Сьюзан Конант - Пес, который взломал дверь

Он послушался. Паттон ретировался со всей учтивостью настоящего Джорджа С. Паттона. Порывшись в кошельке, я расплатилась за занятия.

Нет, похоже, я ничего не понимаю в собаках. Маламуты — арктическая порода, и Рауди был первой в моей жизни собакой, которая, как и я, ненавидела жару. Однако сегодня вечером он просто не замечал, что воздух раскален до девяноста градусов и что я просто задыхаюсь в его густых влажных потоках. Он бежал рядом так резво, словно на дворе сейчас столь любимые нами обоими заморозки. Я не собиралась заставлять его прыгать, но его глаза будто молили об этой команде.

Нет более захватывающего зрелища, чем красивый, атлетически сложенный пес, который буквально парит в воздухе, самостоятельно находит резиновую гантель и затем, перелетев через барьер словно на крыльях, приносит вам ее. В этот вечер Рауди был неотразим. Я чувствовала, как он горит от нетерпения принести брошенную ему гантель, но все же он не трогался с места в ожидании команды. Когда же команда поступила, Рауди сделал два больших шага, оттолкнулся от земли, перемахнул через барьер и изящно приземлился. Он направился прямо к гантели, аккуратно ухватил ее за центральную перекладину, мощным прыжком вернулся обратно, приземлился прямо передо мной, сел ровненько и с видом наитерпеливейшего из псов стал ждать, пока я возьму ее у него. Остальные упражнения, выполненные им сегодня, были столь же хороши, как и первое, разве что чуть менее артистичны. Я забыла о жаре. Я была не в парке Ньютона. Я была не в штате Массачусетс. Я была в чудесном краю под названием Раудиленд, в одном из уголков рая.

Закончив занятия и плюхнувшись на заросшую сорняками траву вместе с моим четвероногим напоминанием о божественном путешествии, я заметила небольшую толпу вожатых подготовительной группы и их собак, окружившую Бесс Стайн, которая, отвечая на вопросы и давая советы, сидела на раскладном кресле у карточного стола. В толпе я заметила Джеффа и Ланса, Лию и Кими, Вилли Джонсона и Райтуса. Некоторые из учеников Тони уже расходились по домам, но тут я вспомнила, что опоздала сегодня к началу занятий и не помогла установить на площадке все необходимое для класса. Мне также не терпелось узнать, куда Лия дела конверт с фотографиями. Приказав Рауди лежать и в качестве страховки привязав его поводок к огромному дереву, одному из тех немногих предметов, которые маламут при всем желании наверняка не сможет сдвинуть с места, я принялась помогать кому-то перетаскивать тяжелый деревянный барьер для прыжков в фургон, пригнанный в самый парк.

В каждом клубе дрессировки собак, как, впрочем, и вообще в любом клубе, есть свои активисты, которые бросаются выполнять любую работу, но также есть и халявщики, убежденные в том, что окружающие должны им во всем прислуживать. Хедер Росс, вероятно, считала, что само ее присутствие на занятиях можно расценивать как щедрый вклад в общее дело, но Эбби всегда делала больше, чем от нее требовалось, особенно учитывая, что она даже не дрессировала собаку. Во всяком случае, подойдя к толпе, окружавшей Бесс, я заметила Эбби, которая пыталась протиснуться к столику, чтобы сложить его и унести в фургон. Я предложила ей свою помощь. Наконец, когда мы все же добрались до столика и принялись складывать его, я воспользовалась возможностью спросить у Эбби об электрическом ошейнике, естественно не произнося это ужасное название.

— Эбби, помнишь, не так давно ты упомянула об одной штуке, дистанционном контроле за собакой. Для отработки посадки и укладки.

— Волшебное средство, — ответила Эбби.

— Интересно. А у тебя оно есть?

— Хочешь одолжить на время?

— Так, попробовать в качестве эксперимента, — правдиво ответила я.

— Конечно, я принесу на следующее занятие.

Когда мы стали поднимать столик, к нам неожиданно подошел Вилли Джонсон.

— Давайте, я это сделаю, — дружелюбно сказал он. — Куда его нести?

— Вон в тот темно-бордовый фургон, — сказала я. — Спасибо, Вилли.

Когда он вернулся, я еще раз поблагодарила его за помощь и удержалась от расспросов, успели ли его уже допросить полицейские и если успели, то что он им сказал. Наконец Лие удалось добраться до Бесс, и она стала задавать ей вопросы, какие именно — мне слышно не было, но когда Бесс закончила беседовать с Лией и повернулась к Вилли, я решительно направилась к племяннице и спросила:

— Что случилось с фотографиями?

— Ты мне их отдала, — ответила Лия.

Затем мы с собаками направились к выходу из парка.

— Знаю. Но куда ты их дела?

— Я положила их в машину. У меня есть ключи, разве ты не помнишь?

Джефф запихнул Ланса в их семейный автофургон, и Лия принялась умолять меня разрешить ей взять с собой Кими. Я сдалась. Они с Джеффом вынули Камину клеть из моей машины и перенесли ее в машину Джеффа. Пока они занимались этой перестановкой, я поздоровалась с Моникой, которая, как выяснилось, тоже собиралась поехать к Эмме вместе с Джеффом и Лией.

На Монике был надет темно-синий летний хлопчатобумажный свитерок с короткими рукавами, который выглядел совсем новеньким.

— Очень симпатичный свитер, — заметила я, держа собак на поводках и выжидая, когда Лия заберет Кими. — Кстати, я заказала себе точно такой же от Л. Л. Бин.

— Спасибо, — сказала Моника. — На самом деле это Лиин.

Вот как. А я-то наивная.

Наконец Лия с Джеффом затащили клетку в автофургон. Затем Джефф сел за руль, Моника села рядом с ним, а Лия подошла ко мне, чтобы забрать Кими. Я протянула ей поводок.

— Лия, — прошептала я. — Свитер. Тот, что надет на Монике! Это ведь мой новый свитер, правда? Я его сегодня получила! От Л. Л. Бин!

— Я как раз собиралась тебе сказать об этом, — беспечно заявила Лия. — Но я подумала, что ты будешь ругаться.

— Лия, отдай свитер, — по-детски проныла я. — Я его ни разу еще не надевала. Я его даже впервые вижу. А ты дала его кому-то поносить! Не спросив моего разрешения!

— Извини, Холли. Серьезно, извини меня.

— Отдай свитер, — повторила я.

— Но сейчас это сделать невозможно, — разумно заметила Лия. — Что ей, голой, что ли, оставаться?

— Ладно, — отступила я. — Голой ей оставаться незачем. Но мне это совсем не нравится. И запомни — полдвенадцатого. Не позже.

— И тогда я подумала, что у нас с Моникой одинаковые свитера, — рассказывала я Стиву. — Такое странное совпадение мне и в голову не приходило.

На лице Стива была ухмылка, которая не исчезала с самого начала моего повествования. Невозможная жара и влажность вывели из строя мои дребезжащие кондиционеры и выгнали нас на заднее крыльцо. На огражденном забором дворике, где царствовали я и мои собаки, стояла парковая скамейка, железный стол, парочка дешевых пластмассовых стульев и, конечно же, лежали всякие собачьи принадлежности. К сожалению, с кембриджской летней духотой не справиться даже самым эффективным освежителям воздуха. Короче говоря, во дворе стояла вонь.