Джеффери Фарнол - Седина в бороду

- Они ведь будут счастливы, Джон? - спросил мистера Гоббса сэр Мармадьюк, хмуро обозревая свое отражение в зеркале. - Они отлично подходят друг другу. Оба такие юные!

- Да, сэр, вы правы, - согласился мистер Гоббс, задумчиво взглянув на мрачное лицо сэра Мармадьюка.

- Я намерен предоставить в их распоряжение этот дом, Джон. Для старого холостяка он слишком велик. К тому же, после завершения этого дела я собираюсь уехать за границу на неопределенное время.

- Дела, сэр?

- Я имею в виду свадьбу, Джон. Я собираюсь отправиться в путешествие. Как вы знаете, в случае моей кончины мое имение в Кенте перейдет вам, Джон, но почему бы вам не вступить во владение немедленно? Соглашайтесь... Что там такое?

Послышался стремительный стук копыт, и за окном промелькнула фигура всадника.

- Похоже, это мистер Беллами, сэр.

- Собственной персоной, Джон. Я буду ждать его в библиотеке.

Когда сэр Мармадьюк открыл дверь своей роскошной библиотеки, ему навстречу нетерпеливо шагнул мистер Беллами, запыленный и растрепанный.

- Джон?! - воскликнул он изумленно. - Джон, что вы делаете в этом логове людоеда?

- Существую, Руперт.

- Существуете? Вы хотите сказать, живете? - переспросил он, удивлено изучая перемену, произошедшую в его товарище. - О, Боже, уж не имеете ли вы в виду. - Он отступил назад. - Господи... Джон... кто... кто вы?

- Угадайте, племянник.

- Племян.. - Мистер Беллами выпучил глаза и отчетливо пошатнулся. Нет, нет, Джон, вы же не дядя Мармадьюк, нет? - жалобно спросил он.

- Именно он, мой мальчик. Я действительно тот самый недостойный родственник, который теперь ждет, чтобы ему пожали руку.

- Черт бы меня побрал! - простонал мистер Беллами и рухнул в кресло, тут же вскакивая, кланяясь и роняя шляпу в полнейшем замешательстве.

- Тебя можно поздравить, Руперт?

- Так вы... вы, сэр... Джон Гоббс, мой дядя?

- Да. И надеюсь, теперь мы сойдемся еще ближе. А вот и настоящий Джон Гоббс. Не уходите, Джон! Давайте сядем и втроем обговорим все детали...

- Джонни... то есть, дядя! - несколько раздраженно воскликнул мистер Беллами. - Я здесь для того, чтобы поблагодарить вас за доброту и щедрость, которые вы проявили по отношению ко мне, но все дело в том, что моя мечта разбита на мелкие осколки. Пузырь лопнул, все рухнуло! Короче говоря, старина... то есть, сэр, дело не выгорит!

- Не выгорит? - недоуменно повторил сэр Мармадьюк.

- Вместо того, чтобы превратиться в довольного жизнью помещика, Джон.... то есть, сэр, я лучше подамся в солдаты или моряки, словом, туда, где подразумевается смена мест и впечатлений!

- Ради Бога, Руперт, о чем ты говоришь?

- Джон, - вздохнул мистер Беллами, удрученно качая головой, - мой дорогой дядюшка, все это оказалось романтическими бреднями - мечты о счастливом супружестве и все такое - короче говоря, я свалял дурака! Еве-Энн, если и нужен муж, то не такой, как я. Так что игра окончена, старина.

Сэр Мармадьюк глубоко вздохнул и откинулся в кресле.

- Руперт, - заговорил он, несколько утратив свою бесстрастность, - уж не хочешь ли ты сказать, что... она отказала тебе?

- Окончательно и бесповоротно, сэр. И, Джон, старина, о черт, я хотел сказать, сэр, нет никаких сомнений, что у нее кто-то есть.

- О, Господи! - только и вымолвил сэр Мармадьюк.

Тут он, конечно же, поспешил нахмуриться и быстро отвернуться, но пытливый взгляд мистера Беллами успел уловить блеск в дядюшкиных глазах.

