Игорь Христофоров - Воровские гонки

- Жорик, я ее догнал! - радостно сообщил Топор то, что Прокудин и без того уже видел.

- В машину ее! На заднее сиденье!

Сами они забрались туда же. Цыганки - посередине. Парни - у дверей.

От цыганок пахло дорогими французскими духами, а золото переливалось на зубах всеми цветами радуги.

- Ишь, приоделись! Кофты японские напялили! - внимательно осмотрел Прокудин сквозь стекла площадь между павильоном и станцией метро. Документы к досмотру!

- Мы не местные, - заученно ответила чернявая цыганка.

Она сидела рядом с Жорой, и он на время забыл о седой.

- Не гавкай! - вырвал он у нее из рук сумку. - Лейтенант Петров, произведите досмотр!

- А как это? - сделал глупое лицо Топор.

Мог бы и не стараться. Умное у него все равно не получалось.

- Высыпай содержимое на сиденье! Туда! - показал на переднее пассажирское Жора Прокудин.

Из сумки дождем полились мятые купюры. Их было так много, что через десять секунд на сидении, не осталось ни одного свободного местечка. Даже муха не нашла бы ткань обивки, чтобы сесть на нее. - Хор-роший урожай у тебя! - оценил "капитан милиции". - С самого со сранья пашешь? Стахановка, что ли? Или у тебя бригада комтруда? А вот и паспортец!

Вызволив синию книжицу с желтым трезубцем на обложке, Жора Прокудин сделал еще более величественное лицо. Такое лицо тянуло уже на майора, и он, увидев его в зеркале заднего вида, пожалел, что не присвоил себе именно это звание.

- Значит, гражданка Украины, - лениво пролистал он странички. - Сорок лет тебе? Ну, извини, подруга, но ты по морде только на полтинник тянешь. Муж часто бьет?..

- Не бьет, - за нее ответила седая.

- А ты помолчи!.. Детей много?

- Девять, - прощально смотрела на деньги чернявая.

Ее круглое лицо медленно наливалось яростью. Она представила, как цыганский барон, огромный мужик с красными глазами, опять отметелит ее ногами за провал, уже третий в этом году, и она по-старушечьи запричитала:

- Отпусти, гражданин начальник! Не воровала я! За покупками пришла. А тут ты налетел. Я после...

- Не голоси! - локтем пнул ее в ребро Жора Прокудин.

Локоть отскочил, как от подушечки.

- Ишь окорочка нажрала! У чего у себя на Украине не бомбишь? Одесского Привоза тебе мало?

- Девять детей у меня... Девять детей, - продолжала она давить на жалость. - На Украине все бедные...

- Заткнись! У вас у всех по девять детей. Плодитесь как кошки!.. Лейтенант Петров, вторую сумку к досмотру!

Первым из нее пирожком выпал коричневый бумажник. За ним листьями посыпались купюры. Стольники и пятидесятитысячные. Мелких не было и в помине.

- Тысячными брезгуете? - понял все Жора Прокудин. - А кошелечек-то улика! Еще какая улика! Сидеть тебе, седая, "пятеру" в женской колонии. Двумя годами условного не отделаешься!

В отличие от напарницы седая цыганка упрямо молчала. Барон ее никогда не бил. Барону она приходилась дальней родственницей.

Хотя, по большому счету, все цыгане - родня друг другу.

- Ну, что, лейтенант Петров, составляйте протокол! Ах да! Понятые нужны! - сделал раздраженное лицо Жора Прокудин.

Теперь оно тянуло уже на подполковника милиции. "А что?

мысленно решил он. - Взяли бы меня в Мур. Я им всех воровок за

месяц переловил... А потом?" Жоре стало скучно. Он не любил так

долго заниматься одним делом. Тяжким вздохом он ответил самому

себе на вопрос и выбрался из тесных "жигулей".

- Вылезайте на воздушок, граждане воровки! - потребовал он. - Будем протокол при понятых составлять!

