Энн Грэнджер - Тени убийства

— Согласен, — решительно кивнул Алан. — В конце концов, Кенни врал и Дэйву Пирсу, и Мики Хейесу. Если мы убедим его, что сказать правду в его интересах, ему будет легче признаться.

Но Кенни Джосс разъезжал в своем такси по Бамфорду, судя по пустому гаражу.

— Как быть? — спросил Минкин. — Зайдем, попросим жену или еще кого-то позвонить, чтоб приехал?

— Тогда она сразу же после этого позвонит Берти Смиту. Нет.

Маркби подал машину назад.

— У меня есть идея получше.

Доехав до города, он свернул на стоянку у отеля «Корона».

Минкин удивленно поднял брови:

— Пинту выпить?

— Звонок сделать. — Маркби вытащил мобильник. — Минуточку, сначала в справочную. Алло!.. Будьте добры, такси Джосса в Бамфорде… Так… — Он нацарапал номер в блокноте, кивнул Минкину. — Первый шаг. Теперь второй. — И набрал номер Кенни. — Алло!.. Нам нужно такси, чтобы доехать из «Короны» до станции. Скоро будет?.. Хорошо. Ждем у входа в отель.

— Консепта Джосс, — объяснил он Минкину, — не жена, а дочка, свяжется с ним по радиотелефону, и папаша будет на месте через десять минут.

— Консепта?.. Господи помилуй!

— Джоссы любят имена, о которые язык сломаешь. Кенни повезло.

Они прошлись перед отелем и остановились в портике с пилястрами.

— С виду не так плохо, — заметил Минкин, оглядываясь.

— Ничего, но все-таки не дом. Я думал, вам будет удобней в коттедже Мередит.

— Да, там очень уютно. Она говорила, что вы собираетесь продавать оба дома и покупать другой. Кругленькая сумма будет в кармане.

— Все не так просто, — вздохнул Алан. — Приличный дом стоит целое состояние. Многие здесь хотят поселиться. Поэтому Дадли Ньюмен так жаждет заполучить Форуэйз.

Минкин полез в карман, ничего не нашел и недовольно буркнул.

— Бросаете? — сочувственно спросил Алан, распознав рефлекс недавнего курильщика.

— Стараюсь. Хрипеть начал. Мики Хейес дымит как паровоз. Это не помогает.

— Вот и он, — махнул рукой Маркби. — Шаг третий.

Из подкатившего такси вышел Кенни Джосс, взглянул на мужчин в портике, сначала с удивлением, потом с опаской.

— Вы такси вызывали?

— Мы, — кивнул Алан, открыл дверцу, сел на заднее сиденье.

Минкин зашел с другой стороны и сел рядом с ним. Окончательно огорчившийся Кенни уселся за руль, посмотрел на них в зеркало.

— На станцию? Так Конни сказала.

— Да, собственно, мы передумали. — Маркби предъявил удостоверение. — Давай куда-нибудь, где можно посидеть наедине.

Кенни оглянулся.

— Вы что, меня отловили? — спросил он с агрессией.

— Поговорить надо. Где тебе будет удобно. Можно прямо здесь, если хочешь.

— Ко мне нельзя, — буркнул он. — Жена крышу снесет, если увидит, что вы снова тут. Все ворчит: «Полиция без конца ходит, во что ты ввязался?»… Надоело. И к вам ни за что не поеду! — Кенни задумался. — Может, к реке? Только мне вам сказать нечего.

Он повернул ключ зажигания, и машина рванулась вперед.

По мнению Алана, Кенни умно выбрал место. Дорожка вдоль берега полна народу летом и по выходным, а сегодня там нет никого, кроме немногочисленных собачников. На ней с интервалами стоят скамейки, деревянные столики с прикрепленными стульями для любителей летних пикников. Над головой шумят осины, в реке время от времени плещется треска, бороздит воду, поднимая круги на поверхности; проплывает пара лебедей. На другом берегу стоят деревья, за ними расстилается пастбище, по которому мирно бродят черно-белые коровы. Настоящая картина Констебля. На таком фоне трудно оказывать серьезное давление — глаз отдыхает, душа размягчается.

