Александр Кулешов - Заколдованный круг

— Я хочу, чтоб ты наконец понял, она обманывает тебя, они просто смеются над тобой. Я тебе друг и не потерплю, чтоб это продолжалось. Но ты упрям как осел. Как все влюбленные. Если тебя не ткнуть носом, ты же все равно не поверишь. Так вот сейчас убедишься: уж глазам-то своим, я надеюсь, ты не откажешься верить?

Они ехали уже с полчаса, когда вдали замаячило что-то светлое — машина Тер. Рив сразу сбросил скорость.

Теперь они ехали то медленнее, то быстрее, приноравливаясь к мчавшемуся впереди кремовому «бьюику».

Оба молчали.

Наконец Тер свернула, проехала еще немного, выехала из леса и стала спускаться в долину. Рив остановил машину. Они вышли в том самом месте, где стояли несколько дней назад.

Дон видел, как машина Тер въехала в ворота, остановилась у подъезда, как Тер, хлопнув дверцей, торопливо взбежала по ступенькам и скрылась за дверью.

— Теперь ты мне веришь? — проникновенно спросил Рив.

Дон не ответил. Еще минуту он стоял, глядя на ярко освещенный дом, на массивную парадную дверь, за которой навсегда скрылось его счастье, потом повернулся и молча направился к машине. Рив, полный немого сочувствия, шагал рядом.

В город возвратились, когда еще не было десяти. Рив остановил машину у захудалого портового бара и увлек продолжавшего молчать Дона к угловому столику. Лысый, могучий бармен принес им пиво, что-то шепнул Риву на ухо и вернулся за свою стойку.

Они и не заметили, как к их столику подошел и по-хозяйски уселся на стул толстый человек в клетчатом костюме и серой каскетке.

— Здравствуй, паренечек, — фамильярно обратился он к Риву, — вижу, ты человек аккуратный. Это твой новый?

Рив недовольно кивнул (ему не нравилась откровенность толстяка, Дон еще не созрел для такой беседы).

— Ну что ж, он в курсе дела?..

— Нет, — торопливо перебил Рив, — мы еще не говорили, но…

— Да сними ты белые перчатки, — усмехнулся толстяк, — не успел сказать, я скажу. Так вот, паренечек, — обратился он теперь уже к Дону, — тебе надобно «зелье». Отлично! Оно всем надобно. Но стоит денег, — он поднял вверх указательный палец, — и не малых. Как быть? Очень просто. Приводишь к нам своих приятелей, а мы тебе скидочку. Вот Рив…

— Чего про меня говорить… — попытался перебить тот.

— А почему не говорить? — удивился толстяк. — Ты живой пример. Можешь подтвердить, что мы не обманываем. Вот привел ты нам пять…

— Не надо!..

— Не перебивай, говорю! У нас фирма честная. — Толстяк радостно улыбался. — Так вот, паренечек, — он опять повернулся к Дону, — устраивает?

Дон в течение всей этой речи не проронил ни слова.

И вдруг рука Дона молниеносно распрямилась. Его кулак со страшной силой ударил толстяка в подбородок. Толстяк почти взлетел над своим стулом и с грохотом покатился на пол, увлекая в своем падении стольг и кресла. Он еще не успел коснуться земли, как в другой угол полетел Рив, отброшенный могучим ударом. Лысый бармен застыл на месте, не зная, как поступить.

Дон быстрым шагом приблизился к двери и, на мгновение обернувшись, бросил:

— Я иду в полицию. И все расскажу. Надеюсь, вас упрячут надолго. А ты, Рив, молись богу, что еще жив. Задушил бы тебя этими руками, подлец, да притронуться гадко…

Он вышел, хлопнув дверью. В полутемном баре наступила тишина.

Первым тяжело поднялся толстяк. Досадливо отстранив бармена, спешившего на помощь, он вынул платок, вытер разбитую губу, поправил галстук, неторопливо отряхнул костюм. Потом со вздохом сел и потребовал:

— Пива, похолодней.

Пришел в себя и Рив. Он с трудом встал, опустился на стул. В его широко раскрытых глазах, устремленных на толстяка, был ужас.

Но толстяк улыбался.

— А, паренечек, видал, как он нас? Хоп-хоп — и мы с тобой кверху тормашками. Учись!

— Я же говорил, не надо было… Он еще не знал… — _бормотал Рив, — я его еще не…

— Так зачем приводил? — Толстяк говорил тихо, улыбка по-прежнему не покидала его лица. — Не был готов — не приводи. Но ты спешил. Ты и его обманывал и меня. Ему не сказал, зачем привел, а мне — что он не в курсе. Когда всех кругом стараешься обмануть, обычно сам попадаешь впросак. Так-то, паренечек. Ну да ладно. Ищи теперь другого.

— А полиция? — робко заметил Рив. — Он ведь в полицию пошел.

Толстяк досадливо махнул рукой.

— Что нам полиция! Впрочем, ты прав, лучше пойдем. По одному. Сначала ты, потом я. Давай быстро!

Рив не заставил повторять. Он пулей выскочил за дверь. Он не заметил, как толстяк сделал знак бармену, как бармен торопливо скинул фартук и накинул пиджак…

Рив шел ночной улицей, сам не зная куда.

Да и куда теперь идти? Дело с Доном сорвалось. Хорошо еще, если не схватит полиция. Денег нет, и кредит ему, конечно, закроют. Надо вернуть долги, а где взять деньги? С толстяком шутки плохи, он не прощает. Бежать? Куда? Как? Как вообще теперь жить? Да и стоит ли?

Рив вышел на набережную.

Справа и слева высились огромные черные туши кораблей. Под ногами плескалась черная вода, в ней плясали отражения тусклых фонарей, плавали консервные банки, щепки, всякий мусор.

Рив, словно загипнотизированный, смотрел на мерцающую воду, на изломанные, как его жизнь, огни, тонувшие в этой черной воде. Он не замечал холодного сырого ветра, начавшегося дождя, не слышал дальние пароходные сирены и близкий плеск грязных волн о замшелую, пахнущую тиной и нефтью каменную набережную.

Он не заметил грузной тени с высоко поднятой рукой, возникшей у него за спиной…

Покинув бар, Дон быстро зашагал по улице в поисках полицейского участка. Долго идти не пришлось: на углу он увидел массивную фигуру в форменной фуражке, неподвижно стоявшую, заложив руки за спину.

— Послушайте, — торопливо заговорил Дон, подскочив к полицейскому, — там в баре эти… продавцы наркотиков… они пытались меня тоже вовлечь в свои… Такой толстый человек в клетчатом костюме и в каскетке. Их надо задержать, пока они не скрылись… Быстрей!

Но полицейский не шевелился. Он смотрел на Дона равнодушным, скучающим взглядом.

— Проходи, — изрек он наконец басом.

— Да вы поймите, — горячился Дон, — они же там…_ преступники. Их надо арестовать… наркоманы. Полицейский усмехнулся.

— Если за всеми наркоманами в квартале бегать, тут дивизии не хватит. Пусть сами себе глотку режут. А ты-то кто? — Полицейский подозрительно оглядел Дона. — Сам-то не из этих ли?

— Да поймите! Меня хотели завербовать, чтоб я помог им продавать наркотики… Это же контрабанда…

— Ага, ты приведешь ребят — тебе скидочку? Так? Знаем мы эти номера. Значит, тоже покуриваешь? А ну, проходи! — рявкнул полицейский басом и так толкнул Дона, что тот едва не упал.