Александр Чернов - Могила для горбатого

Женька дернул щекой и как-то вкривь сказал:

— А, из дома ушел. Отец мне по физиономии врезал.

— За что?

Парень оторвал от пола глаза и испытующе посмотрел на Алиферова.

— Говорит, будто я девчонку изнасиловал. Ту, что у Зойки в доме в "отключке" лежала. Ты ему сказал?

— Я, — с невозмутимым видом признался Алиферов.

Откровенность Нечистого обескураживала. Женька никак не мог взять в толк чего добивается бывший "зек", в какую игру с ним играет. Но на этот раз он решил выяснить у него все до конца.

— Может быть, ты мне объяснишь, зачем каждый раз ты моему отцу обо всем докладываешь? — парень был сдержан, к Нечистому он пришел вовсе не за тем, чтобы поругаться.

— Так получилось, Женя, — с притворной грустью признался Алиферов. — Брат Серебряковой не захотел от своих показаний отказаться… Нам с Хряком пришлось для острастки внучку его умыкнуть, а ты с ней позабавился. Старик, видать, сдуру в милицию пожаловался. А раз твой отец там работает, ему все стало известно. Вот он на меня и "наехал". Ну, мне ничего не оставалось делать, как все ему рассказать.

Конечно же, Нечистый самым бессовестным образом использовал в своих целях Женьку, и парень это понимал. Но чего греха таить, он побаивался Алиферова, а еще пуще боялся его товарища Хряка, его огромных кулачищ. Такому удавить человека ничего не стоит. Возмущаться Женька не посмел. Максимум что он мог себе позволить в разговоре с Нечистым, так это обиженный тон.

— Ты же говорил, что девчонка наркоманка, — сказал он, шмыгнув носом. — Ты же меня подставил, Володя.

— Вот именно! — заржал Нечистый, показывая прокуренные зубы. — Я тебе такую шлюху подставил, а ты обижаешься. Не девка — персик! Уверен, она тебе доставила колоссальное удовольствие.

— Да причем здесь удовольствие! — с досадой отмахнулся парень. — Получается, я действительно ее изнасиловал. Меня же за это судить будут!

— Не будут, — сразу став серьезным, уверенно заявил Алиферов. — Я о тебе позаботился. Позвонил старичку да шуганул его как следует. Не посмеет хрыч старый делу ход давать. Да и не захочет внучку позорить. А на крайний случай у тебя отец есть. Он в случае чего тебя "отмажет". Главное, чтобы старик от своих показаний отказался. А остальное все ерунда, Женька!.. А на отца ты не обижайся. Мужик он у тебя мировой. Только, конечно, сегодня он с тобой несправедливо поступил. Да ничего остынет, снова помиритесь.

Женька был настроен не так оптимистично, как Нечистый. Он сидел чернее тучи, глядя неподвижным взглядом в пол. Чему-то усмехаясь, Алиферов сделал к парню шаг, потрепал его ладонью за шею и почти по-отечески пожурил:

— Ну, чего ты так переживаешь, братишка? Брось! — и уже доверительно сообщил: — Могу признаться, — если это тебя хоть как-то успокоит — девчонкой не ты один пользовался. До тебя Хряк ее невинности лишил. Вы с ним теперь, как побратимы… Ха-ха… Одну бабу на малине ублажали… — Алиферов снова заржал. — Так что, если посадят, то вместе!.. Да шучу я, шучу! Ладно, Женька, выброси все из головы, пойдем водку пить. — И Алиферов, хлопнув парня по спине, согнал его с места.

В зале, усевшись за стол, Женька сходу махнул полстакана водки, предложенной Нечистым. "Пускай родители меня ищут, а я буду пьянствовать", — думал он с детской мстительностью, закусывая колбасой.

Разгоряченные шампанским и фильмом девицы похотливо хихикали и, ничуть не смущаясь присутствия Женьки, позволяли Хряку с откровенной бесстыдностью лапать себя. Женька делал вид, будто ничего не замечает.

— Я вот этого парня хочу, — неожиданно сказала грудастая Катя, тыча в Женьку пальцем, как капризная девочка, требующая в магазине понравившуюся игрушку.

— Ну чего сидишь? — осклабился Нечистый. — Видишь дама требует — обслужи!

Достаточно с Женьки любовных приключений. Сыт ими по горло. Он отрицательно покачал головой.

— В другой раз.

— Фу, какой проти-ивный! — все еще не выходя из роли маленькой девочки, прогнусавила Катя. — Зачем он пришел, Во-овка-а?.. Пусть ухо-одит!..

— Заткнись! — рявкнул на девицу Нечистый. — Будешь много разговаривать, сама отсюда вылетишь… Не обращай на нее внимания, Женька, пей! — и он подлил в стакан парня еще водки.

Катя обиженно замолчала и, демонстративно прижавшись к Хряку, уставилась в телевизор.

Женька выпил вторую порцию спиртного. Вскоре ему стало легко и свободно. Волновавшие его проблемы отступили на второй план, а вскоре и вовсе рассеялись, подобно утренней дымке. Женька еще минут пятнадцать посмотрел "видик" и отправился в лоджию спать.

…Утром ни свет, ни заря Нечистый поднял девиц и, даже не дав им умыться и привести себя в порядок, вытолкал в подъезд.

— Все, "мочалки", проваливайте, и чтобы духу вашего здесь больше не было! Надоели! — сказал он на прощанье и захлопнул перед носом ошалевших Иры и Кати дверь.

Затем разбудил остальных членов компании. Хмурые, невыспавшиеся обитатели квартиры разбрелись, кто куда — Шиляев направился в туалет, Хряк в ванную, Женька, дожидаясь своей очереди, в одну из этих комнат, с унылым видом сидел в кресле в зале. Утром жизнь снова казалась ему безрадостной.

Нечистый расхаживал по квартире и всех подгонял:

— Быстрее, мужики, поторапливайтесь! На дело опоздаем!

— На какое еще дело? — стряхивая с себя сонливое оцепенение, встревожился Женька.

— Хату идем брать, кореш! — деловито сообщил Алиферов. — Большие башли должны нам там обломиться!

Появившийся из ванной Хряк, отнял от лица полотенце, которым промокал только что выбритый подбородок, и уставился на Алиферова своими бычьими глазами.

— Да ты что, братан, совсем рехнулся?!.. — воскликнул он недовольно. — Мало ты наркомана этого долбанного нам на шею навязал, теперь оказывается, еще и щенка с собой тащить хочешь! На кой черт он тебе сдался?

— А ты подумай! — останавливаясь посреди комнаты, ухмыльнулся Алиферов.

Соображал Деев туго, но, поворочав мозгами, все-таки пришел к выводу, что неплохо было бы, если в деле участвовал сынок следователя, однако у него нашлись кое-какие возражения.

— Как такой оравой мы будем торчать в подъезде? — проворчал он. — Засветимся же, Нечистый, как пить дать.

— Ничего. Фраера на шухере будут стоять, а мы с тобой в квартире шарить, авось не засветимся. В общем, так, — категоричным тоном заявил Алиферов, — Женька пойдет с нами и баста! Кто-нибудь возражает?

— Мне все равно, — чему-то улыбаясь, признался Шиляев. Он пару минут назад вошел в зал и слышал весь разговор.

— Ну, как знаешь! — сдался и Хряк. — Ты у нас голова, тебе и решать!

Возражения нашлись у самого Женьки. Остатки сна с него как рукой сняло. Он вскочил с места и горячо запротестовал:

— Да вы что, мужики, никуда я с вами не пойду! Какое к черту дело? Мне домой нужно!