Алекс Норк - Замок у моря

Пока я раздумывал на эту тему, старушки ожили, начали поправлять прически и, судя по всему, готовились закончить свое путешествие.

Вскоре поезд остановился.

Я помог пожилым дамам вынести их саквояжи на перрон и, имея еще более пятнадцати минут в запасе, отправился к буфету. Там же у входа я приобрел местную газету, чтобы хоть чем-то занять дальнейшее время в поезде.

Из окна буфета был хорошо виден перрон и очень небольшое число людей садившихся в вагоны. Я тут же подумал, что вероятнее всего оставшуюся часть путешествия проведу в купе один, что, как бы там ни было, всегда приятней случайной компании.

Однако мои надежды не оправдались. Открыв дверь купе, я обнаружил там молодого человека, вальяжно расположившегося на местах моих бывших попутчиц. Мы кивнули друг другу. Я сел на свое место напротив и невольно сразу же обратил внимание на своего vis-a-vi. Точнее, на его одежду.

Такое встречаешь не каждый день. Одет он был не просто модно, а с той дорогой и подчеркнутой изысканностью, которую можно увидеть разве лишь на фотографиях в богатых иллюстрированных журналах. Даже для самого описания его наряда понадобились бы названия специальных и малоизвестных мне материй и красок. Его гладкий, не оставляющий складок костюм не был ни белым, ни желтым, а чем-то очень приятно средним. Под ним переливалась фиолетовая рубашка с расстегнутым отложным воротником. Тут же на полке лежала светлая шляпа с немного загнутыми как у ковбоев краями и с широкой в точный цвет с рубашкой фиолетовой лентой. Такой же платочек острым треугольником торчал из кармана его пиджака.

Хотя в моем собственном гардеробе все было в порядке, я почему-то почувствовал легкое беспокойство, ощупал рукой узел галстука и неизвестно зачем посмотрел на брюки.

Но впрочем, какое мне дело до незнакомого денди.

Я вытянул из кармана только что купленную местную газету и, разворачивая ее, машинально еще раз взглянул на шикарного соседа. На вид ему было никак не более тридцати. Лет двадцать семь — двадцать восемь, наверное.

Темные чуть волнистые волосы. Не очень длинные, лишь слегка находящие на уши. Открытый лоб. Лицо приятное, хотя, пожалуй, ничем особенным не примечательное. Нос правильный, прямой. И волевой с небольшим углублением подбородок. Лицо — скорее с оттенком благородства, чем красоты. Вот только немного странные глаза. Светло-серые, очень внимательные. Будто сразу схватывающие то, на чем остановились.

Я развернул газету, по своему обыкновению посередине, и начал читать, а, вернее сказать, перепрыгивая через строчки, просматривать сообщения о деловой жизни оставшегося позади Лестера, не имевшие для меня, по правде говоря, почти никакого интереса. Затем, чуть внимательней, я проглядел местные полицейские хроники. Потом, перевернув страницу, перешел на культурную и светскую жизнь.

Я увидел несколько больших фотографий и сообщения к ним. На одном из снимков какая-то бракосочетающаяся пара, на другом… я непроизвольно взглянул на своего соседа, а потом снова на фотографию.

Несомненно, одно и то же лицо!

«Я не ищу быстрого успеха в высшем свете, — значилось в начале текста под фотографией. — Люди должны быть красивыми везде: в Лондоне, в Лестере и других провинциальных городах, и даже в простом рыбачьем поселке. Служить этому отпущенным мне богом талантом — главная цель моей жизни».

«Хорошие слова», — подумал я. Дальше шел короткий рассказ об успешном дебюте молодого лондонского модельера, несомненно талантливого, и тепло принятого местной публикой. И имя — «Джеральд Холборн». Но самое удивительное было дальше. Мистер Холборн оказался никем иным, как наследным пэром, сыном лорда Джона Холборна, то есть прямым потомком едва ли не самого влиятельного в средневековье ланкаширского рода, и прежде всего тех мест вокруг Саутпорта, куда я сейчас направлялся. Я не смог не взглянуть на молодого человека еще раз и сразу встретился с его внимательными и слегка улыбающимися глазами.

— Судя по газете в ваших руках, мне нет надобности вам представляться, — произнес он мягким доброжелательным тоном.

— Капитан Дастингс, — тут же представился я, — в отставке. Еду отдыхать в ваши родные места. Вы тоже возвращаетесь домой?

— Строго говоря, мой дом в Лондоне. В замке под Саутпортом живет отец и еще кое-кто из родни. Конечно, это и мой наследственный замок, но я бываю там урывками, недолго. Слишком много работы в Лондоне. — Он слегка шевельнул бровями. — В нашем деле, знаете, иногда опасно потерять даже лишнюю неделю. Мода ведь очень капризна и переменчива. И конкурентов тьма. Особенно таких как я, только пробивающих себе дорогу.

— Однако же ваше имя, связи… — начал было я, но мой собеседник тут же меня вполне учтиво прервал.

— Совсем наоборот, — он грустно качнул головой, — аристократы не любят, когда на социальной лестнице возникает беспорядок. И очень не любят перебежчиков. Все должно, согласно их представлениям, стоять на своих местах. Художники, артисты или модельеры могут пользоваться там большой популярностью. Но с ними ищут лишь модного знакомства. Как, например, и с призовыми жокеями и даже с выигравшими скачки лошадьми. Все они, в конечном счете, нужны только для того, чтобы снисходительно потрепать их по холке.

Сказано было остроумно и без всякой рисовки. Я искренне рассмеялся.

— Так вы, аристократ, что же, не любите аристократию?

— Нет, нельзя сказать, что не люблю. Просто и с моей точки зрения все должно стоять на своих местах. Только сообразно личным достоинствам и общей человеческой пользе.

И опять мне понравился убедительный лаконизм его мыслей.

— А вы, стало быть, едете отдыхать в наши места? — спросил он. — Куда же именно?

— Пока точно не знаю. Наверно на окраине Саутпорта можно снять пару комнат для меня и моего друга. Он скоро должен присоединиться.

Мистер Холборн сморщил лоб и сомнительно качнул головой.

— Снять комнаты конечно не проблема. Но, видите ли, за последние несколько лет Саутпорт сильно изменился. Промышленность очень быстро растет. Раньше там были лишь ткацкие фабрики, да заводик рыбных консервов. Теперь развернули широкий комплекс электромеханических предприятий, еще что-то такое строят. В гавани стало больше торговых судов. Понаехало много разношерстного народа: ирландцы, иностранные моряки слоняются, ну и тому подобная публика. Вы не подумайте, что я имею что-нибудь против этих простых людей. Наоборот, слава богу, что больше рабочих мест становится и люди трудятся. Но этого всего ведь и в столице достаточно. А для отдыха нужен покой. К тому же, как бы ни старались городские власти, вода в непосредственной близости от города уже не такая чистая.