Мери Райнхарт - Альбом

Проснувшись на следующий день очень рано, я узнала о втором убийстве — об убийстве самой Эмили Ланкастер.

Обстоятельства были одновременно странными и трагическими. Мисс Эмили, проспав почти весь день, ночью не могла спать и около часу ночи Отправилась на кухонное крыльцо. Там она некоторое время сидела и ела яблоко. Часть яблока и нож, которым она его резала, были найдены позднее на столе. Так как крыльцо было застекленным, а дверь заперта, это было вполне возможно, хотя и довольно странно, принимая во внимание события, имевшие место накануне ночью. А дальше вообще произошло непонятное.

По какой-то причине, в то время никому не известной, она вышла на заднюю дорожку и направилась к дому Тэлботов. Одета была так же, как и прошлой ночью: под пальто — ночная рубашка. Правда, она надела еще чулки и туфли, а также нижнюю юбку.

Дорожка была ей хорошо знакома, и шла она по ней без затруднений, хотя ночь была темной и облачной. Когда она сошла с дорожки, сказать было невозможно, так как туфли на низких каблуках не оставили никаких следов. Примерно ярдах в тридцати от дома Тэлботов ее трагический поход был остановлен. Кто-то, возможно спрятавшийся в кустах, выстрелил в нее и убил.

Такова краткая история нашего второго убийства, как мы ее представляли в то время. Драматическим моментом этой истории было то, что Джордж Тэлбот услышал выстрел и вышел на улицу посмотреть, в чем дело. И только потому, что она упала в кусты, он не увидел ее.

— Я услышал выстрел, — рассказывал он полиции, — и тут же взял свой револьвер. Я знал, что это не выхлоп машины, потому что он раздался с задней части участка, где нет никакой дороги.

Из нашего дома не так-то легко выйти, поэтому я воспользовался тем, чем пользовался в детстве: спустился на крышу летней кухни, она довольно низкая, и спрыгнул оттуда. Фонаря у меня не было, но я внимательно все осмотрел, никого и ничего не увидел, хотя мне показалось, что кто-то стоит у нашей конюшни.

Я прекратил поиски и с трудом вернулся в дом. Мама наконец спустилась и впустила меня. Она не слышала никакого выстрела, тетя Лидия тоже. Но Лиззи, которая живет с нами очень давно, слышала выстрел. У нее болел зуб, и она не спала. Вот и все, что могу вам сказать. Я лег спать. Было без пятнадцати два. Выстрел я слышал в половине второго.

В течение некоторого времени мы знали об этом втором убийстве только то, что рассказал Джордж.

В половине восьмого на следующее утро ее труп нашел Эбен. Он шел по дорожке, чтобы взять косилку в гараже у Тэлботов, увидел какие-то черные тряпки в кустах у дороги и остановился, чтобы поднять их. Поднять он их не смог, что-то мешало. Потом увидел женскую ногу. Он закричал, и дворник, Дэниелс, который в это время находился на ничейной земле, услышал его крик и подбежал. Он был поражен, когда увидел труп. Ни он, ни Эбен до трупа не дотрагивались. Потом к ним подбежала горничная Тэлботов Лиззи.

Когда я подошла к месту происшествия, почти все наши слуги были уже там. Как и во время убийства миссис Ланкастер, они стояли отдельно от нас: молчаливая группа, державшаяся вместе. Женщины, как и было положено в таких случаях, плакали. Появился Джордж Тэлбот и все взял в свои руки. Он послал Лиззи позвонить в полицию. Дэниелс, это выглядело довольно странно, снял кепку.

— Вернулась к своему Создателю, мисс, — сказал он мне. Потом, увидев, что я очень бледная, добавил: — Умереть — это так же естественно, как и родиться.

Откуда я знала, что он цитирует из «Эссе о смерти» Бэкона? Вскоре он тихонько удалился, сказав, что будет на Юклид-стрит, если понадобится. Но там его не было. Его метла и тележка, бесхитростные инструменты, необходимые для работы, были там. Он же снова занялся подметанием только к вечеру. Когда я увидела его, он сказал мне, что почувствовал себя плохо.

— Она была очень добра ко мне, — объяснил он.

Я теперь вспоминаю, каким он был в период наших несчастий: довольно неопрятная белая фигура, то появлявшаяся, то исчезавшая. Его почти никто не замечал. Человек с добрым лицом, неприметный, если не считать того, что он прихрамывал и носил толстые очки, как все люди, перенесшие операцию катаракты. Какое-то время одна половина лица у него была парализована, лицо немного перекосило. Но он был веселым и хорошим работником. Кто мог подумать, что он является ключом ко всему тому, что мы смогли узнать позднее с большим трудом?

Он удалился до того, как сирена полицейской машины завыла у наших ворот. К тому времени появились представители семей, живущих в поселке. Некоторые из них были не полностью одеты. Джордж Тэлбот старался уговорить свою мать не подходить и размахивал руками, но она подошла, как и мисс Лидия. Появился мистер Дэлтон в халате. Пришла мама. Она стала требовать, чтобы тело было перенесено в дом Тэлботов, пока не приехала полиция. И почти перед самым появлением полицейских я увидела Хелен Веллингтон. Она была в пижаме, с сигаретой в руке и выглядела беззаботно.

Все это — как фотография, сохранившаяся в моей памяти, фон, на котором выделялась Эмили Ланкастер, лежавшая на боку на теплой летней земле и даже мертвая выглядевшая неуклюжей.

У нее была прострелена голова — быстрая и милосердная смерть. Но, как и другие, я думала только о самой смерти, об убийстве. А было ли это убийство?

Два полицейских, попросивших всех отойти в сторону, искали оружие около трупа, проверяя версию самоубийства. Они старались не наступать на землю, оставались на дороге. Однако оружия не было. Если оно не лежало под трупом, значит — совершено второе убийство.

В это время со ступенек кухонного крыльца сбежала Маргарет Ланкастер. Глаза ее были широко раскрыты. Она была в полусумасшедшем состоянии. Первой к ней подошла Элен и попыталась увести домой. Но Маргарет вырвалась и подбежала к нам.

— Я хочу ее видеть! Я должна ее видеть. Оставь меня, Элен. Я сказала, не трогай меня.

Она прошла мимо нас, никого не видя и не обратив внимания на двух полицейских.

— Пожалуйста, не трогайте труп, — предупредил ее один из них. — Извините, мисс, но таковы правила.

Не думаю, что она понимала смысл этих слов. Тихо постанывая, она опустилась на колени и посмотрела на сестру. Потом неизбежность случившегося дошла до нее. Когда она встала, то выглядела уже спокойнее.

— Теперь я пойду, — сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Я должна рассказать отцу.

Мама и Элен пошли вместе с ней. Потом я узнала, что она не впустила их в дом, заперев дверь.

— Она явно не соображала, что делает, — сказала мне позже мама. — Был слышен запах сгоревшей овсяной каши, которую Элен оставила на плите, но она просто захлопнула перед нашим носом дверь. Она была в ужасном состоянии. Неудивительно, что мистер Ланкастер не выдержал.