- Сэр, мой дорогой дядя, я абсолютно уверен - мисс Эш влюблена, но отнюдь не в вашего несчастного и смиренного родственника.

- Но, Руперт, я был уверен, что она... что ты... я успел свыкнуться с этой мыслью!

- Значит, дядя, вы ошибались!

- Я был абсолютно уверен, что она любит тебя.

- Это действительно так.

- Что? - изумленно воскликнул сэр Мармадьюк.

- Да, сэр, любит, но как сестра. - Мистер Беллами ободряюще кивнул, но улыбка его была печальна. - Как друга, старина, а не как возлюбленного!

- Ты в этом уверен, Руперт?

- Сэр, она сама мне сказала!

- Поразительно! - прошептал сэр Мармадьюк.

- Видите ли, дружи... то есть, дядя, она влюблена в другого!

- Она и об этом тебе сказала?

- Ну, не словами, сэр, но это было довольно очевидно, даже для меня, хотя я и слеп, как новорожденный котенок, точнее, был слеп. Вы помните, Джон, как тогда у костра я сказал вам: "Она богиня!" и указал вам на ее красоту... надо же, именно вам! Джонни... то есть, дядя, я был законченным ослом! А теперь, Джон... то есть, сэр, я смиренно, но от всего сердца хочу пожелать успеха своему сопернику, кем бы он ни оказался! Сэр, вы найдете ее в Монкс-Уоррен, и благослови вас Господь!

С этими словами мистер Беллами вдруг схватил дядину руку, энергично встряхнул ее и стремительно выскочил из комнаты.

Сэр Мармадьюк несколько минут неподвижно сидел в кресле. В глазах его горел нетерпеливый огонь юности.

- Десять миль, Джон! - наконец воскликнул он. - Самое большое, двенадцать. Пожалуйста, велите седлать лошадей! Вы поедете со мной, дорогой друг. Похоже, близок конец моим поискам.

Вскоре лошади уже нетерпеливо переступали у подъезда.

И вот наши герои в седле и стремительно скачут по дороге, напутствуемые ласковыми солнечными лучами. Они молчат. Сэр Мармадьюк погружен в глубокую задумчивость, а Джон Гоббс никогда не отличался особенной разговорчивостью. Наконец сэр Мармадьюк поднимает голову, оглядывается и громко восклицает:

- Какое великолепное утро, Джон!

- Да, довольно тепло, сэр, - соглашается мистер Гоббс.

И вновь наступает тишина, нарушаемая лишь стуком копыт, скрипом седел и позвякиванием уздечек.

- Как чудесно сегодня поют птицы, Джон!

- Да, сэр, - кивает мистер Гоббс, - но думаю, вчера они занимались тем же самым.

Миля за милей исчезает под копытами пыльная дорога. Но вот сэр Мармадьюк умеряет бег своего скакуна и начинает вслух размышлять.

- Конечно, это может быть кто-нибудь еще, Джон!

- Возможно, сэр,

- Хотя я так и не думаю, Джон.

- Я тоже, сэр.

- Но мы все скоро узнаем. А вот и Монкс-Уоррен. - Он ткнул ручкой хлыста в опрятную крышу, показавшуюся за деревьями.

Обогнув живую изгородь, они свернули на тенистую тропинку и вскоре оказались во дворе фермы. Натянув поводья, сэр Мармадьюк оглядел аккуратный ряд скирд и опрятные сараи. Из-за построек доносились свист косы и веселые голоса. За открытой дверью одного из сараев позвякивало ведро. И вот оттуда появилась Ева-Энн. На голове широкополая шляпа; платье прикрыто аккуратным фартуком; на плечах покачивается коромысло с двумя ведрами, в которых пенится молоко. Она сделала несколько шагов и тут увидела всадников. Ее глаза встретились с блестящими глазами джентльмена. Ева-Энн вскрикнула и замерла.

- Милая! - Он снял шляпу. - О, Ева-Энн!

Девушка все еще стояла на месте, но, увидев выражение его лица, услышав его голос, она не смогла справиться с охватившей ее дрожью. Глаза Евы-Энн засветились. Сэр Мармадьюк спрыгнул с лошади и порывисто устремился к девушке.