Бретт Холлидей - Убийство по доверенности

— Ну, конечно.

Его голос звучал успокаивающе.

— Для этого и есть кредитные карточки.

И, помолчав, сказал:

— Я люблю тебя.

— О, Герб, милый. Я тоже люблю тебя, очень!

Она с минуту поколебалась, но потом неожиданно добавила:

— Здесь такие забавные рассыльные в этом отеле. Настоящие члены футбольной команды колледжа на вид. Тебе стоило бы поглядеть на того, который провожал меня в номер. Не думаю, чтобы я здесь была так уж одинока.

— Эй, послушай-ка!

Голос его зазвучал резко и повелительно. Но он тут же издал смешок:

— А, ладно, развлекайся. Позвонишь мне снова через пару дней, хорошо?

— Ну, конечно, милый. И ты тоже не скучай, доброй ночи!

Герберт Гаррис откликнулся ответным «Доброй ночи», и разговор окончился.

Эллен положила трубку, встала, потянулась, заводя руки за спину, глубоко вздохнула и подошла к окнам, выходившим на восток. А потом долго смотрела на океан.

Наконец, поежившись, отвернулась от окна. Сбросила юбку и наклонилась над открытым чемоданом. Выбрала вечернее платье с низким вырезом из блестящего красного шелка.

Десять минут спустя, когда зазвонил телефон, она вышла из ванной с помадой в руках. Подняла трубку и услышала голос швейцара, сообщавшего, что заказанный ею автомобиль ожидает у подъезда.

Поблагодарив, она сказала, что сейчас же спустится вниз.

Юстус Лоуфорд, по-прежнему стоявший за стойкой портье, оценивающим взглядом посмотрел ей вслед, когда она вышла из лифта и направилась к вращающейся двери отеля.

«Вечернее платье,— решил он,— выглядит на ней еще лучше, чем дорожный костюм». И тут же представил ее в одной только прозрачно белой нейлоновой ночной сорочке и даже закрыл глаза от восторга.

Швейцар в роскошной униформе приветствовал ее ослепительно улыбкой, когда она подошла к нему и сказала:

— Я — миссис Гаррис из номера 326. Моя машина здесь?

— Да, миссис Гаррис.

Он протянул ей ключи и провел к машине кремового цвета с откидным верхом марки «Понтиак». Открыл правую дверцу, и она скользнул к рулю, спросив:

— В отеле имеется гараж?

— Бесплатная стоянка находится за углом на противоположной стороне улицы, мадам.

Он кивнул на указатель.

— Вы можете оставить машину у двери, чтобы я отогнал ее на стоянку, или сами поставить ее туда и взять, когда пожелаете. Все бесплатно. Только если оставите машину на стоянке, заберите с собой ключи, там ночью нет сторожа, мадам.

Она поблагодарила его, вставила ключ в зажигание, мотор мягко заурчал и машина плавно тронулась с места.

В семь часов вечера в баре отеля «Бич-Хэвен» дежурил только один бармен. Первый поток посетителей уже схлынул, и сейчас здесь находилось всего несколько человек у самой стойки, было занято две-три кабины да за маленькими столиками сидели парочки, которые хотели пропустить еще по стаканчику, прежде чем отправиться ужинать в ресторан.

Бармена звали Крошкой — ростом он был в шесть футов и четырех футов в талии. Он носил накрахмаленный воротничок двадцатого размера и весил чуть больше трехсот футов. Несколько лет назад он был профессиональным борцом, но потом решил, что содержать бар не так рискованно для жизни и куда интереснее. Особенно в таком месте, как коктейль-холл «Бич-Хэвена».

Вот и сегодня посмотреть хотя бы на шикарную блондинку, которая входит в слабо освещенный коктейль-холл через дверь, ведущую прямо к стоянке.

Новенькая, без сомнений, и ей-богу, настоящая милочка. И какое очаровательное вечернее платье из такого яркого шелка! В ней было что-то необычное, манера держаться, наверное, и элегантность. Она шла гордо и уверенно, неторопливо окидывая взглядом бар.

Сначала внимательно посмотрела на пустые кабинки и столики, потом на целый ряд незанятых табуретов перед стойкой и, наконец, на лицо Крошки, который не сводил с нее глаз. И так улыбнулась ему, словно узнала, хотя никогда раньше он не встречал этой женщины. Легко и грациозно она прошла через зал и остановилась прямо перед Крошкой.

— Нет ли у вас такого правила, что дама без кавалера не может находиться в баре?

— Нет, конечно, нет. Чувствуйте себя, как дома.

Она уверенно и изящно села на табурет, уперлась локтями в стойку и, сняв белые перчатки, подперла подбородок руками.

— Я часто думаю, почему в некоторых заведениях считается приличным сидеть одной даме, а в баре — нет? — сказала она.

— В Майами на это никто не обращает внимания. Здесь все так прекрасно и просто. Вы первый раз отправились в путешествие?

— Да.

Она чуть слышно вздохнула, подняла длинные ресницы, отчего большие синие глаза стали еще больше, и посмотрела на него вопросительно.

— Как, по-вашему, что мне выпить?

— Ну, все зависит от вкуса.

— Я вообще-то дома пью очень мало. Мой муж не одобряет, если я пью. Но сегодня мне очень хочется выпить, чтобы расслабиться… что ли… Не по-настоящему, но все-таки…— И с некоторым вызовом в голосе добавила: — А почему бы и нет, собственно?

— Никаких причин нет отказываться, леди. Вы только заикнитесь, что вам угодно.

— Дайкири?

Она очаровательно вздернула голову.

— Вы ведь его готовите с ромом?

— Совершенно верно. Сию минуту будет готов вам дайкири.

Крошка повернулся, взял бутылку «Бакарди», кинул в серебряный шейкер лед и налил лимонный сок.

Она достала сигарету, сунула в рот. Потом стала рыться в сумочке, как вдруг рядом с ней раздался приятный мужской голос:

— Разрешите?

Щелкнула зажигалка, и к ее сигарете протянулся огонек. Она бросила взгляд в зеркало за стойкой бара и увидела худощавое лицо сильно загорелого, черноволосого мужчины с белозубой улыбкой. Она слегка повернула голову так, чтобы кончик сигареты коснулся язычка пламени. Выдохнув клуб дыма, вежливо произнесла:

— Спасибо.

Он также вежливо ответил:

— Пожалуйста,— и опустился на табурет рядом с ней, улыбнувшись еще шире.

Она мягко опустила ресницы и щелкнула замком сумочки. Крошка поставил перед ней на бумажной салфетке высокий бокал на тонкой ножке. Мужчина, сидящий рядом, сказал:

— Бурбон и воду, пожалуйста, Крошка.

— Сию минуту,— почтительно отозвался бармен.

Она спросила с удивлением:

— Вы назвали его Крошкой?

Он усмехнулся и ответил:

— Ну да, как раз потому, что он вовсе и не Крошка.

— Понимаю,— сказала она и слегка отхлебнула из бокала.— Восхитительно,— обратилась к Крошке.— Как раз то, что мне необходимо.

— Чтобы избавиться от чего-то? — с интересом спросил мужчина.

— От того, что тяготило меня. Какое-то странное чувство… одиночество, что ли… когда не знаешь, что тебе дальше делать…

— Почему бы вам просто не развлечься немного? Ведь именно этим и знаменит Майами.

— Мне бы очень этого хотелось.