Лин Гамильтон - Этрусская химера

Я кивнула.

— Наверно, теперь ее можно убрать отсюда, Альфред.

— Гидрия находилась у Робер Годара Старшего в Виши, — проговорил Мондрагон, осторожно косясь на Лейка. — Мы обнаружили, что Годар являлся этрускофилом, как и все мы, и поэтому предложили ему место в Сосьета . После этого Годар вскоре скончался, что несколько помешало исполнению наших планов, однако мы распространили свое приглашение на его сына, также носившего имя Робер. Мы полагали, что уговорим его расстаться с гидрией, сделав это условием принятия в члены общества. К несчастью, мы не имели представления о том, что Робер Младший был инвалидом, а потому посещение Италии являлось для него трудным делом.

Какое-то время мы еще надеялись, что Годар сам привезет сосуд. Он все время обещал сделать это. Однако присутствующий здесь Никола съездил во Францию, сфотографировал гидрию и выяснил с полной очевидностью, что Годар разорен, болен и что подобное предприятие ему не по силам, — продолжил Мондрагон. — Во всяком случае, без нашей помощи. — И тогда, — он сделал маленькую паузу, — нам пришлось выработать совершенно другой план. Сезар, передаю слово тебе, поскольку идея была выдвинута тобой.

Розати прокашлялся.

— Несколько человек из нас собрались вместе, образовав, так сказать, комитет, чтобы прикинуть дальнейшую цепь событий. Проще всего было бы, конечно, выкупить гидрию у Годара. Однако мы уже успели внушить ему, чтобы он не продавал гидрию, которая должна была стать его пропуском в Сосьета. Итак, логично было помочь ему добраться сюда. Тогда мы принялись разыскивать человека, который мог бы приемлемым для Годара способом снабдить его деньгами на дорогу, то есть купить у него что-нибудь. Никто из нас не мог бы этого сделать, поскольку, явившись сюда и увидев всех нас, он мог бы заподозрить нечестную игру и отказаться подарить гидрию, потом, возможно, он и не мог позволить себе делать такие подарки. И тогда у нас возник, гм, новый план.

— План, в котором вы воспользовались моим именем, чтобы одурачить миссис Макклинток и заставить ее таким образом помочь вам, — вступил в разговор Лейк.

— Надеюсь, вы согласитесь, что действовали мы с добрыми намерениями, — сказала Евгения. — Теперь вы все слышали.

— Ах, эти намерения, — заметил Лейк. — Все мы знаем, куда они ведут, не так ли?

— Итак, насколько я поняла, считая, что цель оправдывает средства, вы решили воспользоваться услугами такого неразумного создания как я для исполнения собственного замысла, — заметила я.

— Насколько я понимаю, вы рассчитывали на то, что моя внешность никому не известна, — проговорил Лейк. — А почему вы выбрали именно миссис Макклинток?

По лицу Дотти было видно, что она снова готова зареветь.

— Я решила, что лучшей кандидатуры нам не найти, — сказала она мне. — У тебя такое честное лицо, потом ты уже находилась в Риме. Я выяснила это достаточно просто. Но теперь мне ужасно жаль. Наверно, ты никогда не простишь меня.

— Я договорился, чтобы некий Ив Буше доставил Лару в Виши, — проговорил Витторио Палладини. — На деле мы уже просили Буше попытаться купить для нас этот сосуд или любой предмет, который Годар согласится продать, однако ему не повезло. Годар совершенно не воспринял его. Тогда мы решили, что вы, Лара, не разбираетесь в этрусской бронзе, и придумали покупку Беллерофонта, заранее зная — Никола проверил всю коллекцию, — что в ней найдется крупное бронзовое изваяние, способное сойти за Беллерофонта.

— К несчастью, — продолжил Никола, — вы проявили более глубокие познания, чем мы рассчитывали, — надеюсь, вы сочтете это за комплимент — и немедленно и точно установили, что эта фигура является подделкой.

— А потом с Годаром случилось это несчастье, — сказал Палладини, — о котором нас известила Дотти.

Я поглядела на нее. Дотти закусила губу и не желала смотреть в мою сторону.

— А потом на нас снизошло счастье. Гидрия оказалась у Лары. Не знаю, как ей удалось сделать это, но она нашла ее, — сказал Хэнк. — И не только нашла, но и переправила через границу. И мы все думаем о том, как забрать у нее этот сосуд, и стараемся сделать это, но у нас ничего не получается.

— А потом происходит окончательная катастрофа, — заметил Палладини, с осуждением посмотрев на Массимо Лукка. — Она попадает в руки карабинеров.

— Я в этом не виноват, — возразил Лукка. — я не совершал анонимных звонков и не арестовывал эту женщину.

— А потом она снова исчезла, — проговорил Джино.

— Представить себе не могу, — произнес Лукка, — как ее могли выкрасть прямо из участка. Покатятся головы, уверяю вас в этом. Остается только надеяться, что среди них не будет моей. И потом, я не уверен, что могу пропустить тот факт, что ее украли вы, миссис Макклинток.

— Ох, не надо, — сказала Евгения. — В конце концов ее исчезновение сослужило нам добрую службу. Мы очень сочувствовали вашей подруге, попавшей в тюрьму, — она повернулась ко мне. — Мы понимали, что она здесь не при чем. И хотя мы были разочарованы тем, что не получили гидрию, нам было приятно, что ее освободили.

— Мы были уже готовы отказаться от самой идеи, — продолжил Хэнк. — мы рассчитывали, что на нынешнем собрании ограничимся только общением и в лучшем случае, решим, что попытаемся добыть в будущем году, и тут являетесь вы, милая леди, с гидрией в руках!

— Итак, теперь ей располагаете вы, — проговорил Марио. — И все мы находимся в ваших руках. Надеюсь, вы поймете, что мы действовали из самых благих побуждений, разве что иногда совершали неловкие поступки.

— Да, вы имеете возможность сделать нескольких из нас безработными, — напомнил Лукка.

— Она этого не сделает, — возразила Дотти. — Пожалуйста, скажи им, что не сделаешь этого. Мы намерены пожертвовать этот сосуд. Ты должна поверить нам. — Все они повернулись ко мне.

Я начинала ощущать все большую и большую ярость, по мере того как эти волны эгоистичных самооправданий и откровенной лжи накатывали на меня.

— Неужели все было именно так? — спросила я, едва ли не скрежеща зубами от гнева.

— Что вы хотите этим сказать? — спросила Евгения.

— Полагаю, что миссис Макклинток имеет ввиду наличие существенных лакун, так сказать, пробелов в вашей истории, которые очевидны даже для меня, относительно не замешанного в ней человека, — сказал Лейк.

— Возможно, мы пропустили одну или две мелких подробности, — возразил Мауро.

— Мы говорим не о паре мелких деталей, — бросила я.

— Ну, во-первых, мы не знаем, каким образом вам удалось вынести гидрию из участка, если вы имеете ввиду именно это, — проговорил Лукка. — Кажется, я уже говорил об этом.

— Я хочу сказать совсем о другом, — начала я. — В вашей версии упомянута смерть только одного из троих, замешанных в этом фарсе погибших людей, причем вы забываете именно про тех двоих, которые наверняка были убиты.