Энн Грэнджер - Где старые кости лежат

— Мисс Харбин, ваш лагерь — в значительной степени мое дело. Кстати, вы не родственница полковника Харбина, коронера?

Девица раздраженно поджала губы.

— Он мой двоюродный дед.

— Ему известно, какой образ жизни вы ведете?

— Какой? — Девица наградила его насмешливым взглядом. — Ах, ну да, хотя он предпочитает никому обо мне не рассказывать. Как будто меня вовсе нет! Это ведь неудо-обно! — Анна Харбин оказалась хорошей подражательницей; она так здорово передала выговор старика Харбина, что Маркби с трудом удержался от улыбки.

— Вообще-то он не знает, что я сейчас здесь; буду вам весьма признательна, если вы ничего ему не скажете! Кстати, какое имеет значение, что дядя Джордж — коронер?

Оказывается, его собеседница — девушка со связями. И, хотя она на словах презирает условности, на самом деле ни на миг не забывает о своей родне!

— Мне-то все равно, — кротко ответил Маркби, хотя, строго говоря, это было не совсем правдой. — А вот вам в конечном счете… нет.

— Что вы имеете в виду? — Глаза Анны Харбин сверкнули.

— Дело в том, что вам есть куда податься, когда надоест вести такой образ жизни. — Маркби обвел рукой лагерь. — У вас есть семья, в лоно которой вы можете потом вернуться.

Видимо, он наступил на больную мозоль. Анна Харбин пришла в бешенство:

— Что бы ни случилось, домой я ни за что не вернусь! У меня своя жизнь. Я не хочу возвращаться. И никогда не вернусь! Только не к ним!

Маркби мог бы ей возразить, но спорить сейчас не хотелось. Впрочем, спорить и не пришлось: вернулась Лили в сопровождении бородача в зеленой фетровой шляпе и старом свитере ажурной вязки.

— Меня зовут Пит Уордл, — представился новоприбывший. — Лили говорит, вы из полиции?

Маркби еще раз представился.

— Знаете, — сказал он, — вам придется отсюда съехать.

— Мы не делаем ничего дурного, никому не мешаем.

— Вопрос спорный. Владельцы земли утверждают, что вы ломаете живую изгородь и жжете костры, а ваши собаки распугивают их скот. Если зрение меня не обманывает, тут у вас скопились горы мусора. Вы уедете, а грязь после вас останется. Вы наносите ущерб окружающей среде, домашнему скоту, пешеходам и туристам, которые приезжают сюда на пикники. Кроме того, вы сожгли участок выгона.

— Мы скоро уедем, и кострище снова зарастет травой!

— Не травой, а сорняками. Сегодня утром, — продолжал Маркби, не давая Питу вставить слово, — я видел в Бамфорде двух ваших. Они попрошайничали на улице. На первый раз я их прощаю, но больше ничего подобного не допущу. Сегодня я, так и быть, не задержал их, но, когда все ваши к вечеру вернутся в лагерь, передайте им: с завтрашнего дня всех попрошаек будут арестовывать.

— Какой от них вред? — вмешалась Анна.

— Мисс Харбин, я приехал к вам специально, чтобы разъяснить позицию представителей закона и сообщить о своих намерениях.

— Прекратите так меня называть!

Маркби сделал вид, что не услышал ее выкрика.

— Прошу вас всех в течение двадцати четырех часов уехать отсюда. Я ясно выразился? Тогда до свидания!

Он повернулся и зашагал прочь, спиной чувствуя на себе их злобные взгляды. Если они действительно уберутся, подумал Маркби, то отнюдь не из страха перед законом. Анна явно боится, что он расскажет ее родным, где она! А если Анна Харбин прикажет переезжать, остальные наверняка ей подчинятся.

Выйдя из лагеря, Маркби решил упрочить победу и нанести визит Фелстонам. Их ферма находилась на вершине холма, километрах в полутора от лагеря хиппи. Сейчас тепло и солнечно, приятно будет прогуляться по полям. Маркби вышел на тропу и направился к ферме, используя как ориентир маячившую вдали крышу.

Подойдя поближе, старший инспектор увидел, что он не единственный гость на ферме. Во дворе он заметил чужую машину, из хлева доносились мужские голоса и тоскливое мычание коровы.

Заглянув в хлев, Маркби сразу увидел обоих Фелстонов и местного ветеринара. Они втроем стояли по щиколотки в грязной соломе, окружив несчастную бело-черную корову.

— А я все гадал, когда же у нас объявятся стражи порядка! — сухо приветствовал его Лайонел Фелстон.

— Вот, видите? — Брайан Фелстон показал на корову. Видимо, он решил обойтись и вовсе без формальностей. — Наелась отбросов или еще какой дряни, что осталась после этих подонков, и, скорее всего, отравилась!

— Она поправится, — сказал ветеринар, моя руки в ведре с водой. Вытершись полотенцем, он натянул куртку. — Сегодня не выгоняйте ее на пастбище. Если завтра ей не полегчает, позвоните мне. Здравствуйте, Маркби!

Все вышли во двор, на солнце.

— Вы уверены в причине заболевания коровы? — спросил Маркби у ветеринара.

— Конечно, уверен! Я побывал в поле, где пасется скот, ветром туда приносит отбросы и мусор из лагеря хиппи.

— Я только что от них, — сказал Маркби. — Я велел им уезжать.

— Если они в скором времени не уберутся с моей земли, я сам спущусь к ним и угощу своим дробовиком! — проворчал Лайонел.

— Я вам этого не рекомендую, мистер Фелстон! — сурово возразил Маркби.

Лайонел наклонился вперед и потряс поднесенным к носу кулаком:

— Тогда сами пошевеливайтесь и сделайте что-нибудь! Я плачу налоги! А взамен ничего не получаю! Я знаю, куда идут мои денежки, на социальное страхование, на которое живут такие, как они! А мне, выходит, и слова сказать нельзя, хотя они травят мою скотину и ломают мои изгороди? Прикажете сидеть здесь и смотреть, как они там бесстыдно прелюбодействуют? Тунеядцы и проститутки! И ведь есть среди них образованные, они-то ведают, что творят! Стыд и срам! Какое оскорбление для порядочных, богобоязненных, трудолюбивых граждан!

— Успокойся, дядя Лайонел! — Брайан положил старику руку на плечо. — Пусть ими занимается полиция.

Лайонел сплюнул на землю и, не сгибая коленей, заковылял по двору к дому.

Брайан с озабоченным видом повернулся к Маркби. Старший инспектор заметил, что вид у фермера довольно помятый. Похоже, ночью он не спал.

— Слушайте, мистер Маркби, — сказал Брайан. — Дядя говорит серьезно. И я тоже говорю серьезно. Чернушка поправится, но ведь могла и подохнуть, если бы ей попалась какая-нибудь отрава! А если в мусоре пороются все коровы, сляжет половина стада! Представляете, как упадут надои? А сколько придется платить ветеринару?

— Вполне вас понимаю, — заверил его Маркби. — Очевидно, ваш дядя очень расстроен. Надеюсь, вам удастся убедить его, что не стоит самостоятельно вершить суд и расправу.

Его слова как будто подлили масла в огонь.

— Вы сами видели и слышали старика! — взволнованно ответил Брайан. — Его не удается удержать на коротком поводке. Мы люди простые, а судебный запрет стоит немалых денег! В общем, запомните, Маркби! Если ваши хиппи в самом ближайшем будущем не уберутся, я за последствия не отвечаю! Может и до кровопролития дойти!