Рауль Мир-Хайдаров - Пешие прогулки

Когда он стал прокурором области, они переехали из малогабаритной квартирки в коттедж, в котором прожили с Ларисой почти десять лет.

Коттедж к тому времени был основательно об-жит -- года три в нем жил управляющий крупным областным строительным трестом, наверное, для се-бя его и возводил, умело, добротно, со вкусом, а дом в жарком краю поставить, чтобы радовал, не так просто. Управляющий получил неожиданное по-вышение и переехал с семьей в Ташкент, а Азлархановы переселились в дом с садом. Переселились в самый пик саратана, когда ртутный столбик тер-мометра показывал каждый день за сорок. И вдруг такой подарок -- коттедж с садом!

Дом не был отделан деревом, не имел паркетных полов, он вообще был без излишеств -- в те годы мода на роскошь еще не захлестнула должностных лиц, но все в нем оказалось сработано прочно, ос-новательно. Нравилась им большая открытая дере-вянная веранда, где по вечерам гулял слабый ве-терок, и они любили пить там чай, ужинать на воздухе. Сад казался им огромным, хотя восемь соток для современного горожанина и в самом деле немало. Более чем наполовину двор был умело затенен виноградником, и оттого почти в любое время дня тут можно было найти прохладный уголок, а по осени, когда созревал виноград, двор, особенно в вечернем освещении, приобретал пря-мо-таки сказочный вид: над центральной дорож-кой, ведущей к зеленой калитке, висели темно-фиолетовые, до черноты, крупные гроздья "Чораза", "Победы" -- иная гроздь и в полтора, и в два килограмма. А то вспыхнувшая лампочка на даль-ней аллее в глубине сада высвечивала тяжелые кисти красноватого "Тайфи", напоминающие де-тские воздушные шары. Вдоль веранды, только протяни из-за стола руку, тянулась царица лоз -- золотистый виноград "Дамские пальчики", или, как его называют местные, "Хусайни". Они сразу полюбили свой новый дом и даже днем в обеденный перерыв спешили к себе.

Город по тем годам был невелик, это потом, лет через десять, он начнет стремительно расти, и их коттедж окажется чуть ли не в центре. Благодаря новому дому года полтора-два они были вместе так много, как никогда больше в их совместной жизни.

Позже жена уйдет из краеведческого музея, и закружит ее по дальним дорогам ее единственная страсть -- керамика. А пока, счастливые, они спе-шили днем домой, благо музей Ларисы располагался в соседней махалле, а у Амирхана Даутовича имелась служебная машина. Наверное, можно было понять, почему жертвовали полноценным обедом где-нибудь в чайхане, -- дома их ждал маленький бассейн и летний душ в саду, а в сорокаградусную жару это немалая роскошь.

Однажды в конце лета, в воскресенье, Амирхан Даутович накрывал на веранде стол, а Лариса, перед обедом уже в который раз бултыхаясь в бассейне, окликнула его:

-- А знаешь, Амирхан, мне пришла в голову потрясающая идея: сделать у нас в саду музей ке-рамики под открытым небом. Все равно же весной уберем эти грядки с овощами и зеленью. Для ухода за ними у нас с тобой нет ни опыта, ни времени, тем более такой баснословно дешевый базар под боком.

То лето, наверное, было и пиком их любви, и Амирхан, больше вслушиваясь в милый голос жены, чем в смысл того, что она говорила, ответил:

-- Поступай как знаешь. Я полагаюсь на твой вкус.

Предложение Ларисы о музее под открытым небом в своем саду Амирхан не то чтобы не принял всерьез, а просто не предполагал, что она могла затеять.

3

Больше они о домашнем музее с Ларисой не говорили. Наступила долгая теплая осень, были уб-раны с грядок овощи, зелень, выкопали и картошку в дальнем углу, у забора. С ночными заморозками потихоньку осыпались розы, но по-прежнему запах их в полдень долетал до открытой веранды. В бас-сейне уже не купались, однако Лариса заполняла его каждый день: она говорила, что когда смотришь на водную гладь, успокаиваешься душой, и по утрам в бассейне плавали опавшие листья и лепестки роз.

Как-то он уехал по делам на три дня в Ташкент, а когда вернулся, не узнал собственный двор: казался он теперь просторным и... чужим. Не осталось и намека на былой своеобразный восточный уют, даже живая изгородь была подстрижена.

Лариса с улыбкой спешила навстречу -- она зво-нила в аэропорт и знала с точностью до минуты, когда муж будет дома.

-- Ты только не волнуйся и не думай, что я все испортила. Я ведь за лето изучила парковую архитектуру всей Европы: и немцев, и французов, и англичан, нашла и старые российские книги -- мне друзья из Москвы помогли, и до японской добралась -- думаю, она нам больше подходит из-за наших восьми соток...

Покормив мужа с дороги, Лариса повела его посмотреть перемены. Двор теперь весь был покрыт привозным дерном и сделался зеленой лужайкой. На фоне изумрудной зелени деревья, что росли ранее среди грядок картофеля и томатов, выглядели теперь иначе -- стройнее, элегантнее -- что и говорить, в этих английских лужайках что-то было. Лариса с увлечением рассказывала, какие деревья доставят ей на следующей неделе, какие кусты роз и куда она пересадит. Амирхан слушал ее внимательно: ему нравилась затея жены и то, что она так увлеклась. Слишком уж часто в последнее время она погова-ривала о Москве, а тут занятий на годы и годы -- можно было не сомневаться, он знал свою жену. Улыбнувшись, он только спросил:

-- Ты успеешь устроить свой музей в саду, пока меня не снимут с работы?

Лариса подошла к нему и, счастливая, положила ему руки на плечи; понимая, что муж одобрил ее затею, улыбаясь, ответила:

-- Плохо ты знаешь свою жену. С Зеленстроем я рассчиталась по смете и через кассу и даже на всякий случай квитанцию храню. А то, что слишком уж хорошо лужайка получилась да живую изгородь аккуратно подстригли, так они ведь старались не для областного прокурора, не воображай, нужен ты им! Я объяснила, что затеяла музей на воздухе, и им это понравилось, они даже обещали мне кое-что подарить из керамики. Учти, я ведь тоже старалась для них: сама готовила, и моими кулинарными способностями остались довольны, так что, дорогой муж, все взаимно. Единственное, в чем я виновата, -- гарнитур для спальни, что мы приглядели с тобой, теперь купим года через два, не раньше, -- музей я затеваю с размахом.

Амирхан обнял и расцеловал жену.

-- Но это еще не все. -- Она, смеясь, вырвалась из его сильных рук. -Тебе, как областному прокурору, придется использовать свои связи и влияние, чтобы добыть мне одну-единственную голубую елочку -- она просто необходима в ландшафте, что я задумала, озе-ленители мне такого подарка не обещали...

4

Со временем, не довольствуясь экспозицией в саду, Лариса заняла под керамику две самые боль-шие комнаты в доме -- все равно они пустовали, и появилось у них еще два "зала" малой керамики, XVIII и XIX веков. Альбомов, составленных лично Ларисой, с ее текстами, комментариями, было всего два, хотя имелись еще семь альбомов, где она на-писала раздел, главу, они были изданы за рубежом, и некоторыми из них Лариса очень гордилась. На-верное, это и было признанием ее труда искусст-воведа, исследователя, ученого. Но Амирхан Даутович, отдавая должное полиграфии, вкусу, изыску, с которым подавалась в зарубежных изданиях ке-рамика со всего света, все же больше любил аль-бомы, изданные дома, в Москве.