Ольга Лаврова - Мафия

- Кто у вас здесь?

- Мама.

- У меня тоже, - говорит Коваль, словно радуясь совпадению. Как многие люди его типа, он склонен к суевериям и вне работы сентиментален.

- Не позвонили.

Ардабьев делает извиняющееся движение и видит двух молодчиков. Те же ли они самые, что в поезде отобрали записку с телефоном, он точно не помнит, но они такие же. И это отбивает охоту разговаривать.

- С вами неладно, - определяет Коваль.

На Ардабьеве новое дорогое пальто, но лицо погасшее, куда пропала былая радость.

- Я как-нибудь позвоню, - отделывается Ардабьев.

- Действительно, позвоните, - настаивает Коваль и прощается.

Ардабьев немного пережидает, чтобы не идти за ним впритык.

Несколько более торопливых шагов - и успел бы увидеть, как проклинаемый им Феликс открывает дверцу машины для Коваля.

Знаменский листает бумаги и одновременно слушает Куркова.

- На черном рынке Москвы и области резко возросла доля наркотиков из конопли.

- И как вы это трактуете?

- Еще не знаю, - признается Курков. - Но что-то тут есть...

- Что-то есть, - соглашается Пал Палыч.

Сотрудник забегает на секунду, приносит конверт.

- Заключение экспертизы из ВНИИ министерства.

Знаменский распечатывает, начинает читать заключение.

- Звоните Томину! - не отрываясь, говорит он. - Жду срочно!

Курков дозванивается по внутреннему телефону.

- Александр Николаевич? Знаменский просит вас немедленно, - и, положив трубку, протискивается за спину Пал Палыча, чтобы читать из-за его плеча.

Кто-то заглядывает в дверь:

- Можно, товарищ полковник?

Знаменский делает отстраняющий жест, человек скрывается.

На последней страничке появляется Томин и Сажин.

- Экспертиза из ВНИИ, - сообщает им Курков и показывает большой палец.

- Быстро излагаю суть, - поднимает голову Знаменский и получитает, полурассказывает: - В последнее время изымаемые у разных людей в разных количествах наркотики конопляной группы, как правило, совершенно идентичны и по составу, и по микропримесям. То же относится к веществам, изъятым у гражданина Мордвинова.

- Продался Морда тресту! - вставляет Сажин.

- Тихо, слушайте вывод. Препараты производятся на одном и том же стационарном оборудовании в одинаковых условиях.

- Попросту говоря, в одном месте?! - недоверчиво переспрашивает Томин.

- Все по нашей версии! - не выдерживает Сажин.

- И лаборатория, скорей всего, под боком, - пророчески изрекает Курков.

- А как по вашей версии доставляют всю эту траву нам под бок? интересуется Томин. - Это же сырье, объемы. Тысячи курьеров с рюкзаками?

- Да смелей надо думать, смелей! - горячится Курков. - Если это трест, фактически мафия, они могли внедриться в какое-то предприятие!

- Которое легально получает коноплю? - продолжает Знаменский.

- Ну да!

- Гм... Ну есть такие, конечно. Лубзаводы... Фабрики, где веревки вьют. Пеньку делают на экспорт. Пеньку еще допетровская Русь вывозила.

- Саша, не отвлекайся. Сколько их в наших краях?

- Пять... восемь... в таких пределах.

- Ясно. У нарколабораторий два признака: специфическая вонь - как бы дохлятиной - и мощная вентиляция, иначе взорвутся. Всю оперативную часть бригады бросай на разведку!

Ардабьев на своем нынешнем рабочем месте. Оборудования мы не видим, но слышим мощный гул вентиляторов.

Внезапно Ардабьев замечает в окно человека, который пристально разглядывает здание лаборатории. Это Сажин.

- Петровка! - вспоминает Ардабьев.

Ну вот и конец. Он снимает халат.

Выходит из ворот фабрики. Идет. Почти машинально останавливает такси.

На вопрос: "Куда едем?" отвечает: "Прямо". Но где-то по пути он решает: "Стой!"

Выходит из такси, пересекает улицу, направляясь к будке телефона-автомата. Номер набирает по памяти.

- Пал Палыч? Ардабьев. Прошу, не перебивайте!.. Поймете все скоро - ваши уже здесь. Обещайте... жене... правду обо мне. Заставьте Феликса сказать. Меня сломали, принудили, объясните ей... Нет, со мной кончено. Второй раз пройти через все - не хочу, не могу! Без вопросов! Со мной конечно. Простите все меня, - и вешает трубку.

Знаменский медленно опускает свою трубку. После большой паузы по внутреннему селектору глуховатым голосом говорит:

- Дежурного по городу...

Его выслушивает помощник дежурного в своем помещении, что-то записывает.

- Понял, товарищ полковник: о любом происшествии с Ардабьевым В. И., приметы вы дали, сообщить... Не беспокойтесь, Пал Палыч, сделаем.

...Знаменский меряет шагами кабинет. Входит, постучавшись, сотрудник из его бригады.

- Пал Палыч, постановление о выдаче вещественных доказательств. Подпишите.

- Оставьте... потом посмотрю.

Слегка удивленный сотрудник кладет постановление на стол и выходит.

Снова помещение дежурного по городу. Тот же помощник, с которым говорил Знаменский, теперь звонит ему:

- Помощник дежурного майор Петров... Как в воду глядели, Пал Палыч. Только что сообщили. Этот Ардабьев в телефонной будке застрелился десять минут тому назад... Подробности такие: из ТТ, в обойме осталось пять патронов... А у него при себе был служебный пропуск... сейчас, записал, - смотрит в блокнот. Должность - завлабораторией фабрики пеньковых изделий... Название? Есть!

Курков и Сажин почти врываются к Знаменскому:

- Накрыли производство! Ну размах был, Пал Палыч, оборудование фирменное!

- А люди? - перебивает Знаменский.

- Забрали, кто был, - говорит Сажин.

- Лаборанты, - уточняет Курков. - Правда, при оружии. Но, похоже, кроме Ардабьева с Тушиной, никого не знают.

- Тушина - кто?

- Директор фабрики.

- Привезли?

- Да, с ней Александр Николаич. Ведут сюда.

Курков спешит "настроить" Знаменского против директорши:

- В один день сменила завскладом и подписала организацию лаборатории. Все шло через ее руки!

- Рабочие очень хорошо о ней говорят, - как бы в противовес его словам добавляет Сажин.

Томин с офицером вводят Тушину. Она держится прямо, но смотрит в пол.

- Товарищ полковник, - подчеркнуто уважительно обращается Томин к Пал Палычу. - Это директор фабрики, где производились наркотики.

Тушину качнуло, мельком глянула на Знаменского и снова в пол.

- Присаживайтесь, поговорим.

Та не садится.

- Какие наркотики? - хрипло произносит она. - Меня вызвали с районного совещания... и забрали. Без предупреждения! Я депутат райсовета! Два ордена!

- Тем более удивительно, как...

- Не знаю я, что они там делали в лаборатории! Я там ни разу не была. Никто не скажет, что я туда ходила или они ко мне!

- Безнадежно, Тушина. В лаборатории уже наши люди. Все ясно...

Она хватается за спинку стула.

- Мне говорили, вы порядочный человек. Какой же к вам ключик подобрали?

- Делайте со мной, что хотите! Дети у меня, внуки... Умру - рта не раскрою!