- Товарищ муровец! - обежав капот вновь прилип к Жоре плотный мужичок. - Это мой кошелек! В нем - семь лимонов, то есть миллионов! Можете пересчитать!

- Знаешь, как таких, как ты, зовут? - зло спросил Прокудин и пригладил неприглаживающиеся вихры.

- Я не зна...

- Лохом! Запомнил?.. А теперь бери свой кошелек в зубы и вали отсюда, пока я добрый!.. А ты чего сидишь?! - поторопил он седую. - Тоже выгребайся!

Мужичок со странным хлопком отклеился, прытко обежал капот в обратном направлении, выхватил из цветной кучи свой бумажник и, по-китайски глубоко кланяясь, спиной двинулся в сторону рыночного павильона.

- Вот дурачок! - оценил направление его движения Жора Прокудин. - Там еще пар пять пашет по карманам!

- Так мне это... за понятыми топать? - удивленно спросил Топор.

Посмотрев на его лицо, Жора слегка поморщился. На лейтенантское оно вообще не тянуло. На лбу были четко нарисованы восемь классов образования. Не больше. А может, и того меньше. Как говорили раньше, образование - три класса и коридор.

- Собери деньги с сиденья в спецмешок! - сходу придумал Жора Прокудин. И опечатай... Сургучной печатью!

Рыжие ресницы Топора секунд пять поморгали и замерли. Кажется, он все-таки догадался. Во всяком случае, за понятыми не побежал, хотя вокруг машины ходило столько потенциальных понятых, что никуда бежать за ними не нужно было.

Пока Жора изображал наручники своими пальцами, вцепившимися в запястья цыганок, Топор сгреб деньги в целлофановый пакет, зачем-то связал его ручки тугим узлом и, выпрямившись, посмотрел прямо в глаза "капитану милиции".

- Садись! - кивнул Прокудин на сиденье, и "лейтенант милиции" легко вбросил себя на место пассажира.

- Ну вот что, девочки, - обеим сразу сказал Жора. - Еще раз поймаю на рынке, упеку в Сибирь! Вопросы есть?

- А это... документы? - покраснев, спросила чернявая.

Ее золотые зубы горели так, будто она их каждое утро драила аседолом.

- Они у тебя в сумке. Уже давно.

Сняв наручники из пальцев, Жора Прокудин вальяжно, как и подобает настоящему муровцу, сел за руль "жигулей", завел их и крикнул цыганкам на прощание:

- Вы обе - тоже лохи!

И газанул, будто не в отечественной колымаге сидел, а в "Ламборджини".

Минут через десять езды в сплошном молчании Жора Прокудин заметил очередную букву "М" над подземным переходом и остановил машину.

- Сколько там? - спросил он.

- Откуда я знаю!

Мелькающие столбы вновь навеяли Топору мысли о самоубийстве, и он даже не замечал в руке целлофанового пакета. Разжав мокрые пальцы, он посмотрел на узел и понял, что его не развяжет. А Жора молчал. Вопрос уже был задан и висел в воздухе, как запах сигарет.

Зубами вцепившись в целлофан пониже узла, Топор разодрал его и слепо посмотрел вглубь пакета.

Лежащие в нем деньги показались фантиками от конфет. Деньгами он их почему-то не воспринимал.

- Дай сюда! - вырвал пакет Жора Прокудин.

Считал он долго и нудно. Потом пересчитывал. Потом вздохнул и огласил:

- Сумасшедшие деньги! Все! Переквалифицирусь в цыганку! Как думаешь, я похож на цыганку?

Нехотя Топор посмотрел на его перекрученные черные вихры и неожиданно согласился:

- Похож.

- Дурак ты, Толян! - мгновенно нанес ответный удар Прокудин. Думаешь, я деньги люблю? Думаешь, я за "бабки" душу продам? А?.. Ну, предположим за два миллиарда долларов еще продам. А за это...