Мэри Кларк - Эта песня мне знакома

Барбара Краузе, Том Моран и Николас Греко вернулись из Ланкастера только под вечер. Краузе с Мораном из аэропорта отправились прямо в прокуратуру и следующие несколько часов готовили письменное показание, в котором были перечислены все улики, собранные за время расследования. Показание следовало приложить к уведомлению о направлении в суд уголовного дела по обвинению Питера Кэррингтона в убийстве Сьюзен Олторп и запросу на выдачу ордера на обыск в домах и парке поместья Кэррингтон.

— Я хочу, чтобы все поместье прочесали с собаками, — заявила Краузе Морану. — Как вышло, что они не обнаружили тело еще двадцать два года назад, когда запах должен был быть намного сильнее? Может, он закопал ее где-нибудь в другом месте, а потом перепрятал тело на участке, когда решил, что больше его обыскивать не будут?

— Не исключено, — согласился Моран. — Я присутствовал тогда при обыске. Обыскали все, включая и то самое место, на котором ее потом нашли. Не представляю, как собаки могли не учуять запах, а наши ребята, включая меня самого, — не заметить рыхлую землю.

— Я немедленно уведомлю судью Смита, — сказала Барбара Краузе, — и попрошу разрешения приехать к нему домой завтра в пять утра, чтобы он взглянул на ордер.

— Судья будет в восторге, — заметил Моран, — но зато мы успеем за ночь собрать всю команду и к половине седьмого нагрянем к Кэррингтону с ордером. Возьмем голубчика тепленьким прямо из супружеской постели. Я с удовольствием поработаю у него будильником.

Когда с бумагами было покончено, на часах было два ночи. Моран встал из-за стола и потянулся.

— По-моему, мы забыли поужинать, — сказал он.

— Мы с тобой выпили чашек по восемь кофе каждый, — усмехнулась Краузе. — Поужинаем завтра, после того как отправим этого мерзавца за решетку. Я угощаю.

По-моему, за всю ночь я так и не сомкнула глаз. Питер так вымотался, что мгновенно уснул, а я лежала рядом с ним, обняв его, и ломала голову над словами, которые, как мне показалось, он произнес. Может, он хотел сказать, что события, которые он считал кошмарным сном, происходили на самом деле, когда у него случались приступы лунатизма?

Питер проснулся в шесть. Я предложила выйти на пробежку. У меня почти никогда не болит голова, а тут вдруг почему-то заломило виски. Питер согласился, мы быстро оделись и спустились на кухню. Пока я варила кофе и заправляла в тостер ломтик хлеба для Питера, он выжал свежий сок. Мы даже не стали садиться за стол, выпили кофе и сок стоя.

Это была последняя относительно нормальная минута, которую нам довелось провести вместе.

Настойчивый звонок в дверь заставил нас обоих вздрогнуть. Мы с Питером переглянулись: и он, и я поняли, что сейчас произойдет. За ним пришла полиция.

Когда случается катастрофа, человеческий мозг реагирует самым причудливым образом. Я бросилась к тостеру и схватила выскочивший оттуда тост. Питеру нужно было поесть, пока его не забрали.

Он покачал головой.

— Питер, кто знает, когда тебе удастся поесть в следующий раз, — настаивала я. — Ты и так вчера почти ничего не ел.

В дверь продолжали трезвонить, а мы с ним рассуждали о еде. Однако Питер взял тост и начал жевать. Другой рукой он налил себе еще одну чашку кофе и, обжигаясь, принялся его глотать.

Я поспешила открыть дверь. На крыльце стояло человек шесть мужчин и одна женщина. В какой-то из десятка машин, припаркованных на подъездной аллее, заливались лаем собаки.

— Миссис Кэррингтон?

— Да.

— Я заместитель окружного прокурора Том Моран. Мистер Кэррингтон дома?

— Да, я здесь.

Питер следом за мной вышел в вестибюль.

— Мистер Кэррингтон, у меня при себе ордер на обыск всех домов, находящихся на территории вашего поместья, и самого участка. — Моран протянул ордер Питеру и продолжил: — Вы арестованы за убийство Сьюзен Олторп. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право требовать присутствия адвоката на вашем допросе. Если вы решите отвечать на вопросы, то в любой момент можете отказаться от допроса. Я знаю, что вы можете позволить себе нанять адвоката, так что не стану вдаваться в подробности относительно адвоката, которого может назначить вам суд.

Теоретически я со вчерашнего дня знала, что это, скорее всего, произойдет. Однако ожидать чего-то — одно дело, а видеть, как это происходит у тебя на глазах, — совершенно иное; это все равно что сравнивать страшный сон с реальностью. Два полицейских прошли мимо меня и остановились по обе стороны от Питера. Питер догадался, что они намерены сделать, и, передав мне ордер на обыск, протянул руки.

На его запястьях защелкнули наручники. Питер был смертельно бледен, но держался спокойно.

Один из полицейских снова открыл входную дверь. Они явно намеревались увезти его прямо сейчас.

— Позвольте, я принесу ему пальто, — попросила я Морана. — На улице холодно.

В вестибюле появились Джейн и Гэри Барр.

— Я принесу, миссис Кэррингтон, — дрожащим голосом сказала Джейн.

— Куда вы собираетесь везти моего мужа? — спросила я Морана.

— В окружную тюрьму.

— Я поеду следом на своей машине, — сказала я Питеру.

— Миссис Кэррингтон, я советовал бы вам немного подождать, — произнес Моран. — С мистера Кэррингтона должны снять отпечатки пальцев и сфотографировать. Пока это не будет сделано, вас к нему не пустят. На три часа назначено заседание у судьи Харви Смита. На нем вашему мужу будет официально предъявлено обвинение. Тогда же будет назначена сумма залога за освобождение до суда.

— Кей, позвони Винсенту и скажи, чтобы был готов внести залог, — попросил Питер.

Полицейские сделали Питеру знак выходить, и Гэри Барр накинул ему на плечи пальто, а Питер наклонился поцеловать меня. Губы у него были ледяные.

— Увидимся в три, Кей. Я люблю тебя, — произнес он хрипло.

Моран и один из полицейских повели его прочь. Когда дверь за ними закрылась, я осталась стоять столбом, не в силах пошевелиться.

Атмосфера изменилась. В вестибюле осталось еще человек шесть полицейских. Пока я хлопала глазами, все, кроме женщины, натянули полиэтиленовые перчатки: начинался обыск дома. Лай собак снаружи стал слышен громче; полицейские приступили к обыску участка. Я почувствовала, как Джейн Барр взяла меня за локоть.

— Миссис Кэррингтон, идемте на кухню, — предложила она.

— Я должна позвонить Винсенту. И адвокатам.

Собственный голос показался мне каким-то чужим, низким и одновременно пронзительным.

— Я детектив Карла Сепетти, — довольно учтиво представилась женщина-полицейский. — Прошу вас троих держаться вместе. Я останусь с вами. Если хотите, можете подождать на кухне, пока не закончится обыск остального дома. Потом нам придется переместиться в другое помещение. Кухню тоже будут обыскивать.