Екатерина Савина - Белая лилия

Сережа и Даша не предполагали, что я задержалась, и ушли далеко вперед от меня. Я, ковыляя на подраненной ноге, бросилась их догонять и снова столкнулась с женщиной. Так плохо я себя еще не чувствовала! Я и без того была очень слаба и тратила массу энергии на поддержание себя в невидимой форме, а тут еще эта пятка и люди, идущие каждый по своим делам…

Я почувствовала, что у меня больше нет сил, что я не в состоянии преодолеть даже двух метров, оставшихся до «Мерседеса». Снова кто-то толкнул меня, и я, не удержавшись, села на асфальт. «Все, – сказала я себе, – пора обнаружить себя».

Первой меня заметила Даша, которая в отличие от Сережи, еще не села в машину. Она бросилась ко мне, довела до «Мерседеса» и посадила на заднее сиденье рядом с Анатолием.

– Не ждали? Это опять я, – сказала я Лизе и Анатолию.

– Да уж, – ответила Лиза. – Ты точно с неба свалилась.

Я не стала ей отвечать, а принялась рассматривать пораненную ногу. Даша, усевшаяся рядом со мной, вскрикнула, но тут же взяла себя в руки и сказала:

– Рану надо обработать. Здесь, наверняка, есть аптечка… А вот и она!

– Даша, из тебя получилась бы классная медсестра, – сказала я, когда она обработала рану зеленкой и приклеила пластырь. – А теперь объясни, как ты нашла меня в больнице?

– Мне Васик помог, хотя мне его совет показался наиглупейшим…

– Васик? – удивилась я. – Это еще более странно, чем я могла предполагать…

– Да уж, здесь все очень странно, – сказал Сережа, который отвез всех нас уже за квартал от больницы Склифосовского. – Ну куда мы теперь едем? Одеваться или к Тамаре?

Я взглянула на свой «прикид» и босые ноги. Меня вдруг осенило, что мои вещи, включая ключи от квартиры, документы и мобильник остались в больнице. Я с большим неудовольствием подумала, что туда придется возвращаться, правда, не сейчас, а потом, когда я доведу начатое до конца.

– Знаешь, что Ольга, – сказал Сережа. – Я тут многое обдумал, переосмыслил и решил, что мне не нужны твои сто долларов. Возьми их обратно, от греха подальше…

Он оглянулся и отдал мне мои баксы, а потом мобильный телефон.

– Ты уж прости, я его случайно заныкал. Он выпал из сумки, а я взял, чтобы позвонить Альбине Эдуардовне. Потом кто-то звонил тебе, но я его отключил и машинально положил к себе в карман…

– Это я звонила, – призналась Даша. – А когда услышала мужской голос, то почувствовала недоброе…

– Прощаю, – ответила я и прижала к груди обретенные сокровища.

Кроме мобильника и «зеленых» я сейчас ничего не имела, даже одежда была казенной и подлежала возврату в Склиф.

– У меня идея! – сказала я, протягивая баксы Даше. – Купи мне на них что-нибудь из одежды, можно из Seconde Hand, кроме белья разумеется. А на ноги какие-нибудь сланцы.

– Хорошо, – ответила Даша. – Только чур, не капризничать! Что куплю, то и куплю!

– Без разговоров, – согласилась я. – Да и поесть что-нибудь захвати, какие-нибудь гамбургеры или хот-доги…

– Мне без горчицы, – вдруг вставила в наш разговор Лиза Савельева.

Надо сказать, что до этого она сидела тихо, как мышка, и о ней все забыли. Даша ушла за покупками, и мы остались в том же составе, что и до… моего падения из машины. Оказавшись в аналогичной ситуации, я вспомнила, как все произошло.

Я прислушалась к себе. Чертик молчал, точно его больше не было в моей голове. Настроение у меня было спокойное – никакого раздражения и недовольства. Было только сомнение, смогу ли я справиться с Тамарой. Я смогла, используя свои экстрасенсорные способности, выбраться незамеченной из больницы. Это здорово подорвало мои силы. А схватка с Тамарой предполагала еще большие энергетические затраты. «Мне надо каким-то образом восстановить свои силы, – думала я. – Поэтому можно набрать энергию от деревьев – доноров. Или…»

– Ольга, – прервал мои размышления Анатолий. – Ты, наверно, плохо себя чувствуешь. Я вижу, что не очень… Мы тут с Лизой разговаривали. Она сказала, что тоже может остановить действие энергетических слепней. Так ведь, Лиза?

Лиза молчала, словно обращались не к ней.

Рабочий день закончился, все сотрудники страховой фирмы «Золотая саламандра» разошлись по домам. Альбина Эдуардовна сидела в офисе одна и ждала Кирилла, который должен был подъехать за ней с минуты на минуту.

После того как Побережнова получила сообщение от Сережи о трагической случайности с Ольгой Калиновой, она точно встряхнулась. Она по иному смотрела на свои финансовые проблемы. «Надо преодолевать жадность», – вспомнила она вчерашние слова Ольги и приняла для себя окончательное решение, о котором сразу же сообщила юристу.

После ухода Маши, в ее кабинет больше никто не заходил и никто не звонил. Альбина Эдуардовна сидела в тишине и все думала, думала, думала. Прежде всего об Ольге. Она спрашивала себя, почему это случилось и надеялась на чудо, что все обойдется, что Ольга не только не умрет, но и быстро поправится.

Она думала о Сереже, который больше не звонил ей и не возвращался на ее «Мерседесе». Побережнова не могла понять, куда он тратил деньги, почему он не может приобрести себе сотового телефона, которые, по словам Тани, есть у половины ее одноклассников.

Альбина Эдуардовна, разнервничалась от того, что не может узнать, как обстоят дела у Ольги и у Сережи с милицией. Воспоминание об уволенной Лизе Савельевой, снова всплывшей на ее горизонте, также добавило в ее кровь адреналина. Директриса «Золотой саламандры» почувствовала, что сердце стало биться учащенно. Такое в последнее время с ней случалось часто.

Альбина Эдуардовна налила в маленькую серебряную рюмочку бальзам и выпила. Она уже не помнила, кто подарил ей бутылочку этого удивительного бальзама, он появился в ее кабинете накануне 8 марта среди прочих даров – цветов, вин и конфет, и только несколько дней назад оказался востребованным. Его даже не унесли с собой воры, позарившиеся на картины и бутылку настоящего французского вина.

Альбина Эдуардовна почувствовала облегчение, мрачные мысли отошли на второй план, и она подумала о хорошем: о Тане и Кирилле. Она вспомнила, что Кирилл всегда находил общий язык с ее дочерью, чего нельзя было сказать о ней самой. На сегодняшний вечер Альбина Эдуардовна возлагала особые надежды. Она думала, что легкий ужин в ресторане втроем станет началом их семейной жизни. «А для чего же все начинать с начала? – спрашивала она себя и отвечала сама себе. – Чтобы все было по-новому».

Побережнова услышала, как громко хлопнула металлическая дверь, закрывающаяся на кодовый замок, а потом тяжелые торопливые шаги. Она узнала, что это не шаги Кирилла. Это были шаги ее отца.

– Ты зачем здесь? – спросила Альбина вместо приветствия.