боже упаси, я тебе и на иконку перекрещусь и колена преклоню в церкви, если надо. Магия смерти – вот моя стихия, и в этом не сравнится со мной никто. Это общее заблуждение, что смертью, как и жизнью владеет один и тот же.

– Как же это можно – владеть смертью?

– Магия. Просто магия, чувственная и волшебная магия, эта смерть, да ты меня не поймешь. Твоя сила в непонимании, если бы ты меня поняла, мне бы тебя не одолеть, ты сильней меня, дитя мое неразумное. Хотя, тоже можешь навредить. А теперь – спать.

– Я тебя не боюсь.. Тебе меня не запугать, я тебя уже обманула однажды!

– Сила обстоятельств, вот в чем проблема. Казалось бы – все поделено, распределено, у каждого своя судьба, она решена заранее. Так нет же, появляется идиот, который пишет в захудалом романишке, что Млечный путь – это.. Да ты не поймешь.. Обязательно хоть раз в сто лет да появится умник роман написать, чтобы проявиться и все подробно объяснить. Или вот, к примеру, – Вол устало зевнул, – есть цифра периода. Семьсот девяносто пять – тебе это ничего не говорит? Ну давай, не притворяйся!

– Вифлеемская звезда, – шепчет Су. – Планеты выстраиваются друг за другом так, что получается яркая звезда…

– Правильно. А шестьсот шестьдесят шесть?

– Число дьявола.

– Чушь! Бог, дьявол – какая разница? Они едины, понимаешь? А мальчик очень любит поиграть, как и все дети. Что делать? Подыгрывать ему! У него свое число, у меня свое… Давай спать, детка…Пусть он попробует разобраться с жизнью, а уж я возьму свое смертью…

Су приподнялась на локте, осмотрела внимательно спящего Вола и осторожно выбралась из одеяла, сползла на пол.

Огромная желтая луна освещала могилы. Ночью потеплело, кое-где клочья тумана висели на крестах и на ветках деревьев. Су, пригнувшись, вышла из скрипнувшей двери на улицу, постояла, вспоминая, куда указал Вол, и пошла к могиле Додика. Она глубоко зарыла руки в землю, и земля была холодней потеплевшей ночи. Су встряхнула руками, глубоко вдохнула в себя запахи и звуки, она оценивающе осмотрела небо, почти полностью затянутое облаками с редкими каплями-звездами, она поняла, что Млечного пути ей не увидеть, она поняла, что она сильная и красивая, что жить придется еще очень долго.

Как только первый утренний свет проявил в домике предметы, оживил стол и стулья, кривой бок печки и старого комода, фотографии на стене и иконку в углу, Су стала гладить осторожно руками редкие пушистые волосики.

– Лев Поликарпович! Миленький, просыпайся. Я чтой-то тебе такое скажу. Очень даже интересное.

– М-м-м… – Вол очень устал вчерашним днем, Су плыла у него перед глазами, зыбко дрожало в утреннем свете ее прекрасное лицо.

– Я тебе скажу… Ты меня слышишь?

– Да-а-а…

– Я тебе скажу, чего ты хочешь больше всего на свете!

– Нет.

– Да.

– Нет! – сказал Вол уже более обеспокоено.

– Ну что ты боишься, все нормально, ты очень хочешь быть ПОХОРОНЩИКОМ. Вот и все.

– Замолчи!

– Нет, не все. Твое желание осуществилось. Ты стал им!

– Нет! Не смей! Я шутил про могилы, я хотел тебя запугать! Я только похоронил одну собаку.. Обыкновенную собаку!!

– Ты попался! Додик был человеком. Твое единственное желание. Оно осуществилось!

– Не смей! – заорал Вол, вскакивая и хватая себя за виски, – моя голова! Моя голова…

Шатаясь, натыкаясь на стол и стулья, он вывалился в дверь и стал бегать возле могил, крича и воя по-звериному. Умучившись и вспотев, Вол ворвался в дом и стал шарить по углам, спустился в погреб, потом даже залез на чердак, но нашел-таки бутылку мутного самогона, прижал эту бутылку к себе, баюкая как ребенка. Через полчаса он был мертвецки пьян.

А Су поснимала все занавески, распугав маленьких паучков, рушник с иконки и покрывало с лежанки и стирала, стирала, стирала на улице в старом корыте, взметая хлопья пены.