Росс МакДональд - Чёрные деньги

- Вы не любили Сервантеса, не так ли?

- С ним было все в порядке. Но он всегда вел себя заносчиво. Кроме того, он уехал первого октября, оставив меня с пустой комнатой до конца семестра. Это заставило меня пожалеть, что я сдала комнату мексиканцу.

- Насколько он был чванливым?

- Самым разнообразным образом. У вас, кстати, есть сигареты?

Я дал ей одну и дал прикурить. Она выдохнула дым мне в лицо.

- Почему вы так им интересуетесь? Он вернулся снова в город?

- Вернулся.

- Что вы хотите? Он сказал мне, что вернется. Вернется в "роллс-ройсе" с миллионом долларов и женится на девушке из Монтевисты. Такое самомнение. Я посоветовала ему рубить сук по себе. Но он сказал, что это единственная девушка для него.

- Он назвал ее имя?

- Вирджиния Фэблон. Я знаю, кто она. Моя дочь ходила в одну школу с ней. Вирджиния была очень красивой девушкой, думаю, она и сейчас выглядит прекрасно.

- Сервантес думает так же. Он только что женился на ней.

- Вы шутите.

- Хотелось бы, чтобы это была шутка. Он вернулся два месяца назад. В "Бентли", а не в "роллс-ройсе", со ста двадцатью тысячами вместо миллиона. Он женился на Вирджинии Фэблон.

- Ничего себе. - Миссис Грэнтам так затянулась сигаретой, что закашлялась. - Подождите, пока я скажу эту новость своей дочери.

- Я бы не стал говорить день или два никому. Сервантес и Вирджиния исчезли. Она, может, находится в опасности.

- В опасности от него? - спросила миссис Грэнтам с нетерпением.

- Может быть.

Я не знаю, чего он хочет от Вирджинии: возможно это было что-то, чего не существовало. И я не знал, что он предпримет, когда обнаружит, что это мираж.

Миссис Грэнтам ткнула свою сигарету в пепельницу отеля "Брейкуотер" и бросила окурок в чашку без ручки, в которой уже лежали другие окурки.

Она наклонилась ко мне доверительно и сердечно:

- Что-нибудь еще хотите знать?

- Да. Сервантес ничего не рассказывал вам о тех людях, с которыми уехал?

- Этой паре? - Она показала пальцем на снимок, лежащий у нее на коленях. - Я забыла, что он точно сказал. Мне кажется, он сказал, что это его друзья, прибывшие сюда, чтобы его забрать.

- Он не сказал, кто они такие?

- Нет, но было похоже, что они изрядно набрались перед отъездом. Он сказал, что они из Голливуда и они посадят его на самолет.

- Какой самолет?

- Самолет во Францию. Я думала тогда, что это болтовня. Но сейчас не знаю. Он на самом деле был во Франции?

- Возможно.

- Откуда он достал деньги? Его семейство действительно имеет деньги в Испании?

- Замки, во всяком случае.

Я подумал, когда уезжал, что Мартель был одним из тех опасных мечтателей, которые живут и руководствуются своими мечтами. Лжец, который заставляет свою ложь становиться правдой. Его мир был ярко расцвечен человеком, как картины на стенах у Таппинджера, которые могли быть его первым видением Франции.

21

У кассира Благотворительного госпиталя глаза были подобны калькулятору. Она смотрела на меня через решетку своей кабинки, будто подсчитывала мои доходы, вычитая мои затраты и выводя под конец баланс.

- И сколько же я стою? - бодро спросил я.

- В живом или в мертвом состоянии?

Это меня остановило.

- Я хочу заплатить еще за один день за Гарри Гендрикса.

- В этом нет необходимости, - сказала она. - О нем заботится жена.

- Эта рыжая? Она была здесь?

- Она приходила и посидела у него несколько минут сегодня утром.

- Я могу побывать у него?

