Лилиан Браун - Кот, который бросил бомбу

Мужчины подковывали лошадей, молодежь играла в бадминтон. Старики нежились в шезлонгах на лужайке. Диктофон Квиллера добросовестно записывал беззаботную болтовню.

— Его несколько раз повысили, так что с деньгами у них теперь все в порядке.

— Тебе нравится, как Хелен покрасилась?

— Вы, кажется, не были на свадьбе Гейл. Чудесная свадьба!

— Не слишком ли громко включили радио?

— Не думала, что у Кристи будут дети. Близнецы просто очаровательны!

— Макс и Тео приехали вместе. Значит, они не ссорятся больше?

— Дядюшка Морри заплатил за их билеты на самолет.

— Ах, бедняга! Иметь столько денег и никакой возможности радоваться этому!

— Недолго ему осталось.

— Почему Морри так добр к этим мальчикам? Они начисто лишены честолюбия.

— Морри говорит: остальные получат всё, что захотят.

— А вы видели новый дом Уилсонов? Такой современный!

— Их сына приняли в колледж на баскетбольную стипендию.

— Лора поговаривает о разводе. Плохи дела!

— Как вам козы? Кристи просто без ума от них.

— Она говорит, что козье молоко очень полезно для её желудка.

— Надо будет попробовать. Да что это радио так орёт?

Квиллер спросил Кристи, как им удалось устроить родню на ночлег. Она ответила:

— Детям нравятся палатки на заднем дворе, а старшие спали наверху. У нас теперь лифт. Остальные болтаются где-то с Огилви.

— Кто приехал раньше всех?

— Фагтри из Техаса.

— Вы их как-нибудь развлекаете?

— Как вам, может быть, известно, Митч — прекрасный рассказчик, а я всех знакомлю со своими козами. Они такие славные и общительные. Ещё Митч рассказывает гостям, как делать козий сыр. К тому же вы уже, наверное, заметили, что большой популярностью пользуются настольные игры: карты, парчизи, шашки, пазлы…

— Все между собой ладят?

— Дети пару раз поцапались, но Митч умеет с ними управляться. Ещё он организовал комитет, который должен придумать, что Огилви и Фагтри могут оставить на память городу, уезжая.

— Уже есть идеи?

— Пока нет.

Квиллер покрутился на празднике. Многие приезжие знали, кто он такой, и хотели сфотографироваться с ним. Их особенно привлекали усы.

Он с удовольствием побеседовал с двумя молодыми женщинами, сестрами, которые играли на мандолине и флейте. Потом двое молодых людей, двоюродные братья, расспрашивали его про охоту на зайцев в Мусвилле. А Кристи сказала, что повар, обслуживающий торжество, приготовит рагу из заячьих потрохов, если они добудут зайцев.

Охотники отправились в лес, а Квиллер поехал домой покормить кошек. Позже он скажет Полли: «Мне совсем не хотелось быть там, когда двое улыбающихся парней приволокут из лесу за уши несчастных зайцев».

По пути домой Квиллер заехал в книжный магазин. Они с Полли решили отказаться от обычного субботнего ужина и музыкального вечера в преддверии хлопотливого уик-энда.

Квиллер сказал:

— Джо попросил меня подвезти Клариссу на вечеринку, но обратно домой её доставит Джадд Эмхёрст. Так что вечером мы можем послушать Моцарта и Берлиоза у тебя дома.

Она согласилась.

— Как тебе праздник Огилви и Фагрти?

— Неплохо. И покажется ещё лучше, когда я распишу его в красках.

— Я волнуюсь насчёт завтра, — заметила Полли. — Я видела «Великий пожар» уже четыре раза, но всегда плачу, когда ты говоришь об отце, который пытался спасти двух маленьких детей.

Квиллер признался, что и у него всякий раз в этом месте ком стоит в горле.

В сценарии было написано: «И один человек пытался спасти своих малолетних детей, но не мог, потому что его правая рука полностью сгорела. Так что он был вынужден выбрать одного из двух!»

Они помолчали несколько минут, а потом Полли сказала:

— Не забудь, что в следующую субботу Аукцион фамильных вещей. Ты подумал, что можешь выставить на торги?

— Только плетёную качалку, но я уже однажды вынужден был выкупить её обратно, потому что Коко устроил голодную забастовку. Если легенда не врёт, всякому, кто в ней сидит, приходят в голову великие мысли.

— Где ты её держишь? — спросила Полли. — Я её уже давным-давно не видела!

— Дело в том, что в интерьере амбара лучше смотрятся сугубо утилитарные современные вещи. Я держу качалку на кошачьей половине. Юм-Юм валяется на ней, а Коко очень нравится чашеобразное сиденье. Ну пока, увидимся завтра после шоу!

По пути в свой амбар Квиллер вдруг подумал, не обязан ли Коко плетёной качалке своими феноменальными озарениями. Квиллер всегда объяснял их тем, что у сиамца шестьдесят усиков вместо обычных сорока восьми. Но, возможно, хитроумное животное оттого так любило сидеть в качалке, что там ему в голову приходили необыкновенные мысли?

Когда Квиллер въехал во двор, «умница Коко» приплясывал на кухонном подоконнике. Это значило, что на автоответчике имеется сообщение.

Мужской голос сказал: «Квилл! Это Митч. Не пиши ничего про семейный сбор! У нас тут большие неприятности!»

Не поверив своим ушам, Квиллер прослушал сообщение ещё раз. В ту же секунду Коко, который вертелся у его локтя, вытянул шею и издал леденящий душу вопль. Этот крик зародился в глубинах его существа и постепенно перешел в оглушительный визг. Уже не в первый раз Квиллер слышал такое и знал, что это означает. Кого-то убили.

Связав между собой загадочное сообщение Митча и пронзительное откровение Коко, Квиллер воздержался от звонка на ферму. Он мог себе представить, каким ступором сменилось праздничное оживление.

Чтобы узнать подробности, он пошел более коротким путем — позвонил в газету.

По субботам и воскресеньям «Всякая всячина» не выходила, но в редакции всегда был дежурный, который отвечал на телефонные звонки, в том числе и из полиции.

Квиллер узнал голос.

— Барри? Это Квилл. Неприятности в Миддл-Хаммок? Я только что получил странное сообщение.

— Да. Шериф с собакой разыскивает пропавшего человека. Охотника на зайцев. Наверное, какой-нибудь парень заблудился в лесу.

— Или его застрелил другой охотник на зайцев, — пробормотал Квиллер, вспомнив зловещий вопль Коко.

— Твоя правда, Квилл! Тут у нас так палят в лесах каждые выходные, будто Четвёртое июля празднуют. Странно, как до сих пор не перестреляли друг друга… Не вешай трубку!

Квиллер ждал. Но и он, и Коко уже все знали.

Циничный дежурный снова взял трубку:

— Ну, что я говорил?! Один пришил другого. Теперь их осталось всего десять тысяч. Всё, отбой!

Квиллер решил, что лучше даже не пытаться вообразить себе сцену на козьей ферме, только пожалел, что жители города лишились хорошей новости. Что касается отснятой им пленки и потраченного времени, то он был уверен, что все это не пропадет. Он мог, не называя имен, описать семейный праздник, на котором взрослые счастливы, дети послушны, беседы приятны, а еда восхитительна.