Милан Николич - Современный югославский детектив

Сам я тоже отправился на «прогулку». Прошел мимо кафе «Ядран» — оркестр уже готовился покинуть площадку. Чуть дальше, кафе «Сузанну», покидали последние посетители. Я свернул к морю. Справа осталась крохотная корчма «Якорь», на лужайке перед ней стояли два-три столика. Корчмарь обслуживал клиентов — за одним из столиков сидели двое мужчин…

И тут я почувствовал, как по спине у меня поползли мурашки. Запоздалыми гостями были Райхер и Левняк. Я находился метрах в пятидесяти, но узнал их сразу. Сначала Левняка, его я уже видел раньше, а Райхера по описанию. Выходит, они здесь! Не рискнули, значит, пробиваться.

Я огляделся по сторонам. Как назло — никого. А случай нельзя было упускать, преступники вот-вот скроются — они уже расплачивались. Я заметил только старика подметальщика, который меланхолично помахивал метлой по тротуару, время от времени забрасывая мусор в тачку. От него ждать помощи не приходилось.

Я медленно направился к «Якорю». Хотел зайти Левняку и Райхеру со спины, чтобы застать их врасплох и с наставленным пистолетом вынудить сдаться. Я решился подойти к ним вплотную — они ведь меня не знали, судя по магнитофонному разговору.

Они даже на меня не взглянули, когда я прошествовал мимо, делая вид, что направляюсь в корчму. Там разместилось несколько юношей и девушек, однако мне до них дела не было. Еще пара шагов — и я окажусь у преступников за спиной…

Черт возьми! Светловолосая девушка из молодежной компании выскочила с громогласным приветствием:

— Алло! Неужели это вы, товарищ Малин? Вы меня не помните? Я Весна Полич… Мы с вами встретились на автостраде!..

Как же, очень даже хорошо помню! Это была та самая девушка, которая оказалась со мной в тот момент, когда меня оглушили…

Я повернулся к ней спиной, не очень беспокоясь о том, что она удивится или обидится. Меня беспокоило другое: преступники знали меня по имени, а она его на всю улицу прокричала!..

Так и есть. Оба моментально вскочили на ноги. Все дальнейшее произошло в мгновение ока. Левняк держал пистолет в руке. Райхер, к счастью, оказался не такой прыткий.

— Ах ты, легавый! — истерически взвизгнул Левняк. — Думаешь, твоя взяла? Придется тебе выправить пропуск в ад! Получай!..

Я тоже выхватил пистолет. Две пули Левняка жикнули мимо, а третью он не успел выпустить — я угодил ему в колено с первого раза. Вскрикнув, он зашатался и упал, пистолет отлетел в сторону. Позади меня тоже вскрикнули — сперва Весна, потом кто-то еще… Обернуться не было времени, надо было управиться с Райхером…

Однако пистолет не потребовался. Увидев, что раненый Левняк корчится на земле, Райхер отбросил оружие и поднял руки.

Со всех сторон к нам сбегались люди: корчмарь из «Якоря», его клиенты, прохожие. И два знакомых милиционера — познакомились, когда я готовил засады.

— Арестовать обоих! — приказал я. — И вызвать «скорую помощь»!

Я повернулся и стал проталкиваться сквозь образовавшуюся толпу. Весна стояла окаменевшая, живая и невредимая. Видимо, кричала со страху, увидев пистолеты и услышав пальбу. Но тот, другой крик, который я слышал!..

Старик подметальщик лежал на тротуаре возле тачки с мусором. Заплутавшаяся пуля Левняка, не найдя меня, угодила в старика. Я подбежал к нему, нагнулся и стал нащупывать пульс.

Он был жив, только потерял сознание, пуля попала в плечо. Я приподнял его и держал до тех пор, пока под вой сирены не прибыла «скорая помощь». Вторая уже за сутки… Я подозвал врача, чуть ли не на ходу выскочившего из машины.

— Доктор, помогите сначала этому человеку, — сказал я. — Потом арестованному…

Дождевые капли глухо стучали в оконное стекло. Филипп Гашпарац стоял возле пропахшей табачным дымом зеленой шторы и смотрел, как затихало движение транспорта на площади Свачича. Словно морская волна, стремительно накатывали мокрые крыши автомобилей, а гул моторов в шелесте майского дождя звучал мягко и как будто доверительно, нарастая всякий раз, когда зажигался зеленый огонек светофора. Иногда казалось, что ритм капель совпадает с тиканьем больших старинных часов на стене. Филипп Гашпарац вздохнул. Домой идти не хотелось. Хотя было уже почти девять.

Он отошел от окна, опустился в кресло, предназначенное для клиентов, принялся оглядывать огромный, со вкусом обставленный кабинет шефа адвокатской конторы, каковым он и являлся. Кожаные кресла, диван, массивный письменный стол орехового дерева, круглый столик, на нем — большая пепельница для посетителей, два вместительных шкафа с делами. В минуты усталости или когда его что-то угнетало и не хотелось идти домой, Гашпарац рассматривал все эти предметы, стараясь почувствовать себя их хозяином. Но ему это редко удавалось. Налаженное дело он получил в наследство от тестя, Алойза Бизельчана и никак не мог к этому привыкнуть: сознание, что все это приобретено чужими руками, не покидало Гашпараца. Подобное ощущение особенно усиливалось в такие вот вечера, когда, утомившись за день, он усаживался в кресла для посетителей, ибо чувствовал себя в них более на месте, чем за адвокатским столом.

В пустой комнате звонок телефона прозвучал как выстрел.

— Алло!

— Это ты? Я звонил к тебе домой, и Лерка сказала, что, может быть, ты еще у себя.

— И, конечно, сделала акцент на «может быть», — вздохнул Гашпарац.

— Почему ты так думаешь?

Звонил Владо Штрекар, добрый приятель Гашпараца еще со студенческих лет. Неизвестно почему они приметили друг друга сразу же, еще на первом курсе, на общих лекциях, потом оказались в одной группе по военной подготовке, встречались в столовой и постепенно начали вместе заниматься. Закончив университет, Штрекар сначала решил отслужить в армии, а Гашпарац поступил в контору Бизельчана, затем женился и уже потом — в армию. Когда он вернулся из Призрена, Штрекар работал в милиции. Они виделись редко, хотя, бывало, сотрудничали. Несколько раз в году ходили друг к другу в гости с женами и детьми и тогда подолгу разговаривали. Звонок Штрекара поверг Гашпараца в недоумение.

— Видишь ли, я звоню по делу, — сказал милицейский инспектор, — иначе не стал бы нарушать твой драгоценный покой. — Из этого Гашпарац понял, что Штрекар догадывается о его нежелании идти домой. — Мне нужно у тебя кое о чем спросить.

— На ночь глядя? Что-нибудь срочное?

— Ты же знаешь, как у нас… Послушай. Нет ли у тебя клиентки по имени Ружа Трешчец?

— Ружа Трешчец? Нет.

— Ты уверен? Все-таки твоя фирма…