- Вы должны спросить старшую медсестру, она на третьем этаже.

Старшая медсестра была сухой, тощей, в накрахмаленном халате, с тонким ртом, бесцветной особой, которая заставила меня ждать, пока она сделает записи на сегодняшний день. Она позволила мне сказать ей, что я детектив и работаю с полицией. После этого она стала более дружественной.

- Я не вижу причины, чтобы вы не могли задать ему несколько вопросов, но не утомляйте его и не расстраивайте.

Гарри находился в отдельной комнате с окнами, выходящими на город. С повязками на голове и лице он был похож на запеленатую мумию.

Я принес серо-жемчужную шляпу, и он остановил на ней глаза.

- Это моя шляпа?

- Это та шляпа, которую ты носил вчера. Внутри, однако, значится имя Спилмен. Кто он такой?

- Не знаю.

- Ты носил его шляпу.

- Я носил? - Он задумался и сказал: - Я купил ее на распродаже.

Я не поверил ему, но говорить об этом не стал. Я положил шляпу на шкаф.

- Кто избил тебя, Гарри?

- Точно не знаю. Я его не видел. Было темно, и он напал на меня сзади, сбил меня с ног. Затем, как говорит доктор, он ногами бил меня по лицу.

- Молодец парень. Это был Мартель?

- Да. Это произошло там, у него. Я ошивался около его дома. Ветер так шумел, что я не слышал, как он подошел сзади. - Его пальцы шарили по простыне, покрывавшей его тело. - Он, должно быть, меня здорово отделал. У меня каждая косточка болит.

- Ты еще побывал и в автомобильной аварии.

- Как так?

- Мартель засунул тебя в багажник твоей машины и поставил ее на набережной. Какие-то пьяницы украли ее и разбили.

Он застонал.

- Это не моя машина. Моя старая отказала, и я занял "кадиллак" на стоянке. Ни страховки и вообще ничего. Она совсем разбита?

- Ремонту не подлежит.

- Хочу тебе сказать. Еще кое-что надвигается. - Он молчал около минуты, уставившись в небо. - Я думал о себе сегодня. Могу поспорить нет, спорить не буду, просто скажу: я самый большой неудачник к западу от Миссисипи. Я даже не заслуживаю, чтобы жить.

- Этого все заслуживают.

- Хорошо тебе это говорить. Между прочим, они сказали мне, что мистер Арчер заплатил деньги за эту палату. Это ты сделал?

- За двадцать долларов.

- Большое спасибо. Ты настоящий парень.

- Забудь. Мне платят.

Но его это тронуло.

- Я полагаю, я удачлив, прежде всего, я живой. Затем моя жена навестила меня, получилось, будто у меня есть дом.

- Китти все еще в городе?

- Сомневаюсь. Она сказала, что уедет. - Его голова лежала на подушке без движения. - Я не знал, что вы знакомы.

- Мы беседовали вчера. Она красивая женщина.

- Мне ли не знать. Когда я ее потерял, это было равносильно тому, что я потерял и луну, и звезды, парень.

- Это Кетчел увел ее у тебя?

- Ты его тоже знаешь? - произнес он после молчания.

- Я знаю кое-что о нем. То, что знаю, мне не нравится.

- Чем больше узнаешь о Кетчеле, тем меньше он нравится, - сказал он. - Самая большая глупость в моей жизни - это то, что я попался на его крючок. Из-за этого я потерял Китти.

- Каким образом?

- Я картежник, игрок, - сказал он. - Не знаю почему, но я им являюсь. Я люблю игру. Я чувствую, что я живу. Я, должно быть, ненормальный. Казалось, он смотрит в дыру. - И вот в одно жар-кое утро я вышел из клуба "Скорпион" на улицу Фремонт без всего: без жены, без денег. Как тебе это нравится? Я проиграл жену в карты - в крап. Она почувствовала такое отвращение ко мне, что ушла с ним.