Аркадий Карасик - Запоздавшее возмездие или Русская сага

Как и подозревал Романов, в условленном месте компаньона не оказалось. Для окончательного успокоения детектив прогулялся возле входа в аптеку, постоял у газетного киоска. Петьки не было. Развеселый баламут, небось, давно сидит в офисе, забросив ноги на стол, попивает пивко и с интересом оглядывает мощные телеса Маньки.

Но в офисе Дружинина тоже не оказалось, Романов нашел его... у себя дома. Благо, компаньон имел дубликат ключей и согласие хозяина на появление без приглашения. Лежал Дружинин на диване в гостиной, с оголенным торсом, бледный, под глазами синяки, раскрытый рот жадно глотает воздух. Короче, состояние, если и не умершего, то кандидата в пациенты морга - точно.

Но не только вид компаньона поразил Романова. Возле больного хлопотала... Дашенька! Меняла какие-то примочки, давала пить, соболезнующе морщилась, что-то любовно нашептывала.

-- А ты что здесь делаешь? - максимально суровым тоном спросил Романов, не обращая ни малейшего внимания на "умирающего". - Кто разрешил устраивать из моей квартиры отделение больницы?

В ответ - манерное передергивание плечиками, широко раскрытые глазища. Такая же самодеятельная артисточка, как и Дружинин!

-- Забыли, дядя Рома? Сами же дали ключи, разрешили...

--Значит, предки продолжают квасить?

-- Не то слово - вторую бутылку приканчивают. Третяя уже раскупорена... Вот я и решила почитать у вас.

Тонкий пальчик с недетским маникюром указал на стопку книг, снятых с полок. Мопассан... Золя... Лев Толстой... Солидный набор, ничего не скажешь!

-- Заодно потренироваться на сестру милосердия?

Романов приподнял только-что положенную на низ груди пострадавшего примочку. Синяк размером с кавказский лаваш. Сомкнутые веки Петьки дрогнули, он пару раз постонал, но во взгляде не видно страдания, скорее

- блаженство, которое ему доставляют заботливые девичьи ручки.

-- Кончай придуряться! И застегни штаны - мужскую принадлежность потеряешь!

Дашка с наигранным смущением похихикала, прикрыла покрасневшее лицо растопыренными пальчиками. Дружинин подчинился. Мало того, опустил ноги на пол, сел, прислонившись к спинке дивана.

-- Спасибо, лапочка, - по котовски прижмурившись, поблагодарил он девушку. - Сейчас меня по другому станут лечить, поэтому лучше пойди на кухню и заткни ушки ватными тампонами. Потомок императора может и тяжелым матюгом запустить, у него не заржавеет.

Кажется, Дашке страшно не хочется покидать гостиную, обещание матерных сравнений не очень-то пугает ее - родители в подпитии имеют привычку выражаться только на подзаборном языке. Но Романов, на ходу выдергивая брючной ремень, медленно направился к непослушной соседке.

-- Ладно, ладно, иду... Сказали бы прямо: посекретничать требуется, все дела. Что я слабоумная, не понимаю, да? Так и быть, что-нибудь вам сготовлю - мужики всегда голодные. По бате знаю.

Дождавшись, когда из кухни донеслось возмущенное позвякивание кастрюль и сковородок, Роман плотно закрыл дверь и уселся рядом с компаньоном.

-- Говорить можешь или отвезти в больницу?

-- Могу. С больницей погодим, авось, без нее оклемаюсь. Кажется, падаль бандитская сломал мне ребро... Слушай внимательно и не падай в обморок. Видову похитили!

-- Как это похитили? Когда?

Передохнув, Дружинин постарался более или менее подробно рассказать об утренних событиях. Описал портреты похитителей - узколобого и волосатого. Посокрушался, что не успел запомнить номер "каблучка".

-- Дела! - озадаченно почесал затылок Роман. - Честно говоря, ничего не понимаю. Если похищение красотки организовал ее муж, какой смысл тогда заказывать расследование? Да еще пытаться расправиться с соперником...

-- Как это расправиться? Валуян убит?

-- Не Валуян, а Сидякин. Слава Богу, живой...

Пришел черед удивляться компаньону. Действительно, ситуация - явно алогичного свойства. Оба помолчали, переваривая неприятные и, главное, непонятные известия.

Частным детективам заказывают слежку за женой некоего бизнесмена, которую подозревают в супружеской измене. Известно имя ее любовника, мало того, указывается адрес квартиры, в которой они встречаются. Единственно, что скрыто, - фамилия обманутого мужа, но оно легко вычисляется.

Отказываться от выгодного заказа - невероятная глупость! Тем более, в период безденежья, угрожающего самому существованию сыскной фирмы.

И тут начинается непонятное. Похищают Видову. Покушение на ее любовника. Кому нужно все это? Заказчикам? Абсурд! Выложить немалую сумму в виде аванса, нацелить детективов на конкретных людей - ради чего, спрашивается?

-- Знаешь, Ромка, у меня - деловое предложение.

-- Интересно! Слушаю.

-- Откажемся от этого заказа - он ничего доброго нам не сулит. Меня, кажется, уже исключили из игры - ребра поломаны. Пожалуй, ты прав, придется ложиться в больницу. Тебя едва не отправили на тот свет. Ведь неизвестно, кому предназначался взрывпакет: вшивому бизнесмену или тебе? Самое разумное - позвонить старому бандиту - имею в виду твоего Ванваныча, и отказаться. Дескать, передумали, дельце не по зубам, слабы в коленках...

-- И возвратить полученный аванс?

В ласковом вопросе таится явная издевка. Компаньоны понимают - возврат баксов попросту невозможен. Прежде всего потому, что добрая треть уже израсходована: ликвидирован должок по арендной плате, на квартал вперед уплачено за телефон, газ, электричество... Казалось бы, мелочевка, ничто, а на поверку - больше тысячи баксов

-- Авансы не возвращаются! - ершился Дружинин, с болезненной гримасой потирая туго затянутые полотенцем ребра. - В сыске тоже могут быть неудачи. Даже чаще, чем в других профессиях... Будь другом, отвези в больницу пошевелиться не могу.

Романов охотно согласился. После того, как втащил охающего компаньона в приемное отделение, развернулся и поехал к Сидякину. Отказываться от продолжения слежки он не собирался, непонятные события только подстегнули охотничий азарт.

* * *

Романов думал увидеть в квартире бизнесмена если не шикарную, то, во всяком случае, приближенную к шику обстановку. Этакую выставку богатства и благополучия. Вместо этого - скромная по бизнесменовским меркам четырехкомнатная квартирка, обставленная древней полированной мебелью. В стенке - не "панасоник", а отечественный "рубин". Повсюду - книги. Толстенные тома энциклопадии, полные собрания сочинений зарубежных и российских авторов, какие-то брошюры и сшивки.

-- Люблю чтиво, - добродушно улыбался Сидякин, словно издеваясь над своим несовременным хобби. - Захочется взбодриться - бери забористый боевик, успокоиться - читай Льва Толстого или Фенимора Купера... Нет, не то - Купер тоже изрядно будоражит нервишки. С удовольствием читаю Фрейда. Недавно осилил Карнеги...