Владимир Шитов - Собор без крестов

обстоятельств, дал Диспетчеру четыре года лишения свободы.

— Ништяк! — удовлетворенно потирая ладони рук, согласился Сарафан. — Между прочим, я ожидал

большего.

— Если учесть, что не пришлось мазать, то такое наказание божеское, — отметил Борода. — Правда, до

хрена нам попорчено крови, а ее на деньги не переведешь, — задумчиво подытожил он.

— Попотеть пришлось, я тебе скажу, — поддержал его Сарафан.

Сообщение Бороды о «профилактической» беседе Седого с Золотым Сарафан выслушал с интересом, но с

меньшим волнением, чем первое.

— Седому надо было намекнуть Золотому, что если нас заметут, то он и мы будем считать данное несчастье

по его вине. Тогда его будет ожидать соответствующая раскрутка, колеса которой будут не гладить, как сейчас, а

ломать, — посоветовал Сарафан.

— Он и так живет под страхом, не надо заставлять его метаться, а то натворит глупостей, — поучительно

возразил Борода. — Как мои новости? — после некоторого молчания спросил Борода.

— Такие новости обычно обмывают, — оживляясь, ответил Сарафан и ушел на кухню.

Через некоторое время он принес оттуда бутылку водки и на тарелках холодную закуску. Поставив поднос на

стол, он быстро освободил содержимое подноса. Вторым «рейсом» Сарафан принес хлеб и вилки.

Выпили по рюмочке водки. Закусывая, Борода спросил:

— Ты мне что-то хотел сказать, но я тебя перебил.

— Есть одно дело, которое можно провернуть, но стоит ли сейчас с ним связываться, может быть, передохнем немного?

— Говори, а там по ходу решим.

— Ты знаешь, что я работаю шофером на автобусе?

— Это для меня не новость, — ответил Борода, наливая в рюмки себе и Сарафану спиртное.

— Моя новость путевая, и пока ее не обсудим, пить не будем, — предложил Сарафан.

— Я, как Васин, со всем согласен, — пожав плечами, ответил Борода, не ожидая услышать от зятя новость, достойную особого внимания.

— Все шофера автобусов по графику обслуживают бухгалтерию, поехать туда-то, привезти то-то, короче, весь день, как белка в колесе. Как-то раз я ездил с кассиром в банк. Когда мы ехали оттуда, она попросила меня

остановиться около хлебного магазина и выскочила из автобуса с кошельком в руках, а сумочку оставила. Я

полюбопытствовал и увидел в сумочке ключи от двери кассы и сейфа. У меня был заранее приготовлен

пластилин, а поэтому мне ничего не стоило снять слепки с ее ключей как от двери кассы, так и от сейфа...

— Толково врубился, — похвалил Борода, весь превратившийся в слух.

— Из-за Диспетчера мне пришлось разукомплектовать свой инструмент, поэтому вновь обратись к своему

знакомому, чтобы он восполнил недостающее и заодно со слепков сделал ключи, — говорил Сарафан, наблюдая, как его новость взволновала Бороду, который, не скрывая волнения, встал со стула и, подойдя к Сарафану, с

недоумением спросил:

— Почему раньше о ней ни словом не обмолвился?

— Никакого плана не было, а была наметка, из которой могло ничего не получиться, — пояснил Сарафан.

— Ты прав, — согласился с ним Борода, успокаиваясь. — Инструмент и ключи нам быстро сварганят. Только

поездка к мастеру у меня займет много времени, далеко живет.

— Где, если не секрет? — спросил Сарафан с любопытством.

— Поеду к нему, поговорим с ним о тебе, и если он пожелает, то я познакомлю вас. Вы нужны друг другу. Он

из молодых, но ранних, — ответил обнадеживающе Борода. Выпив рюмку водки, Борода не спеша закусил. —

Тебе впутываться в эту игру нельзя. Ты в гараже работаешь, тебя можно высчитать, а следователи плести лапти

научились.

— Как мы постигли такую истину! — пошутил Сарафан.

— Из литературы, которую ты мне дал, взяв из сейфа следователя. Я ее читал очень внимательно, плохо, что

ее не дают читать по первому требованию желающих, — ответил шуткой Борода.

— Ты прав, следователи — не менты, с ними нельзя допускать вольности, а поэтому мне нужно алиби на тот

день, когда будет осуществляться наша операция.

— Тебе положен отпуск, возьми его и езжай с Альбиной куда-нибудь подальше, где вы должны засветиться

хорошим свидетелям.

— Мы не против культурного отдыха, — потягиваясь, согласился Сарафан. — Я нарисую схему кассы, расскажу, как в ней отключается сигнализация, несколько раз видел, как кассир ее выключает.

— Здорово! — похвалил Борода, нутром почувствовав огромную добычу.

— Сигнализация сигнализацией, а вдруг она сработает на некоторое время. И на ее сигнал рванутся менты?

Вот бы на такой момент на несколько минут перекрыть переезд!

— Они могут и под шлагбаумом проехать, — возразил Сарафану Борода.

— Конечно, могут, но на состав они не попрут. Дело в том, что к нам надо в гараж ехать только через

железнодорожный переезд, движение на линии у нас интенсивное, составы стали до жути длинные, усек мою

мысль?

— Я же не местный, делись своими наблюдениями, — резонно заметил Борода.

— Надо за неделю до операции предложить Цыгану ночью подежурить у переезда и заставить его записать

длительность стоянки машин у переезда в каждом часе. На другую ночь такую работу надо будет поручить

Валету, а потом, сравнив результаты обоих наблюдений, выбрать самый лучший вариант.

— Ты сейчас придумал, что сказал, или раньше додумался? — спросил Борода, все больше и больше

повышая деловые ставки зятя в своих глазах.

— Давно приглядывался, вынянчивал и высиживал, — признался Сарафан.

— Мысль дельная, обязательно провернем, — согласился с предложением Борода. — Шустрым ты у меня

оказался, зятек.

— Стараюсь, — улыбнувшись, ответил Сарафан.

— А, может быть, действительно, не стоит нам сейчас вновь раскручиваться? Только след замели, — спросил

Борода.

— Смотри сам, вам дело провертывать, вам оно и виднее, — ответил Сарафан с безразличием в голосе, уверенный,что сомнение не долго будет мучить душу Бороды.

— Жалко упускать такой случай, — произнес задумчиво тот. — Может, такого случая у нас больше никогда не

будет в жизни, — размышляя вслух, заметил он. — На сегодня хватит говорить о делах, давай будем отдыхать,

— предложил он.

Глава 28

После межведомственного совещания работников правоохранительных органов, проведенного в отделе

милиции, Шувалов, зайдя вместе с Простаковым в его кабинет и обговорив с ним текущие вопросы, поинтересовался:

— Василий Тимофеевич, как ты думаешь, посадив Петлюру, мы корней его здесь не оставили?

Не отвечая прямо на поставленный вопрос, Простаков начал пространно объяснять:

— Его дело в суде прошло без сучка и задоринки. Со стороны областного руководства нам выражена

благодарность за выявление такого матерого преступника. Внешне все обстоит гладко, но, честно говоря, меня