И Горбатко - Дело полковника Петрова

При нашей системе правления, подчеркивал я, Служба безопасности полностью отвечает за все, что она делает, и не может позволить себе оказаться втянутой в какие-либо действия, противоречащие закону. Служба безопасности, как и все в Австралии, начиная от премьер-министра и до полисмена и юриста, подчиняется закону.

Мои прежние беседы с Петровым о системе власти в этой стране, её правах, привилегиях, а также пределах полномочий, дали определенные положительные результаты. Они помогли ему поверить, даже если и не совсем убедили его, в истинность того, что я хотел сказать ему.

Подозрения Петрова в отношении Службы безопасности были не единственным внушающим озабоченность фактором. Служба безопасности со своей стороны проявляла все более возрастающую степень настойчивости. Эти факторы порознь и совместно, если их не сдерживать, могли привести к развалу мероприятия. Моя задача заключалась в том, чтобы держать их под контролем.

С этой целью я работал с Петровым, стараясь повысить уровень его доверия к Ричардсу, и одновременно пытался путем пассивного сопротивления понизить активность Службы безопасности.

Мои действия лучше всего объясняло старинное изречение: вы можете подвести коня к воде, но вы не можете заставить его пить воду. Только сам Петров должен был принять главное решение и бесполезно было пытаться ускорить ход вещей. Как раз напротив поспешность и попытки оказать давление могли привести Петрова отступить назад из-за опасений и обеспокоенности.

К счастью, поскольку я был его единственной связью, я располагал возможностями уберечь его от всего, что могло нарушить его душевное равновесие. Должен признаться, что когда я считал необходимым, я срывал некоторые мероприятия Службы безопасности.

У меня не возникло никаких сомнений по поводу оправданности применения на практике этого подхода и после телефонного разговора с Ричардсом 6 марта, в ходе которого он сообщил мне, что Дуся и миссис Вислых (жена первого секретаря) прибудут в Сидней в этот же день рейсом в 15: 30.

- Я хочу, чтобы вы позвонили Петрову завтра утром, - сказал он.

Вероятно, Ричардс считал утренние часы наилучшим временем для беседы по телефону с Петровым. Я не стал обещать и не счел нужным звонить. При этом я исходил из того, что Петров, по-видимому, не испытывал особого беспокойства, иначе он не отпустил бы свою жену в поездку в Сидней. Звонить ему не было никакого смысла и, более того, могло представить определенный риск. У него мог кто-нибудь быть, и в этом случае мой телефонный звонок мог поставить его в затруднительное положение и подвергнуть нас обоих риску.

Я сразу же решил для себя, что на период выходных я исчезну из дома, чтобы избежать контактов как со Службой безопасности, так и с Дусей.

Ричардс продолжал подталкивать меня на контакты с Петровым, а мне, так или иначе, удавалось уклониться от исполнения его инициатив. Когда мне, наконец, позвонил Норт, я воспользовался нашими личными отношениями, чтобы изложить ему мои аргументы против попыток выйти на контакт с Петровым. По-видимому, они возымели определенное действие и на какое-то время меня оставили в покое.

Я воспользовался этим временным затишьем в интересах дела. Когда Петров после встречи с Ричардсом улетел из Сиднея, стало ясно, что для того чтобы рассеять его подозрения, необходимо выдвинуть перед ним твердые предложения и дать гарантии, что они будут выполнены. Я усиленно доводил эту мысль до сознания представителей Службы безопасности.

Я сказал Ричардсу: - Петров - человек реалистичного склада и вам следует поддерживать с ним отношения реалистичного характера. Когда вы обещаете ему помощь в устройстве его жизни в Австралии, для него это может означать только одно - деньги. Вам следует принять решение о выделение ему денежных средств и обсуждать с ним только величину наличных сумм. Банковские счета или чеки ему не нужны.

В результате этой и последующих бесед с Ричардсом была достигнута договоренность в отношении выделения определенной суммы денег. Было решено положить в сейф, снятый на имя Петрова, девять тысяч долларов наличными сразу же после того, как он подпишет заявление с просьбой о предоставлении политического убежища. Кроме этого, две тысячи долларов должны были быть выделены отдельно на его текущие личные потребности.

Я чувствовал, что теперь уже созданы серьезные предпосылки для решения проблем Петрова и я могу встречаться с ним с достаточной степенью подготовленности.

Следующее продвижение в деле пришло с его стороны. Он приехал в Сидней 19 марта - на день моего рождения. Я не стал ходить кругами, а сразу же поднял вопрос о его уходе.

- Послушайте, Владимир, - сказал я. - Я встречался с Ричардсом и сказал ему, что вам предстоит принять решение, которое окажет влияние на вся вашу жизнь. Я подчеркнул, что когда вы останетесь здесь, вам придется бросить все - вашу карьеру, собственность в Москве и даже ваши личные вещи. Я указал ему на то, что вы - не молодой человек и не имеете специальности или профессии. И что в этой связи было бы нереально ожидать, что вы начнете здесь новую жизнь без определенной помощи.

- Ричардс все это понимает. Он заверяет меня, что вопрос о помощи будет обязательно решен положительно. Но пока, Владимир, вам следует просто принять все это на веру. Другого выхода нет. Ричардс связан установленными правилами и вынужден все делать на основании закона. Даже правительство ничего не может сделать до тех пор, пока вы не подпишете ваше заявление о политическом убежище. Ричардс сказал мне, что как только вы сделаете это, вам выплатят одиннадцать тысяч долларов наличными, которые вы сможете тратить по вашему усмотрению. Лично я убежден, что это решение будет выполнено полностью. Это не плохое начало. Это даст вам время для написания книги и, судя по тому, что произошло с Гузенко9, вы сможете получить после её издания достаточно средств для обеспеченной жизни.

Я говорил это Петрову абсолютно искренне. Мне была доверена новая роль, а именно, адвоката и советника Петрова. Для Петрова я был единственным человеком, на которого он мог рассчитывать. Теперь я понял, что моя обязанность заключалась не только в том, чтобы довести его до перехода на Запад, но и в том, чтобы он получил достаточно хорошие возможности для начала здесь своей жизни заново. Он слушал мои аргументы без комментариев, однако я видел, что у него все ещё сохранялись значительные сомнения.

- Послушайте, - сказал я ему, - если у вас есть какие-либо сомнения, изложите их сегодня вечером Ричардсу. Воспользуйтесь этой возможностью и не бойтесь задавать ему вопросы.

- Хорошо, - сказал Петров. - Я поговорю с ним.