Энн Грэнджер - Свеча для трупа

Во взгляде секретарши промелькнуло осуждение.

— Я уверена, что все было не так, мистер Холден! Он наверняка очень гордился вами — как ваша мать.

— Она — да! — коротко отозвался Ларс. — Но он — нет. Может, это прозвучит глупо или по-детски, но мне всегда казалось, что он слегка в обиде на меня. — Он пожал плечами. — Возможно, за то, что я отнимал у матери слишком много времени. Мы не были счастливой семьей. Мы не ссорились, но и не шутили в присутствии друг друга. Никогда не поддразнивали один другого. Мы всегда были кошмарно вежливы. Это же неестественно, разве нет?

— А почему вы вдруг задумались об этом? — сурово спросила Рут. — Вы, случайно, не заболеваете? Я слышала, сейчас какой-то вирус активизировался. У вас нет температуры?

Ларс пропустил ее слова мимо ушей.

— Когда отец умер, он оставил всю собственность под пожизненной опекой матери. Она перейдет ко мне только после ее смерти. Можно отнестись к этому по-разному. Я воспринимаю это так, что он не верил, что я буду заботиться о матери. А что он думал? Что я выброшу ее на улицу? — В голосе Ларса явственно прозвучала обида.

— Или что она может снова выйти замуж, — рассудительно сказала Рут. — И желал сделать так, чтобы собственность дошла до вас — пусть через много лет — в нетронутом состоянии. Когда я увидела вашу «Старую ферму», то подумала, что это чудесное место. Мне очень нравятся такие старые дома, особенно наполовину кирпичные, наполовину деревянные, как ваш.

— Это памятник архитектуры. Его построили еще во времена Тюдоров, — рассеянно сказал Ларс. — А когда вы были у нас, вам не показали потайную католическую часовню в маленькой комнатке позади черной лестницы?

— Да! Это было так романтично! — Рут мечтательно улыбнулась. — Именно об этом я и говорю. Ваш дом особенный. Скорее всего, ваш покойный отец хотел только создать гарантии того, что семья его не потеряет. — Она показала на стол. — Пейте, пока не остыло.

— Но дело не только в доме! — Ларс не обратил внимания на ее жест в сторону остывающего кофе. — Есть еще два небольших дома неподалеку от основного здания. В них раньше жили работники. Когда отец умер, мы продали лес и какую-то часть пастбищ, но оставили эти дома. Один снимает отставной военный. Верный волонтер партии и, кроме того, отличный малый. Перед выборами всегда собирает голоса, разносит листовки по городу, а в дни выборов сидит целый день и объявляет текущие результаты. В другом… — В голосе и лице Ларса засквозило волнение. — В другом живет кошмарный старик по имени Буллен. Он написал мне. Бог его знает зачем! Вот письмо. — Ларс показал на стол. — От него одни неприятности. За аренду он не платит. Сидит и сидит в доме, год за годом, и никуда не ходит, кроме ближайшего паба. Наверно, все свои деньги тратит на выпивку!

— Везунчик! — сказала Рут. — Устроил себе идеальную старость!

— Это просто смешно! Мне кажется, он даже за меня не голосует. Я неоднократно говорил матери, что не вижу ни малейшего основания для того, чтобы вот так бесплатно давать Буллену жить в нашем — моем — доме! А она каждый раз отвечает, что он «бедный старик, у которого ничего нет, кроме пенсии» и что «вряд ли он протянет долго». — Лицо Ларса все больше наливалось злостью. — Он весь пропитан алкоголем и, судя по всему, проживет лет до ста! Он уже стар, как дубовый пень, и страшен, как смертный грех. Бог знает, почему мать потакает этому пьянчуге. Обычно она такая рассудительная. Я бы даже назвал ее умной. Вы так не считаете? — Он впился глазами в Рут.

Рут полуобернулась, собираясь уходить — у нее было еще много дел.

— Ваша мать очень здравомыслящая женщина. Я уверена, что ваши интересы для нее крайне важны. А что до этого старика, думаю, она не гонит его исключительно по доброте душевной. Если вы желаете пить остывший кофе, это ваше дело — но у меня нет времени для того, чтобы готовить новый!

Она вышла из кабинета. Ларс вздохнул. Без сомнения, Рут права. Его мать здравомыслящая и добрая женщина. Но она также невероятно упряма, а в последнее время Ларс начал подозревать, что у нее с Булленом в прошлом были какие-то особые дела.

Ларс оперся на подоконник, сжав кулаки так сильно, что ясно обозначились костяшки. Нет, так не пойдет. Он должен взять себя в руки и разобраться с письмом. Ларс обернулся и посмотрел на стол. Удивительно, что этот пьянчуга, насквозь пропитанный алкоголем, вообще смог управиться с ручкой и бумагой. Ларс вернулся к столу и сел. Взял письмо Буллена. Итак, чего же он хочет?

Короткое письмо — скорее даже записка — начиналось осторожным и несколько тавтологическим обращением:

Многоуважаемый сэр, мистер Холден!

Дальше следовало:

Я подумал, вам надо сообщить о том, что произошло. В местной газетенке была заметка. Я ее для вас вырезал. Вряд ли тут что-то серьезное, но не надо им было этого делать. Это все Дэнни Лоу виноват. Не надо им было давать ему мою работу.

Ларс прочел письмо дважды. Во второй раз он понял из него ровно столько, сколько и в первый, то есть вовсе ничего. Однако в голове Ларса возник, словно злобный морщинистый призрак, глядящий из угла, образ того, кто писал его. Даже будто потянуло перегаром от дешевого виски. Или серой. Ларс всегда считал, что в Буллене есть что-то дьявольское.

— Совсем рехнулся! — сказал он вслух.

Бредятина. Что дальше? Начнет требовать, чтобы ему вернули работу могильщика? Или, что более вероятно, чтобы Ларс провел ему центральное отопление. Тогда Буллену станет совсем хорошо, и он не съедет до самой смерти. Ага, дожидайся!

«Я ее для вас вырезал». Вместе с письмом была газетная вырезка. Неужели Рут не заметила ее и оставила в конверте? Обычно она разрезала их чуть ли не надвое. Ларс перебрал стопку бумаги и уже собрался пойти в приемную и спросить, как вдруг увидел небольшой квадратный листок, лежащий на ковре под столом. Он наклонился и поднял его.

«ТАИНСТВЕННЫЕ ОСТАНКИ МОЛЧАТ О СВОЕМ ПРОИСХОЖДЕНИИ», — гласил заголовок.

Ужасающую загадку таила в себе земля кладбища при церкви Всех Святых в Бамфорде. Во время вскрытия могилы Уолтера Грешама (мэр Бамфорда в 1936–1937 и 1940–1941 годах) с целью погребения его дочери Юнис на небольшой глубине был обнаружен скелет неопознанной молодой женщины. Полиция полагает, что незаконное захоронение имело место в период священства его преподобия покойного Мориса Эплтона. «Мы рассматриваем этот случай как дело об убийстве», — заявила полицейский пресс-секретарь. Отец Джеймс Холланд, священник церкви Всех Святых, сказал нашему корреспонденту: «Все это очень странно и печально. Многие жители Бамфорда знают мисс Юнис Грешам, которая недавно покинула этот мир в возрасте восьмидесяти восьми лет. Все помнят ее многолетний неустанный труд — и в городском совете, и в сфере благотворительности. Старые бамфордцы также наверняка вспомнят преподобного Мориса Эплтона, моего предшественника. Он был превосходным священником и, кроме того, увлеченным садоводом и самым беспристрастным судьей на выставках цветов».