Уселись за столиком для пикника, Маркби с Минкином напротив Кенни. Глядя на пустое место рядом с таксистом, Алан задумался, скоро ли он предложит занять его Берти Смиту. Один лебедь, заметив людей, свернул ближе к берегу в ожидании угощения, не увидел брошенного куска хлеба и с откровенным негодованием поплыл обратно.

То ли потому, что ему предоставили выбирать место для беседы, то ли благодаря безмятежному, мирному окружению, Кенни держался гораздо спокойнее, чем за рулем. Внешность у него броская, он явно выделяется среди себе подобных. Смуглый, с пышными черными волосами, слишком длинными, но старательно ухоженными. Настоящий Джек Шеппард, [17] Шеппард, Джек — известный в XVIII веке разбойник. решил Маркби. Двести лет назад грабил бы путников на большой дороге, а не подвозил, как нынче. Кенни сложил на столе руки, посмотрел ему прямо в глаза.

— Ну, — сказал он, — спрашивайте, чего хотели.

— Хотим вместе с вами припомнить субботу, — сказал Минкин. — Ту самую, когда умер Ян Оукли.

— У вас уже все записано. Я отвез старух в город и привез обратно. Больше ничего.

— А когда привезли обратно…

— Все уже рассказывал копу, который ко мне приходил, — перебил его Кенни. — Местному, не лондонскому. Потом пришел лондонский — снова-здорово, черт побери. Вам могу повторить то, что им говорил. Отнес покупки на кухню, вышел и уехал.

— Яна Оукли видели, — подсказал Минкин.

По мнению Алана, самоуверенность Кенни упала на пару градусов. Он сцепил пальцы, расцепил, перевел взгляд с Минкина на Маркби и обратно, а потом сказал:

— Видел, когда нес сумки на кухню. Мы по пути столкнулись. Поздоровались, парой слов обменялись, и все. Больше я его уже не видел.

Почти никто его больше не видел, подумал Алан и, взглянув на Минкина, взял допрос на себя:

— Кенни, мы должны проследить каждый шаг Яна в тот день. Мы тебя расспрашиваем потому, что уверены: ты знаешь подробности, которые считаешь не важными, но для нас они очень важны. Итак, ты сказал инспектору Пирсу, что, когда привез домой сестер Оукли, они вошли в парадную дверь, а отправляясь с тобой за покупками, выходили из кухонной.

— Д-да… — с опаской подтвердил Кенни.

— Я хорошо знаю дом, — продолжал Маркби. — Когда передняя дверь открыта, на кухню быстрее попасть именно через нее и дальше по коридору. В конце этого коридора дверь на кухню. А ты, по твоему утверждению, предпочел пройти вокруг дома к задней двери, хотя нес тяжелые сумки.

— Сумки были не тяжелые, — угрюмо буркнул Кенни.

— По-моему, — настаивал Маркби, — ты все-таки пронес на кухню покупки через переднюю дверь и дальше по коридору. Не через черный ход, как предусмотрено прейскурантом услуг. Легко проверить. Дамарис или Флоренс вспомнят.

Наступило молчание.

— Может, и через переднюю, — сказал Кенни. — Может, перепутал. Не обратил внимания. Слушайте, какая разница?

— Очень большая. Расследуется убийство. Не кража, не производство контрафактных товаров — убийство. Мы не закрываем дела об убийстве. Они много лет остаются открытыми, пока не будут доведены до конца. Мы тебя в покое не оставим. Будем приходить, расспрашивать и расспрашивать, пока не получим удовлетворительного ответа. А я, — добавил Маркби, — пока не удовлетворен твоими ответами, и мистер Минкин, по-моему, тоже.