Валерия Вербинина - Самый лучший вечер (сборник)

Они бежали по влажной траве. Амалия поскользнулась, но Билли с силой, которую никак нельзя было заподозрить при его, казалось бы, хрупком сложении, успел подхватить ее за локоть и молча поставил на ноги. Лягушки в пруду, оставшемся позади, заквакали с удвоенным пылом. Еще немного – и, миновав небольшую рощицу, Амалия и Билли оказались возле реки. На берегу ее сгорбилась одинокая фигура с удочкой.

– Ни с места! – крикнула Амалия.

– И не вздумай удрать! – добавил от себя Билли на неплохом французском, поднимая револьвер.

Фигура распрямилась и, завидев молодую женщину в средневековом платье, а с ней – американского ковбоя, открыла рот.

– Вы кто такой? – требовательно спросила Амалия, подходя ближе.

– Я? – Рыболов озадаченно уставился на нее. – Я – Леон Улье. Вы разве меня не помните? Я живу напротив вашей гостиницы, у папаши Робера.

– И что вы тут делаете? – сердито осведомилась молодая женщина.

– Рыбу ловлю, – отозвался Леон. – А что?

– Ты никого тут не видел? – Теперь к допросу приступил Билли.

– А кого я должен был видеть?

– Последние несколько минут мимо вас никто не проходил? – уточнила Амалия.

Улье на мгновение задумался.

– Не знаю, может быть, косуля какая-нибудь… Тень только какая-то мелькнула, шарахнулась и спряталась. Тут зверья всякого – видимо-невидимо.

– Где мелькнула? – насторожился Билли.

– Вон там… – Леон кивком головы показал на деревья. – А почему вы спрашиваете?

– Все ясно, сбежал, – обратился Билли к Амалии по-английски, на что последовал такой выразительный и энергичный ответ, что рыболов застыл на месте, а Билли заморгал с уважением во взоре.

– Ух ты! – только и сказал ковбой. – Это по-каковски, по-русски, что ли?

– Нет, – отозвалась Амалия, переводя дыхание. – В русском таких слов нет.

Ей было ужасно стыдно, но иначе она никак не могла выразить обуревавшие ее чувства.

– Кто-то идет, – вдруг насторожился Билли.

И в самом деле какая-то плотная фигура пробиралась по дороге, идущей вдоль реки. Ковбой нахмурился.

– Нет, – с сожалением промолвила Амалия, качая головой, – это не он.

– Точно? – спросил Билли с сомнением.

– Да ты сам посмотри, – отозвалась Амалия. – Он раза в два, а то и больше, толще того гостя.

Меж тем фигура приблизилась к ним. Теперь стало ясно, что это мужчина лет пятидесяти, высокий, широкоплечий, крупный, с носом картошкой и великолепными пушистыми усами. Подошедший удивленно оглядел парочку в маскарадных костюмах, нахмурился при виде револьвера в опущенной руке Билли и обратился к Леону:

– Простите, сударь, к замку графа Вермандуа я правильно иду?

– А на что он вам? – не удержался Билли. – Вас что, пригласили на праздник?

– Не совсем, – отозвался незнакомец. – Дело в том, что я комиссар Папийон.

В далеком 1884 году имя Папийона внушало почтение всякому, кто его слышал. Во-первых, потому что Папийон был полицейским, а во-вторых, потому что он был очень хорошим полицейским. Говорили, что Папиойн когда-то был учеником самого Видока и что ученик из него получился на загляденье, потому что парижские сыщики не могли нахвалиться на своего коллегу. В любом случае следует признать, что комиссар явился как раз вовремя.

– О, – воскликнула Амалия, – вас-то нам как раз и не хватало!

Комиссар потребовал объяснений. Подоспевший Гиварш, неся вещественные доказательства – бороду нынешнего обладателя бесценного бриллианта и его же дурацкий маскарадный колпак, – прояснил ситуацию. Амалия, в свою очередь, отдала комиссару найденную оправу и рассказала, как та у нее оказалась. Гиварш, глядя на знаменитого сыщика преданным взором, отважился спросить, какие именно меры им следует предпринять, дабы отыскать неизвестного злоумышленника.

– Вызвать подкрепление, окружить замок и прилегающую территорию, никого не впускать и не выпускать, – распорядился Папийон. – Я сам займусь расследованием.

– Можно вопрос? – подала голос Амалия. – Как именно вы оказались здесь, господин комиссар? Должна признаться, ваше появление пришлось как нельзя кстати!

Комиссар Папийон поморщился, словно проглотил дольку лимона.

– Я не смог отказать парижскому префекту, который попросил меня об одолжении, – отрывисто бросил он. – В сущности, до нас дошли всего лишь слухи, а таких слухов в преступном мире рождается огромное количество. Но префект – давний знакомый госпожи графини, и он настойчиво просил меня поприсутствовать на званом вечере в замке.

– Стало быть, вы получили какую-то информацию? Кто-то был заинтересован в том, чтобы бриллиант пропал? – настойчиво продолжала баронесса.

Папийон обернулся и смерил ее цепким взглядом.

– Могу ли я узнать, сударыня, почему этот вопрос так вас волнует?

– Разумеется, – отозвалась Амалия. – Дело в том, что я собиралась выкупить у графа бриллиант. И то, что камень исчез, мне совершенно не нравится.

Комиссар повел своими могучими плечами.

– Сожалею, сударыня, однако в данный момент я ничем не могу вам помочь, – сказал он. – Убедительно прошу вас и вашего спутника никуда не уходить, вы мне еще понадобитесь. К вам, сударь, – отнесся он к Леону, который смотрел на него во все глаза, – моя просьба тоже относится.

Затем комиссар удалился в сопровождении Гиварша, на ходу отдавая приказания.

Через несколько минут замок и парк наполнились полицейскими. Папийон дал телеграмму в Париж, и вскоре оттуда прибыли и его помощники, с которыми он обычно работал. Служители закона принялись прочесывать сад и прилегающую территорию, а комиссар приступил к допросу всех, кто мог что-либо видеть или знать. Почти сразу же выяснилось, что мало кто мог порадовать парижского комиссара. Все заметили причудливо одетого мага, но никто не имел понятия, откуда тот взялся и куда, собственно, мог деться.

– То же, что и всегда, – проворчал Папийон. – Чем больше свидетелей, тем меньше толку…

Тем не менее обнаружилось, что одно из окон в первом этаже оказалось открытым, так что, возможно, вор пробрался именно через него, после чего преспокойно нацепил маскарадный костюм, который принес с собой, прошел в главный зал и смешался с гостями. Сделав свое дело, он исчез, причем так ловко, что в окрестностях никто его не видел. По крайней мере, сам Папийон, подходя к замку, не заметил ничего необычного. На всякий случай он послал людей обыскать лес и болото, расположенные с другой стороны замка, а также навести справки в деревне, не появлялись ли там в последнее время незнакомые люди. Сам Папийон тем временем принялся опрашивать гостей графа в надежде на то, что хоть один сумеет предоставить ему необходимую зацепку.