Петр Северцев - Пирамида Хакера

Кроме перечисленных доводов, каким-то шестым чувством я ощутил в этом человеке нечто угрожающее, несмотря на его тихий, почти интеллигентный голос и скромную манеру поведения. Мне показалось, что при определенных обстоятельствах он будет действовать крайне решительно и мало перед чем остановится. Меня несколько заинтересовало, что такой человек сидел в этот вечер здесь в одиночестве и решился заговорить именно со мной.

Я посмотрел на его профиль. Он понурил голову и равнодушно рассматривал дно своего бокала.

– Клава – это кто? Супруга?

Он медленно оторвал свой взгляд от бокала, посмотрел на меня и сказал усмехнувшись:

– Какая супруга!.. Клава – это очень общее. Я их всех называю Клавами. Последняя из них перестала ходить со мной по барам.

– Может быть, пора менять Клаву? – осторожно спросил я.

Собеседник усмехнулся, уже не отрывая взгляд от бокала.

– А ваша что – тоже не пришла?

– Да, что-то типа этого, – сказал я, затягиваясь сигаретой.

– Тоже вели себя плохо в баре? – спросил он.

– Да, только не в баре, а вообще.

– Все они такие, суки... – резюмировал молодой человек. – Хотите, я угощу вас выпивкой?

– Нет, наверное... Спасибо, – не без колебаний сказал я.

– Как, вы не хотите, чтобы я вас угостил? – молодой человек устремил на меня взгляд своих белесых глаз.

– Нет, нет, – забеспокоился я, боясь, что тот обидится. А мне почему-то не хотелось, чтобы он обижался. – Просто мы не знакомы, и мне как-то неудобно, – начал мяться я.

– Так давайте познакомимся, – тут же предложил он. – Меня зовут Юра.

– Валерий, – ответил я, пожав ему руку.

– Теперь можно и выпить, – сказал он и крикнул в сторону бармена, подняв указательный палец: – Э! Человек! Сюда пожалуйста коньяка, два по сто.

Бармен незамедлительно откликнулся на этот заказ, и перед нами тут же возникли два широкогорлых стакана. При таком раскладе не пить я уже не мог, тем более что все великолепно соответствовало моим принципам: „Халява, плиз...“ – Ну, – поднял стакан Юра. – За то, чтобы наши Клавы были более послушными.

„Суки“, – захотелось добавить мне.

Но я сказал:

– Аминь.

Юра залпом осушил все сто грамм коньяка, как будто он пил водку.

„Да, не эстет“, – разочарованно подумал я, пригубив половину. Впрочем, коньяк был не очень качественный и сильно пах ванилином. Юра скукожился, сморщился, но закусывать ничем не стал. Как только спазм лица прошел, Юра снова поднял указательный палец в сторону „человека“ и потребовал повторить, после чего наши стаканы опять были наполнены до краев.

– Ну что, за знакомство? – предложил на сей раз Юра, и от этого тоста я был не в силах отказаться. Мы оба опорожнили свои стаканы до конца.

– А ты часто здесь бываешь? – спросил я, запив ванилиновую вонь коньяка кофе.

– Бываю иногда, – ответил Юра.

– И как, нравится тебе тут?

– Здесь хорошо, тихо, никто не напрягает.

Видимо, последними словами Юра сглазил ситуацию. Когда он в очередной раз поднял указательный палец, бармен общался с каким-то человеком, по виду представителем администрации кафе. Он не спеша подошел к нам, но наливать стакан не стал, объяснив это тем, что мой собеседник еще не расплатился за коньяк и шампанское, которое осталось у него на столике. Мы оба удивленно посмотрели на бармена.

Вроде сидели мы плотно, прекращать не собирались, и счет можно было выставить перед уходом... Тем не менее, я возмущаться не решился и полез в карман за деньгами. На Юре же эта ситуация сказалась совсем иначе. Видимо, он был настолько удивлен, что это вывело его из себя. Внешне это выразилось, что его красноватое лицо и шея вдруг стали багровыми. Он вперился взглядом в бармена, потом произнес неожиданно жестким тоном:

– Я что, каждую рюмку должен оплачивать за неделю вперед?

– Извините, но это приказ администрации кафе.

– Какой, блин, администрации? Что ты херню порешь?

В этот момент человек, с которым недавно разговаривл бармен, подошел к нам и сказал, обращаясь к Юре:

– Простите, вы здесь сидите уже второй день, пьете вперед, а вчера за вами остался еще долг.

– Чиво-о? Я не заплатил?

Видимо, эта информация прозвучала для Юры как гром среди ясного неба. Как ни странно, он проявил потрясающую сдержанность и сказал:

– Я всегда плачу по счетам.

– Вот и заплатите, пожалуйста, за то, что вы сегодня выпили и покиньте помещение. Мы дорожим репутацией своего кафе, и нам скандалы не нужны.

– А если я не уйду? – не отрывая взгляд от администратора, произнес Юра.

– Тогда мы вызовем охрану и милицию.

– Я что-нибудь нарушил?

– Да, вы ведете себя неприлично, – ответил администратор.

Глядя на происходящее, я, бывший в тот момент под хмельком, ничего не мог понять. На моих глазах ни с того ни с сего человека выгоняли из бара. Мое удивление еще более усилилось, когда вдруг появились два рослых детины, один в спортивном костюме, другой в толстом мохеровом свитере, и одновременно в дверь зала вошел милиционер.

Юра оценивающе посмотрел на двух молодцов, и мне показалось, что учитывая его физический потенциал, все же мог справиться с ними обоими. Но вид вооруженного милиционера сыграл свою роль, и он решил не завязывать рукопашную. Он медленно встал и, сопровождаемый всей четверкой, не спеша направился к выходу. Зрелище было по-своему интересным. Но тут я вспомнил, ради чего я здесь нахожусь, и в голову пришла шальная мысль. Поскольку бармен находился у дальней стойки, а администратор и охрана удалились, я подумал, не воспользоваться ли мне ситуацией и не проникнуть ли мне незаметно в подсобку, чтобы самым банальным и кратчайшим путем попасть в кабинет Рыбака?

Я не спеша спустился со стула у стойки бара. Пройдя несколько шагов, я ощутил некую неуверенность в своей походке – видимо, коньяк начал всасываться в кровь. Я абсолютно был уверен, что никто в зале не заметил моего маневра, поскольку все или были заняты беседой либо наблюдали за процессией удаления из зала Юры в окружении его оригинальной свиты.

Дверь в подсобное помещение была завешена тяжелыми темными портьерами. Я раздвинул их и нырнул внутрь. Портьеры бесшумно возвратились в прежнее положение за моей спиной.

Мне это тогда показалось символом начала новых приключений, которые, как выяснилось впоследствии, действительно имели место и чуть не стоили мне жизни.

Освещение в подсобном помещении практически отсутствовало, свет пробивался лишь из-за щелей боковых дверей и из-за угла простиравшегося передо мной темного коридора. Я решил пойти по коридору вперед. Тихо завернув за угол, я увидел достаточно просторное помещение, которое скорее всего служило кухней кафе. Это было стандартное общепитовское кухонное помещение с большими кастрюлями и котлами, разделочными столами и газовыми плитами, с ободряющими запахами свежеприготовленной пищи. Однако, в отличие от общепитовской кухни, где как правило суетились толстые тетки с пышными бюстами и платочками на головах, здесь народу было немного – всего два человека. Оба являли собой мужчин средних лет в высоких поварных колпаках. Они не спеша, сосредоточенно, с суровыми замкнутыми лицами занимались разделкой мяса, лука и прочих ингредиентов.