Деклан Хьюз - Дурная кровь

У Делани зазвонил мобильник; он ответил, потом отправился в дом. Оттуда вышел в сопровождении похожего на него типа, того, в тренировочном костюме, с Боксером в кожаной куртке и с собакой-боксером на поводке. Тренировочный Костюм направился к тропинке в дальний конец авеню, а Боксер протопал вверх, мимо дома Джеммы Кортни. После этого поток посетителей стал скудным и вскоре совсем иссяк. Прошло минут двадцать, за это время никто на улице не появлялся. Вернулись Тренировочный Костюм и Боксер, посовещались с Десси, вошли в дом. Спустя несколько минут выключились прожектора. Какое-то время ничего не происходило, за исключением: а) снова пошел дождь; б) по моим ногам пробежала крыса, и мне пришлось прикусить губу, чтобы не заорать. Дождь стекал по лицу и спине, я уже начал сомневаться, произойдет ли что-нибудь, стоящее внимания. Но ждать, когда ничего не происходит, – это часть моей работы, иногда мне кажется, что вся работа только в этом и заключается.

Первым прибыл «БМВ», темно-синий или черный; подъехав к большим воротам, водитель выключил мигалку. Второй автомобиль, один из новых «ягуаров», с широким капотом и обтекаемым корпусом, серебряного цвета, встал нос к носу с «БМВ».

Из «ягуара» вышел Ларри Найт. Его седые волосы стояли торчком, белая куртка с капюшоном блестела под струями дождя. Толстяк Халлиган вышел из «БМВ» и пожал руку Ларри Найту. Толстяк был в бейсбольной кепочке; кожаный жилет, как у байкеров, он напялил поверх куртки. Каждый держал по спортивной сумке. Когда эти двое вошли в дом, ворота распахнулись, вышел Десси, оглядел площадь и снова закрыл ворота. Через несколько минут погас свет, и для меня потянулись томительные минуты ожидания. Лаяли собаки, где-то вдалеке парочка вела пьяный спор, бесконечный, как плохая погода. С главного шоссе непрерывно доносился шум машин, иногда, правда, мне удавалось отключаться от этого грохота и гула.

В полночь с обеих концов улицы потянулись люди, они тихо расходились по домам; наверное, «контрольно-пропускной пункт» временно прекратил функционировать, потому что еще целый час не было никакого движения; в час ночи все повторилось. В двадцать минут второго опять включились прожекторы, Десси Делани открыл ворота с пиками по верхнему краю; из дома вышли Толстяк и Ларри Найт, и опять началась показуха: ритуальные рукопожатия, бросание спортивных сумок в машины. Первым отбыл Ларри Найт, за ним Халлиган. Десси не сел в машину к Толстяку, он снова вошел в ворота. Затем на авеню появился поток людей, среди них стайка юнцов в бейсбольных шапочках, которых впустили в дома пятьдесят два и пятьдесят три.

Мне нужно было поговорить с Дэйвом Доннли, но я не хотел упустить Делани. Конечно, он мог никуда не уйти. Он мне рассказывал, что брат его подружки вел дела в Чарнвуде и что он, Десси, имел тут связи; может быть, потому он и не сел в машину Толстяка, что участвовал вместо Ларри Найта в его бизнесе. Теперь, когда дела были закончены, шум на улице достиг нормального уровня; из одного открытого окна зазвучал тяжелый рок, из другого монотонно завывал Вольф Тоунс. Я решил, что это звуковое сопровождение меня вполне прикроет, и я могу позвонить. У Дэйва мобильник был отключен, я набрал его домашний номер. Он взял трубку.

– Дэйв, Халлиган возвращается из Чарнвуда, у него, по-моему, мешок героина в машине.

– Из Чарнвуда? От Ларри Найта? Какого черта?

– Толстяк давно вынашивал этот план: захватить всю местность, взять ее под свой контроль. Мне говорил об этом Томми Оуэнс.

– Ты видел Томми Оуэнса? Где он? Эд…

– Он в безопасности.

– Что ты меня дурачишь, Эд…

– Клянусь, ты узнаешь все, что знаю я…

– Если эти стервятники из НОУР подумают, что я тебя покрываю…

– Подожди, ты им предъявишь Толстяка Халлигана на блюдечке. Тебе нужно установить три пункта перехвата, причем быстро.

– Три? Не знаю, получится ли…

– Почему не пригласить Джерати и О'Салливана? Скажи им: анонимный звонок, работа твоей собственной агентуры. Установи перехват у дома Толстяка, у бывшего паромного терминала в Сифилде.

– А третий?

– У дома Джона Доусона.

– Эд, ты серьезно? Даже Джерати и О'Салливан не захотят допрашивать Доусона, если не будут уверены, что на то есть основания.

– Тебе не надо никого допрашивать, просто покарауль у дома.

Я описал Дэйву «БМВ» и назвал номер машины. До того, как я отключил мобильник, он рассказал мне, что городской совет Сифилда проголосовал большинством в три голоса за превращение территории гольф-клуба в Каслхилле в плотную городскую застройку. Братья Халлиганы сегодня были очень деловиты.

Я уже подумал, что Десси настроился тут переночевать. Когда меня принялась обнюхивать очередная крыса, я понял, что пора выбираться из этой кучи мусора. Потянулся, потопал ногами, отошел подальше от тропинки и отлил. Потом направился в сторону дома Джеммы. Уже на углу площади я увидел, что вспыхнули прожекторы на крышах, и услышал лязг ворот. Тут же скорчился в три погибели у грязного газона под покровом тумана и увидел, что фигура в сине-белом спортивном костюме сворачивает на тропинку. Я последовал за ней в надежде, что это Делани. Тропинка выходила к небольшой террасе, которая сворачивала прямо на Чарнвуд-сквер. Скрытый туманом, я держался поблизости. Мы ушли отсюда, пересекли парк и спустились налево, на боковую улицу. Впереди я видел рекламу кабака «Фогарти». Побежал и, оказавшись рядом с ним, заметил гипс на правой руке преследуемого. Всего в нескольких ярдах от кабака он обернулся, услышав мои шаги; я прижал его к стене, придавив левой рукой горло, а правой вцепившись в его левое запястье.

– Привет, Десси, – сказал я.

– Ничего не выйдет. – Он затряс головой.

– Выйдет, – убедительно сказал я. – С Толстяком покончено. Его ждут полицейские. Он загремит надолго. Я могу и тебя упечь с ним заодно, если не захочешь помочь.

– Как же, болтать можно все, что угодно, – скептически сказал Делани.

– Если скажешь то, что мне надо, – свободен. Для разминки: куда Толстяк сегодня везет героин: к Доусону или к паромному причалу?

Десси затряс головой.

– Забудь об этом. Если не Толстяк, то Ларри Найт. Впрочем, я не в курсе.

– Они узнают о Ларри Найте только то, что им скажет Толстяк. Источник будет неизвестен. Я не обязан передавать тебя им, если не захочу.

– И Толстяк не узнает, что раскололся именно я? Ну, тогда ладно.

– Нет, не ты, это я раскололся. Ты просто сузишь мне круг поисков.

– Ты ничего не знаешь, только болтать горазд, и все.

Зрачки Десси были расширены: он достиг высшего кайфа благодаря каким-то качественным смесям и был нечувствителен к боли. Надо было напомнить ему, что такое страх. Я сильно нажал ему на кадык, потом отпустил его и поднял руки кверху. Он наклонился вперед, схватившись за горло, и его вытошнило. Я ждал, пока у него пройдет боль.