Грегори Макдональд - Скайлар в Янкиленде

— Такой реальный, — добавила Джонеси. — Я не помню такого реального сна.

— Расскажи.

— Этой ночью я лежала в кровати в спальне для гостей, в которой всегда сплю, если остаюсь на ночь в «Пэкстон лендинг».

— Это сон? Или ты действительно ночевала в «Пэкстон лендинг»?

— Прошлую ночь я провела в «Пэкстон лендинг». В маленькой спальне. Да, это сон.

— Тебе снилось, что ты спишь в кровати в этой комнате, когда ты действительно спала в кровати в этой комнате? Правильно я тебя поняла?

— Да.

— Что тебе снилось? Когда?

— Перед рассветом.

— Понятно. И ты спала.

— Я спала. Я услышала, как открылась дверь в коридор. Я посмотрела на дверь. Увидела стоящего в дверном проеме совершенно голого стройного молодого мужчину. Освещенного тусклыми коридорными лампами. Широкие плечи, узкие бедра, длинные мускулистые руки и ноги. Нос и рот я видела в профиль. Он повернул голову, словно прислушиваясь. Его рука лежала на наружной дверной ручке. Потом он повернулся боком и закрыл за собой дверь. Свет выхватил из темноты загорелую кожу его груди, живота, ног.

— Какой свет?

— На столике у двери горел ночник.

— Как я понимаю, в твою комнату вошел не Джон.

— Нет. Кузен Джона, Скайлар.

— Что он сделал? Почему ты не закричала?

— Я очень удивилась. Он зачаровал меня. Такой красавец.

— Он появился в твоей комнате абсолютно голый? Прошел по дому абсолютно голым?

— Должно быть. Ничего не могу сказать. Когда он повернулся в профиль, я увидела его пенис. Он поблескивал, словно был в чем-то влажном. Длинный, он торчал из его тела.

Медленно его голова повернулась. Он смотрел на меня, лежащую в кровати.

На цыпочках, длинными шагами пересек комнату, оказался рядом.

Левой рукой сдернул с меня одеяло и простыню.

И посмотрел на меня. Оглядел меня. С головы до ног. Все тело. С улыбкой на устах. У него обаятельная улыбка, знаете ли.

Доктор Макбрайд выпрямилась в кресле. Переменила ноги: та, что была наверху, ушла вниз.

— Ты спала голой?

— Конечно. Я надеваю ночную рубашку только холодной зимой. А теплой летней ночью…

— Кто такой Скайлар? Я не знала, что у Джона есть кузен.

— Скайлар Уитфилд. Вчера он приехал из Теннесси. Со следующей недели он начинает учиться в Найтсбриджской музыкальной школе. Он играет на трубе. Никогда не был в Бостоне.

— Значит, вчера вечером ты впервые его увидела?

— Да.

— Он тебе приглянулся?

— О, да. Очень. Такой мужчина. Он как-то по-особенному стоит, двигается, смотрит на тебя. Он излучает секс.

— Что это означает для тебя? Излучать секс…

— Его тело, его глаза испускают электрические волны. Не могу объяснить. Он прекрасно знает, что он — мужчина. И чертовски этим счастлив. Я хочу сказать, тем, что он — мужчина. Наверное, таких людей мне видеть еще не доводилось. Вы знаете, он совершенно ничего не стыдился. И что-то в нем заявляет во весь голос: «Ты — женщина? Это же прекрасно!» — Джонеси улыбнулась.

— Он подходил к тебе ночью, я хочу сказать, вечером?

— Нет. Нет. Я думаю, так уж он устроен. Он спросил, девушка ли я Джона.

— И что ты ответила?

— Что-то сказала. Не помню, что именно.

— Продолжай.

— Я начала поворачиваться на правый бок, спиной к нему.

Он быстро уперся ладонями в мои плечи. Прижал меня спиной к кровати.

Потом запрыгнул на кровать, сел мне на бедра, колени его оказались по обе стороны моих ног. Складки на его животе были не глубже волоса.

— Ты все смогла разглядеть при слабом свете ночника?

— Я все видела. За окном уже занималась заря. Его пенис лежал у меня на животе.

— Почему ты не закричала?

— Потому что он закрыл мне рот своим. Губы его охватили мои. Я едва могла дышать. От него так хорошо пахло. Ни от одного мужчины не шел такой приятный запах. Это тебе не одеколон.

— И чем он пах?

— Кожей. Солнцем на коже. Чистым потом. Природой. Он пах природой. Знаете, свежим воздухом, глоток которого можно поймать только в лесу. Он пах настоящим.

Он раскрыл мне рот. Губы его по-прежнему охватывали мои. Потом его язык проник внутрь, приподнял мой язык, начал кружить вокруг моего языка, ныряя под него, касаясь неба.

— Ты не сопротивлялась? Не пыталась что-нибудь предпринять?

— Я сопротивлялась. Извивалась под ним, пыталась поднять одно бедро, потом другое, чтобы скинуть его. Барабанила по спине кулаками. Все равно что барабанила ими по гладкому дереву. Только мускулы под его гладкой кожей двигались. Я вытянула руки, попыталась схватить его ягодицы.

— Он не остановился?

— Нет. Это было чудесно. Потом его нога заелозила по моей промежности. Думаю, я тотчас же кончила.

— Должно быть, он очень худой.

— Его рот оторвался от моего. Язык начал играть с моим левым соском, потом с правым.

— Твой рот освободили. Почему ты не закричала?

— Я задыхалась, не знаю почему. У меня перехватило горло.

— Он не сжимал тебе шею?

— Нет. Его левая рука поглаживала мою правую грудь.

— Ты плакала?

— Думаю, что да. Вроде бы я чувствовала на щеках холодные слезы. Я вспотела. Мы оба вспотели. Его тело соскальзывало с моего. Потом один его палец, через какое-то время два и, наконец, три его пальца вошли в меня. Могла я кончить три раза?

— Не знаю. Могла?

— Могла я получить все эти оргазмы во сне, когда наяву ничего не было?

— Во сне?

— Я вжалась затылком в подушку, выгнула спину, я хотела, чтобы он как можно скорее вошел в меня.

— Он вошел? И как он это сделал?

— Сделал не он. Я. Его пальцы все еще были во мне. Я поняла, что его колени уже между моих ног. Потом он потянул меня на свои бедра, руки скользнули мне под спину, пальцы схватились за плечи. Он оторвал меня от кровати. И внезапно мне в легкие ворвался свежий воздух. Я пила и пила его. Терлась лицом о его шею.

Я как бы сидела у него на бедрах. Не знаю.

Я вставила в себя кончик его пениса.

Он особо не двигался. Но я снова кончила.

Каким-то удивительным движением он развел свои колени, мои бедра и медленно вошел в меня. В меня, вы понимаете, о чем я? Вошел глубоко-глубоко. Потом вытянул ноги вдоль моего тела.

Сначала он ограничился только вращательными движениями, вы знаете, о чем я? Вращал бедрами! И лишь когда я сцепила ноги у него на спине, он начал долбить, долбить и долбить.

— Меня ждут в «Уэллфлите» к ленчу, — успела вставить доктор Макбрайд.

— Потом мы лежали вместе, тяжело дыша, приходя в себя. Одна его нога на моем животе. Рука — на груди.

Какое-то время спустя он встал, поцеловал меня в щеку и тихонько, на цыпочках, широкими шагами пересек комнату и скрылся за дверью.

— За все время он не произнес ни слова?

— Я не знаю, спала ли я или отключалась. Или именно тогда я и проснулась.

— Но ты сказала, что спала?