Александра Маринина - Фантом памяти

В холле первого этажа с семи утра работал киоск с прессой, книгами и канцтоварами, именно туда я и помчался, быстренько побрившись и почистив зубы. Купил все газеты по списку, накануне оставленному Мусей. Отлично! Все опубликовано, и под самыми кричащими и интригующими заголовками. Не заметить невозможно, глаз непременно наткнется. Но что меня поразило, так это мои фотографии. Я даже не подозревал, что так хорошо выгляжу, хотя и видел себя в зеркале по нескольку раз на дню. Правильно говорят, что на фотографии человек всегда видит совсем не то, что наблюдает в зеркале. Я действительно сильно изменился. Не в том смысле, что посреди, как говорится, полного здоровья вдруг заделался голливудским секс-символом, нет, конечно. Но я стал совершенно другим. Из мягкого, углубленного в себя интеллигента превратился в жестковатого, уверенного в себе самца. Неплохо, очень неплохо!

До завтрака я успел по диагонали просмотреть публикации о своей вчерашней пресс-конференции и с гордо поднятой головой отправился в столовую. На быстрые результаты я не рассчитывал, понимал, что это только я такой энтузиаст свежей прессы, все остальные обитатели нашей богадельни отправятся за газетами много позже, поэтому реакцию следует ожидать не раньше обеда.

Что-то сегодня мои сотрапезники невеселые. Ну ладно - Мимоза, ее вчера Бегемот накачал свежей и неожиданной информацией, а Чертополох-то чего куксится?

- Нас теперь четверо, - с кислой миной сообщил мне Павел Петрович. - На редкость неподходящая личность для нашей компании. Вчера за ужином подсадили за наш стол. А вы что же, Андрей, вчера опять голодали? Почему не ужинали?

- Общался с журналистами, - скромно потупившись, ответил я. Нельзя так долго уклоняться от интервью, это вызывает нежелательные слухи, домыслы всякие. Лучше уж самому все сказать, чем потом читать о себе небылицы.

- Что вы говорите? - Чертополох заметно оживился и даже жевать перестал. - Вы давали интервью? И когда будет напечатано? Я непременно прочту.

- Обещали сегодня.

- В какой газете?

Я, изображая смущение, перечислил несколько самых популярных.

- Обязательно пойду куплю, - с горящими глазами пообещал Еж Ежович. - Вам тоже купить, Леночка?

- Спасибо, Павел Петрович, - вымученно улыбнулась Мимоза, - не хочу вас затруднять, я сама.

Как же, затруднять она не хочет... Просто ей не нужно, ей небось все в готовом виде привезут или по телефону сообщат.

- А вот и наш новый коллега, - тихонько пробурчал Павел Петрович. - Ни одной кормежки не пропустит, даже не надейтесь.

И тут же весь наш столик накрыло радостное и добродушное:

- Доброе утро! Ну как, чем кормят?

Ну до чего хорош! Просто слов нет. Лет двадцати пяти, здоровенный, щеки в метр диаметром украшены сочным деревенским румянцем, ясные голубые глаза смотрят дружелюбно и весело, пухлые губы выражают постоянную готовность хозяина что-нибудь эдакое брякнуть. Сальненькое или солененькое, кому что по вкусу, но чтобы потом непременно разразиться смачным тупым ржанием, имитирующим здоровый детский смех.

- Давайте знакомиться, - над моей тарелкой с творожной запеканкой нависла ручища, полностью закрывшая мне обзор моей же еды. - Гриша. А вас как звать?

- Андрей, - сухо ответил я, с некоторой брезгливостью пожимая пухлую на вид ладонь, которая, против ожиданий, оказалась теплой, сухой и весьма жесткой на ощупь.

- А по батюшке? - настырно интересовался бугай.

- Михайлович.

- Ну и славно, Михалыч. А меня можно без отчества, я молодой еще.

Ну спасибо, кормилец, разрешил. Можно подумать, тебя в твои-то годы и с твоей-то рожей кто-нибудь собирался именовать по полной форме. Размечтался!

Когда Гриша уселся, я понял, что мы втроем с Мимозой и Колючкиным прежде занимали меньше половины четырехместного стола. Во всяком случае, то пространство, которое занял новичок, оказалось очень внушительным. Интересно, чем он с такими физическими данными и таким недюжинным аппетитом может хворать? Воспалением глупости? От этого, кажется, пока не лечат.

- Вы к нам надолго? - туманно осведомился я.

- Понятия не имею, - Гриша пожал могучими плечами. - Как доктора скажут. А может, хозяин прежде выгонит. Он у нас крутой.

- Хозяин? - вскинул седенькие бровки Чертополох. - Это как же прикажете понимать?

- А чего тут понимать-то? - немалый кусок запеканки, который я бы разделил при помощи ножа и вилки частей на шесть, был отправлен в прикрытый пухлыми губами рот одним махом. - Я здоровый. Это хозяин у меня больной, после огнестрела в себя приходит. А мое дело маленькое: охранять. Нам с напарником и палату выделили на двоих, рядом с хозяином, и столоваться с вами определили.

- Вот оно что, - протянул я. - Чего ж вас вместе за один стол не посадили? Есть же свободные места.

Вопрос родился в моей голове не случайно. Гриша появился в санатории вчера после обеда, то есть за обедом его еще не было, а за ужином уже был. Иными словами, он приехал после моего разговора с Бегемотом и после беседы самого Бегемота с Еленой. Почему этого амбала пристроили именно к нам? Не потому ли, что Мимозе велено отступить с завоеванных позиций и сдать вахту новому персонажу, который будет вести со мной свою, но уже совсем другую игру? Ничего, это они еще про интервью не знают.

- А смысл какой? - и снова легкое пошевеливание плеч создало у меня иллюзию надвигающейся горы. - Мы ж все равно питаемся по очереди, нам вместе в столовку нельзя, один обязательно должен у двери хозяина находиться. Вот я сейчас похаваю и пойду его сменю, тогда и он придет.

- Что, тоже сюда, за наш стол? - зачем-то уточнил Павел Петрович.

- Не, его вон туда определили, к окошку, там девушка красивая сидит, он сам туда попросился.

- Тут много красивых девушек, - строго заметил я, подхватывая начатый Чертополохом допрос. - Что ж вы к ним не попросились? Вам с ними было бы приятнее, чем в нашей компании, мы вам все-таки по возрасту не подходим. "И по образованию тоже", - добавил я мысленно. Гриша медленно положил вилку на стол и поднял на меня глаза, вмиг ставшие огромными и какими-то жалкими.

- Гоните? Не гожусь я для вашего стола? Так и скажите. Я после завтрака к диетсестре подойду, попрошу, чтоб пересадили.

- Ну что вы, Гриша, - с неожиданной ласковостью вмешалась Мимоза. - Никто вас не гонит, мы рады видеть вас в нашей компании. Просто Андрей Михайлович хотел, чтобы вам было не скучно. Мы все трое люди довольно унылые, вряд ли сумеем вас развлечь. Но мы очень надеемся, что вы-то как раз и внесете струю веселья в наш коллектив. Ведь внесете, правда?

Это мне совсем не понравилось. Мы с Колючкиным мягко выпираем парня за другой стол, а Елена нас останавливает. Хочет, чтобы он остался. Зачем он ей? Понятно зачем. Может, официально он и является сменщиком какого-то второго охранника, но на самом деле он - сменщик самой Мимозы. Получается, что от двух врагов я избавился, а третий - вон он, тут как тут. Борьба выходит на новый виток. Что ж, так даже интересней.