Чарльз Вильямс - Нет ведьмы яростней

Я прошел почти по всей улице и не встретил ни души. Вдалеке, над крышами, на фоне дыма, к небу взметнулись снопы искр.

"Наверное, обвалилась крыша?" — подумал я.

В банке было сумрачно и немного прохладнее, чем на улице. В кассовом зале — ни одного служащего. За одним из зарешеченных окошечек пачка денег.

"Может быть, кассира свалил с ног апоплексический удар, -подумал я. — Ведь нельзя же оставлять деньги так, у всех на виду…"

Тут позади меня раздались шаги и чей-то голос произнес:

— Вы не знаете, что горит, мистер Джулиан? Я слышал вой сирены и топот ног бегущих людей…

Я обернулся. Это был старый негр в драных штанах и светлом свитере. На голове его была надета широкополая шляпа. А на глазах — темные очки. Он был слепой.

— В зале никого нет, папаша, — сказал я ему.

— Но мистер Джулиан всегда должен быть на рабочем месте…

— Во всяком случае, я его не вижу.

— А вы знаете, что горит?

— Знаю. Горит ресторан, что напротив ткацкой фабрики.

Он вышел из банка, постукивая перед собой палкой. В этот же момент открылась одна из внутренних дверей и в зал вошел человек лет шестидесяти. Отрешенный взгляд и высокий лоб делали его похожим на учителя математики.

— Надеюсь, я не заставил вас долго ждать, — извинился он и улыбнулся. — Вы знаете, весь город отправился смотреть на пожар.

— Ничего страшного, я здесь не более минуты.

Он сел на свое место у окошечка.

— Чем могу быть вам полезен?

— Мне нужно открыть счет.

Я быстро оформил перевод денег из Хаустауна и, задумавшись, побрел на работу. Судя по всему, пожар в городе взбудоражил всех жителей.

Днем я продал одну машину, и мое настроение улучшилось. Глорию Гарнер я видел только раз, да и то мельком, когда она выходила из конторы с какой-то девицей. Немного позднее мы закрыли контору, и я сел в свою машину, чтобы отправиться домой. Стоял знойный день, и, приехав домой, я сразу принял душ. Но это мало помогло. Натянув на себя шорты, я сел у окна и стал смотреть на задний двор. Солнце уже садилось. Потом я надел чистую рубашку, брюки и спустился в ресторан. Когда я поел, было лишь семь часов.

Идти в кино не хотелось, а других развлечений в городе не было. Тогда я решил просто покататься на машине. Помимо своей воли, я вскоре очутился на Южном шоссе, по которому мы ехали утром с мисс Гарнер. А вот и река. Под светом луны она была словно жидкое серебро. Мне страшно захотелось выкупаться. Я вышел из машины, спустился к реке, разделся и вошел в воду. Вода оказалась холоднее воздуха. Я поплескался в воде несколько минут, вышел и растянулся на песке.

Когда я вернулся домой, было все также удручающе жарко. В соседней комнате кто-то громко читал Библию. А я все никак не мог забыть Глорию Гарнер и Саттона. И только когда я разделся и уже начал погружаться в дремоту, мне в голову пришла совершенно другая мысль. Я подумал, что ограбить банк в этом городе — плевое дело. С этим может справиться даже один человек…

На следующее утро я снова поцапался с Харшоу. Он хотел заставить меня мыть машины, а я послал его ко всем чертям. Пришлось этим делом заняться другому продавцу, мистеру Гулику, пожилому человеку с грустным взглядом.

— Что с вами, Медокс? Вы взрываетесь из-за каждого пустяка, — спросил меня Харшоу.

— Вы меня наняли в качестве продавца, а не мойщика.

— Но поймите же вы, что грязные машины нельзя ни продать, ни отдать в прокат. А вы всю черную работу сваливаете на Гулика.

Я ничего не ответил и взбешенный вышел из конторы. Прислонившись к одной из машин, я курил и смотрел, как Гулик моет машины. Наконец я бросил окурок и тоже взял тряпку.

— Можете не мыть, если вам этого не хочется, — сказал Гулик. — Я без труда сделаю это и сам. За работой время бежит незаметно.

У него были грустные преданные глаза собаки, и, судя по всему, он был слабого здоровья.

— Сколько времени вы уже работаете у Харшоу? — спросил я.

— Около года.

— С ним, наверное, трудно ладить?

— О, я не сказал бы этого. Правда, как и у всех людей, у не есть неприятные черточки.

— Какие именно?

— Просто он очень нервный. У него язва желудка. Жена его умерла год назад. Есть у него и сын, который… короче говоря, жизнь его не балует.

И он снова принялся за работу.

Вскоре из конторы вышел Харшоу и сел в машину.

— Мне нужно кое-куда съездить, — сказал он Гулику. -Вернусь к двенадцати или к часу.

Нам оставалось вымыть два автомобиля, когда появился молодой негр и стал осматривать наши машины. Подойдя одной из них, он несколько раз ногой ударил по покрышке. Потом отступил немного и осмотрел всю машину.

— Идите, — сказал я Гулику. — Остальные я домою сам.

В этот момент в ворота въехал новый автомобиль. За рулем сидела женщина. Я быстро подошел к ней.

— Добрый день, мадам. Чем могу быть вам полезен?

— Добрый день, — ответила она, глядя на меня своими го лубыми глазами. — Я приехала повидать Джорджа. Мистера Джорджа Харшоу. Я его жена.

— Вот как? А мы… — Я замолчал. Гулик не сказал мне, что мистер Харшоу снова женился, и я на мгновение растерялся. Наконец я проговорил: — Мистер Харшоу поехал по делам. Он сказал, что вернется в полдень.

Она была намного моложе его. Ей, видимо, не было и тридцати. Одежда четко подчеркивала все округлости, а лицо казалось таким же сладострастным, как и вся ее фигура.

— Ну что ж, ничего не поделаешь, — сказала она с улыбкой. — А вы, вероятно, новый продавец, мистер… э-э…

— Меня зовут Гарри Медокс.

— Да, да, правильно. Джордж мне уже говорил о вас. Но не буду вас больше задерживать.

Она нажала на акселератор, но машина почему-то не тронулась с места.

— В чем дело? — удивилась она и взглянула на меня.

Я перегнулся через борт машины. Ножки у нее были совсем маленькие и стройные. Белые туфельки на очень высоких каблуках. Юбка немного приподнята.

— Утопите педаль до отказа. Наверное, карбюратор барахлит.

На этот раз мотор заработал. Она одарила меня улыбкой.

— Как это вы сразу догадались, в чем дело?

— Есть кое-какая практика.

— Ну что ж, большое спасибо!

Она помахала мне на прощание рукой и уехала.

Минут через двадцать она снова вернулась. Услышав шум машины, я вышел во двор.

— Джордж еще не вернулся?

— Нет.

— Как это неприятно… Вечно он обо всем забывает.

— Может быть, я смогу помочь вам?

Она заколебалась.

— Вы ведь на работе. Мне как-то неудобно просить вас об этом.

— А в чем дело?

— У меня в багажнике груды макулатуры и старой одежды. Мне нужно отвезти сдать все это, а одной мне не справиться.

— Ну, это же пустяки! А куда надо ехать?

— Вы сможете отлучиться на несколько минут?

— Конечно. Ведь здесь же есть другой продавец.