Ольга Лаврова - Пожар

- Однако плясать не собираешься? - Кибрит разочарована.

- Зиночка, за помощь огромное спасибо, без тебя - зарез! Но радоваться... Понимаешь, сидела заведующая, истово клялась всем святым, что пожар и ревизия - случайное совпадение...

- И ты поверил?

- Нельзя же никому не верить! Когда верится - верю.

- Я не о том. Но у тебя такой нюх на вранье!

- Я и сегодня ей поверил! - сердится Знаменский. - Даже сейчас верю, что не знала она о поджоге!

- Удивительно! По-твоему, Стольникова - невинная овечка?

- Разумеется нет!

- Тогда ты сам себе противоречишь!

- Обстоятельства противоречат. С одной стороны - недостача и ревизия. Чего еще? Ясно. А с другой стороны, я убежден, что пожар для нее неожиданность!

Стольникова выскакивает из "аварийной" у ворот склада - не своего, сгоревшего, а другого. Тут все как-то почище и посолидней. Вахтер важничает, словно церемониймейстер.

- Вы куда, гражданочка?

- Ленка на месте?

- Что еще за Ленка? - одергивает он. - Заведующая складом, товарищ Уварова, у себя.

- К ней я! - порывается пройти Стольникова.

- Минутку! - загораживает дорогу вахтер. - Вам она лично требуется?

- Лично и срочно!

- Обязан доложить. Организация? Фамилия?

- Скажи, Дуся пришла!

- Вы не покрикивайте. Доложу - примет. Или не примет. По усмотрению. - Он звонит по внутреннему телефону. - Елена Владимировна, Сидоров беспокоит. Тут вас Дуся спрашивает... Ясно. Будет исполнено. - Обернувшись к Стольниковой, говорит ледяным тоном: - Велела обождать. Присядьте пока.

Стольникова, округлив от безмерного удивления глаза, садится...

Уварова в своей конторке оглядывает небольшой стол, накрытый к чаю, достает коробку конфет. Она развязывает шелковый бантик на коробке, когда врывается разъяренная Стольникова:

- Ты, Ленка, сдурела - держать меня в проходной?!

- Да народ был посторонний, Дусенька. Зачем при чужих?

- Я со мной так обращаться не позволю!

- Батюшки, нервы-то у тебя ходуном. Седуксен попей, Дусенька. Таблетки такие. Говорят, помогают.

Участлива и доброжелательна Уварова через край - переигрывает: в ласковой улыбочке скрытое коварство.

- Скоро сама будешь пить! Килами!

- Зачем мне? Я спокойная.

- Сатана ты в юбке!

- Не обижаюсь, Дусенька. Знаю, несчастье у вас. Посоветоваться, видно, пришла? Давай чайку. Прошлый раз ты меня поила - теперь мой черед, - и разливает чай.

- Да я у тебя крошки не съем, глотка не выпью! Прошлый раз... прошлый раз ты, подлая... - задыхаясь, начинает она.

- Когда я срок отбывала, - с нажимом перебивает Уварова, прихлебывая из чашки, - очень к чаю пристрастилась.

- Срок? - ошарашенно переспрашивает Стольникова. Сбила Уварова ее наскок.

- Ну да, срок. Давненько то было, можно сказать, в другой жизни. Но привычка осталась - крепкий люблю, в красноту.

- Во-он кто ты есть!

- Я есть уважаемый работник, всегда на лучшем счету. Это ты, голубонька, под следствием.

- Врешь, не отвертишься! - Стольникова ударяет кулаком так, что чашки подпрыгивают...

Наташа, племянница Уваровой, и кладовщица постарше идут по двору, приостанавливаются против окон конторки.

- Кто это у хозяйки? - спрашивает кладовщица.

- Не знаю. - Наташа пожимает плечами.

- Больно расшумелись.

- Нам что за дело? Пошли...

В ссоре Стольниковой и Уваровой произошел между тем перелом. Уварова оставила елейный тон.

