Александр Смирнов - Вавилонская башня

— Слава богу, пришли. У балки устроим привал.

Помощник хотел что-то ответить, но не успел. Откуда-то совсем рядом со свистом взлетела зелёная ракета. Из кустов раздались автоматные очереди и вспышки выстрелов. Солдаты вздрогнули от неожиданности и инстинктивно бросились на землю. Болото подхватывало свою добычу и утаскивало в своё прожорливое чрево. Те, кто лежал на тропе, остались живы, но они не могли даже поднять своих голов, не говоря уже об ответной стрельбе. Пули свистели возле самых ушей и оставалось только лежать и надеяться на милость всевышнего.

Оберштурмфюрер, вероятно потому, что был внутренне готов к такому повороту событий, не сошёл с тропы, он плюхнулся в болотную жижу, где и стоял. Повернувшись лицом вверх, чтобы можно было дышать, он видел, как его рота тонула в болоте. Как офицеру ему не положено было иметь автомат. Единственное оружие, которое он имел, был парабеллум, который против автоматных очередей был также эффективен, как укус комара, против укуса кобры. Офицер потянулся за автоматом, который остался после утонувшего солдата и схватил его за ствол. Этого движения хватило, чтобы потерять то хлипкое равновесие, на котором держалась жизнь. По болотной жиже тело соскользнуло с твёрдой опоры и стало погружаться в смрад преисподни. Туловище ушло под воду и только голова оставалась на поверхности. Оберштурмфюрер уже простился с жизнью, как ноги нащупали опору. Молодой человек начал осторожно ощупывать ногами нечто твёрдое, чтобы спастись и вдруг догадался, что он стоит на утонувших телах своих солдат. Держась руками за болотную траву, не смея пошевелиться, стоя на трупах по-грудь в воде, он беспомощно озирался по сторонам. Оберштурмфюрер видел, как после гибели последнего солдата его роты, из кустов вышел человек и по кочкам перебрался на тропу. Человек осматривал трупы солдат, оставшихся на тропе, и обыскивал их. Что-то знакомое показалось в лице этого человека. Оберштурмфюрер внимательно присмотрелся к нему и узнал незнакомца. Он видел его в штабе ни один раз. Незнакомец общался непосредственно с штурмбанфюрером Вайсом, который никогда не называл его по имени, а всегда употреблял только кличку. Так поступали только с очень засекреченными агентами.

— Политрук! — крикнул оберштурмфюрер и с надеждой посмотрел на агента.

Тот остановился и взглянул на офицера.

— Политрук, помоги, я сейчас утону!

— Политрук!? — послышался ещё один голос.

На тропу вышел ещё один партизан.

— Значит, ты и есть тот самый политрук? — спросил агента партизан.

Автоматная очередь не дала партизану возможности спросить что-нибудь ещё. Тело автоматчика сползло в болото и скрылось под водой.

— Да политрук, но ты зря это услышал, — сказал агент, глядя на пузыри, которые поднимались в том месте, где только что был его боевой товарищ.

— Политрук, помоги, дай руку!

Пётр поднял свой автомат и дал очередь в сторону оберштурмфюрера. Через несколько секунд на тропе появился Кузьма.

— Зачем ты расстрелял его? — спросил лейтенант, подойдя к Петру.

— Он нашего одного убил.

— Ну и что, могли бы допросить.

— Виноват, не сдержался.

Пётр посмотрел на мёртвого офицера, смачно плюнул в его сторону и выругался:

— Падаль фашистская!

На совещание, которое проводил штандартенфюрер, все офицеры стояли навытяжку и боялись вымолвить слово. Громы и молнии поражали каждого, кто смел высказать своё мнение. Гнев штандартенфюрера был объясним: на фоне неудач на фронте, гибель роты солдат, которая должна была прочесать небольшой участок леса, не могла вызвать иной реакции.

— Я вас спрашиваю, господин штурмбанфюрер, как рота могла попасть в засаду?

— Не могу знать, господин штандартенфюрер, — дрожащим голосом отвечал Шольц.

— А кто должен знать? Вы готовили эту операцию? Какого чёрта они оказались в этом болоте?

— Не могу знать.

— Да что вы заладили — не могу знать?!

— Я действительно не могу знать, господин штандартенфюрер. Командиру роты давались совсем иные инструкции, но он пренебрёг ими.

— Что за чушь вы несёте?

— Это не чушь, господин штандартенфюрер. Я лично инструктировал оберштурмфюрера перед операцией. Взгляните, вот его подпись.

Штурмбанфюрер подошёл к штандартенфюреру и подал ему инструкцию с подробным маршрутом следования, под которой красовалась подпись командира роты.

— Как видите, никакого болота там и в помине нет. Рота должна была обойти его, выйти к балке, развернуться цепью и начать прочёсывание.

Штандартенфюрер удивлённо прочитал документ несколько раз и уже более спокойным голосом спросил:

— Тогда зачем он забрался туда?

— Молодость, — ответил штурмбанфюрер.

— Причём тут молодость?

— Хотел показать, что он умнее руководства. Решил сэкономить часа три — четыре.

— Чёрт бы их побрал этих выскочек! И это перед самым началом…

Перед началом чего, штандартенфюрер так и не объяснил. Закончив совещание, он отпустил офицеров, а штурмбанфюрера попросил остаться.

— Что у вас с вашим агентом? Политрук, кажется, его кличка?

— Так точно, господин штандартенфюрер.

— Меня интересует, чем он сейчас занят.

— Ищет подходы к командиру.

— И каковы успехи?

— Похвастаться пока нечем. Очень осторожен. Никого к себе не подпускает. Агент вошёл в доверие к заместителю командира.

— Шольц, вы слишком затянули с этим отрядом. Пора кончать с ним.

— Прочёсывания малоэффективны, господин штандартенфюрер.

— После гибели целой роты, я это понимаю. Кстати, а каковы потери партизан?

— Один человек.

— Всего?

— И того убил наш агент. Командир роты узнал агента и решил поведать об этом всем партизанам. Один услышал, поэтому агент вынужден был его убрать.

— Сколько бойцов было с той стороны?

— Пятеро.

— Вероятно, командир отряда тоже имеет свой источник информации, иначе расстрел целой роты был бы невозможен, толи говорил, толи рассуждал вслух штандартенфюрер.

— Надо выманить весь отряд и устроить им засаду так, как это сделали они.

— Но если командир имеет независимый источник информации, он легко обнаружит западню.

— Вот и подумайте об этом. Сколько вам нужно времени для разработки операции?

— Для детальной разработки — неделя.

— Сейчас война, Шольц. Через неделю здесь будут русские. Три дня максимум. И вот ещё что: пока вы готовите операцию, поручите своему агенту сделать кадровую перестановку в отряде. Пусть командиром отряда станет его заместитель.

Процесс съедания собственной шапки происходил под хохот и улюлюканье партизан. Кто-то катался от хохота по траве, кто-то давал советы, а иные морщились и отворачивались, глядя на кислую физиономию радиста.