Дороти Сэйерс - Смерть по объявлению

Дэс Брэдон на снимке, конечно же, имел гораздо более темные волосы, чем Питер Уимзи; его рот искривился в неприятной ухмылке, и у него был этот неописуемый вид вульгарного высокомерия, что является одним из признаков авантюризма. В статье также рассказывалось о различных, не поддающихся проверке деталях этого дела.

«Дэс Брэдон никогда не учился в университете, хотя он иногда заявляет, что Оксфорд является его альма-матер. Он получил образование в привилегированной частной школе во Франции, где культивируются английские виды спорта. Он хороший игрок в крикет от природы и, действительно, участвовал в матче по крикету, когда его арестовали, благодаря быстроте и разумным действиям главного инспектора Скотленд-Ярда Чарльза Паркера. Под различными именами он хорошо известен в ночных клубах Лондона и Парижа. Говорят, что он встречался с несчастной девушкой, в чьем убийстве его обвиняют, в доме покойного майора Миллигана, который встретил свою смерть два дня назад, будучи сбитым грузовиком на площади Пиккадилли. Следуя представлению семьи лорда Питера Уимзи относительно его образа жизни, Брэдон недавно занял должность в хорошо известной коммерческой фирме и должен был, предположительно, начать новую страницу своей жизни, но...»

И так далее, и тому подобное.

Мисс Митейард долгое время просидела в некотором забытьи, куря сигарету за сигаретой, в то время как остывал ее кофе. Затем она пошла и приняла ванну. Женщина решила, что это сможет прояснить ее разум.

Возбуждение, царившее в «Пимс» в понедельник утром, было неописуемым. Сотрудники отдела копирайтеров сидели в комнате машинисток и не приступали к работе. Мистер Пим сообщил, что болен и не сможет прийти. Мистер Копли был так расстроен, что сидел три часа над пустым листом бумаги, а затем пошел чего-нибудь выпить, чего не случалось с ним ни разу в жизни. Мистер Уиллис, казалось, был на грани нервного срыва. Мистер Инглеби смеялся над своими коллегами и сказал, что это был совершенно новый опыт для всех них. Мисс Партон разразилась слезами, а мисс Росситер заявила, что она всегда это подозревала. Мистер Толбой удивил своих коллег не меньше, упав в обморок в кабинете мистера Армстронга, таким образом обеспечив миссис Джонсон (которая была склонна к истерикам) полезное занятие на целых полчаса. А Джинджер Джо, с рыжими волосами и жизнерадостным характером, сначала надулся, а затем неожиданно стукнул кулаком Билла по голове совершенно без всякой причины.

В час дня мисс Митейард вышла из офиса пообедать и купила свежую прессу. В «Ивнинг баннер» она прочла, что мистер Дэс Брэдон предстал сегодня перед судом магистратов в десять часов утра по обвинению в убийстве. В 10.30 лорд Питер Уимзи (образно описанный как «второе действующее лицо в этой драме с наркотиками и смертью») во время конной прогулки по улице едва избежал ранения: его лошадь вздрогнула из-за быстро проехавшей мимо машины; животное понесло, и только виртуозное искусство верховой езды лорда предотвратило несчастный случай. В газете была помещена фотография мистера Брэдона, входящего в здание суда на Бау-стрит в темном пиджачном костюме и мягкой шляпе, и снимок Питера Уимзи, возвращающегося со своей прогулки в аккуратных бриджах, ботфортах и котелке. Излишне говорить, что не упоминалось подробностей процесса превращения одного джентльмена в другого за опущенными шторами салона «Даймлера», в то время как он колесил по тихим кварталам к северу от Оксфорд-стрит. В понедельник вечером лорд Питер Уимзи посетил театральное представление «Скажите, когда будет достаточно!» в «Фриволити», сопровождая королевскую особу.

Во вторник утром мистер Уиллис пришел в офис с опозданием и с видом очень взволнованным и важным. Он всем улыбался, презентовал комнате машинисток четырехфунтовую коробку шоколадных конфет и глазированный торт; после чего сообщил благожелательной мисс Партон, что он помолвлен и женится. Во время перерыва на кофе стало известно имя его избранницы — ею оказалась мисс Памела Дин. В 11.30 было обнародовано, что церемония бракосочетания состоится, по возможности, в самое ближайшее время, а в 11.45 мисс Росситер уже собирала пожертвования на свадебный подарок. К двум часам дня сотрудники агентства разделились на две упрямые и ожесточенно враждебные группировки: одна пропагандировала покупку симпатичных часов с Вестминстерскими курантами, а другая страстно голосовала за покрытую серебром электрокастрюлю.

После таких потрясений некоторые из сотрудников все-таки решили начать работать. Мистер Джоллоп последовательно отклонил предоставленные ему заголовки: «Больше не вздыхайте, леди», «О, вытри эти слезы», «Плачущий поздно и плачущий рано», которые заблаговременно передал мистер Тул; также с насмешкой отверг предложенную замену — «Если у вас слезы», «О, скажи, почему ты плачешь?» и «Несчастная душа сидит, вздыхая». Мистер Инглеби, возбужденный новыми заголовками, с энтузиазмом погрузился в работу.

Мисс Росситер лихорадочно печатала. Она остановилась на «Я плачу, я не знаю почему» и «В молчании и в слезах», в то время как растерянный мистер Инглеби серьезно обдумывал фразу «В этой глубокой полночи разума» (он заметил: «Они никогда не узнают, что это Байрон, если мы им не скажем»). Мистер Армстронг сообщил, что он уговорил мистера Джоллопа принять вариант — «О, скажи, почему ты плачешь?» — вместе с заголовком «Старый, черствый и нерентабельный», и просил мистера Инглеби проверить правильность этого решения, перепечатать заголовок и немедленно передать его мистеру Толбою.

— Разве мистер Армстронг не изумителен? — заметила мисс Росситер. — Он всегда находит выход. Вот, пожалуйста, мистер Инглеби, я посмотрела в словаре, это «черствый, старый». Первое предложение придется изменить, я полагаю. Вы не можете употребить это, говоря о «Что-то, что вы соблазнитесь попросить у себя, словами старой игры», не так ли?

— Предполагаю, что нет, — проворчал Инглеби. — Лучше напечатайте: «Иногда вы можете поддаться соблазну воскликнуть, как Гамлет» — затем всю цитату — и дальше, «даже если кто-нибудь спросит вас, почему», и присоедините это сюда. Этого будет достаточно. И «порядки мира», пожалуйста, не «проклятия».

— Да уж! — отозвалась мисс Росситер. В комнату заглянул Веддерберн.

— О-о, Веддерберн, тоскуешь по своему экземпляру? Как Толбой, Веддерберн?

— Ушел домой, — ответил мистер Веддерберн. — Он не хотел идти, но сильно устал и выглядел ужасно. Он не должен был вовсе приходить сегодня в офис. Это оно?

— Да. Они захотят новый эскиз, безусловно.

— Конечно, — произнес Веддерберн уныло. — Как они могут вечно ожидать, что все будет выглядеть хорошо, когда вот так все изменяют и чередуют... О, хорошо! Что это? «Портрет Гамлета». У студии есть справочная информация о Гамлете?