- Этот разговор кончен! - непререкаемо произносит она. - Ваша беда - ваш и ответ.

Стольникова клокочет от бешенства:

- Значит, мы с Женей отдувайся, а ты, гадина, в стороне?!

- Потише, переборки тонкие. Тебе первой лучше, что я в стороне. Прикинь-ка, если ума хватит!

- Ну, Ленка!.. Сколько жила - таких не видела!

- Плохо смотрела. - Уварова подливает себе чаю. - Жизнь у нас, конечно, разная была. У тебя чересчур вольготная, вот ты на плаву и не держишься.

- Не отпевай раньше времени! Еще посмотрим!

- Ну что было, того уже не будет. И Костеньки тебе вовек не будет, ядовито добавляет Уварова. - Убежал ведь? Ай, какой непостоянный! Полгода вы всего...

Стольникова, не совладав с собой, всхлипывает:

- Замолчи, подлюга!..

- Тебе же, Дусенька, добра желаю. Годами ты не молоденькая. Надо постарше себя искать. Той радости, понятно, не будет, но хоть не убежит, - с наслаждением растравляет ее Уварова.

- Кого мне искать - не твоя забота!! Ты говори, как рассчитываться будем?

- Думала я, думала, чем помочь. Если дадут условно - возьму тебя на работу. Допустим, кладовщицей.

- Кладовщицей?! Может, уборщицей?! Змея! Гадюка проклятая!

Стольникова кидается к ней, замахивается.

По складу бежит давешняя кладовщица, зовет:

- Наташа! Наташа!.. Елена криком кричит! А дверь изнутри заперта!

Обе устремляются к конторке.

На часах в кабинете Знаменского стрелка переползла за полдень.

- Опаздывает Стольникова... - неодобрительно произносит Пал Палыч и возвращается к прежнему разговору: - Каналы сбыта, каналы сбыта! Товар мог идти через постороннюю лавочку. Могли торговать и прямо со склада.

- Вполне вероятно, - соглашается Томилин. - В общем, нужна большая бригада.

- Так создавайте!

- Уже. Передал список генералу на подпись.

Знаменский кладет руку на внушительную стопу папок бухгалтерского вида, громоздящуюся на столе:

- А что здесь?

- Материалы прежних инвентаризаций и ревизий. По первому впечатлению излишков и недостач у Стольниковой не было. Однако пересортицы случались, Пал Палыч. Не раз! - подчеркивает Томилин.

- Да ведь пересортица что ж... Если товар сходный, ревизоры засчитывают один вместо другого. Так уж повелось.

- Неправильно повелось! Согласно документам должны быть кроссовки, а предъявляют тапочки. Почему? Могут кроссовки сами собой превратиться в тапочки?

- По законам природы - нет.

- Вот именно! Пересортица меня настораживает! Иногда недостача копится постепенно, ее маскируют всякими фокусами. В том числе годится и пересортица, а мы ее принимаем за детский грешок! Извините, что горячусь! - Томилин усмехается: - Любимая мозоль.

- И что за пересортица была у Стольниковой?

- Хрусталь вместо фарфора засчитывали. Магнитофоны - за телевизоры. Мужскую одежду - за женскую.

- Объяснения давала?

- Стандартные отговорки. Напутали при доставке, напутали при вывозе...

Легкий стук в дверь, и входит Томин.

- С утра пораньше уже вместе! Обо мне, похоже, не вспоминают.

- А ты не пропадай! - Знаменский рад его видеть. - С глаз долой - из сердца вон... Слыхал?.. Какие вести с незримого фронта?

- Довольно прозаические. Например, сигнализация до пожара была в целости.

- А сторож? Предполагаемые уголовные дружки?

- Нету.

- С чем же ты, Саша, к нам?

- Вы так погружены в высшую бухгалтерию - даже стыдно со своей мелочевкой... Мадам Стольникова вчера учинила скандал и потасовку.