Даниэль де Труа - Псевдоним(б). В поисках Шекспира

Александр уже вылезал из душа. Если суждено погибнуть от пули охранника, то чистым! Осталось тридцать пять минут. Решение не принято, но нужно быть готовым: готовность – это все. Надеть зимние кроссовки, футболку и самую легкую куртку. За окном не более плюс десяти и не менее плюс семи, констатировал Александр, выскочив на секунду на балкон. Это вам не Москва, здесь и воспаление легких толком не подхватишь – хоть нагишом выскакивай! Но решение еще не принято. Он уже оделся, взял с собой только волшебную карту отеля, паспорт, мобильник (чтоб ему пусто было!) и кошелек с последней наличностью (сто пятьдесят фунтов). Александр вышел, но решение все равно не пришло.

Решать надо по пути. В движении. Лежа на диване ничего не решишь. Просто заснешь – и все. Надо двигаться. Поэтому будем двигаться к цели. Цель нам задана. Стоит ли туда идти, неизвестно, но он идет. Пока еще есть возможность остановиться. Решение не принято! Вот и знакомый корпус университета, хотя ночью он его еще не видел. Все равно признал. Время? Прошло двенадцать минут. На три минуты опережает график. Какое-то спортивное ориентирование прямо! Все, сейчас начнется. Дальше-то дорога неизвестная. И спросить толком некого. Зима, все попрятались по домам, по средневековым замкам, которых здесь, пожалуй, больше, чем обычных домов.

Иду туда, не знаю куда, но решение еще не принято. Какого дьявола я туда иду? Я в своем уме? Может, это просто маньяк какой-то. Хозяин, например, тех частных владений, куда меня несет нечистая сила. Там он меня хрясь протазаном [16]каким-нибудь средневековым – сразу за калиткой, мало не покажется, и он еще будет в своем праве! И он еще будет в своем праве – не лезь в частные владения… Святая вещь, между прочим. Частная собственность – она ж святее общественной в Европе, а тем более здесь, на малюсеньком острове. Земли наперечет, и если каждый будет ее по всяким звонкам топтать – все газоны и потопчут. Где же тогда в гольф играть? Национальная трагедия случится.

Не то что в России, с ее огромными просторами. У нас если всю землю поделить, на каждого жителя придется по двенадцать гектаров! И это притом, что после всех «демократических» благ, которые спустил на страну Горбачев, территория ее настолько уменьшилась, что граница современной России откатилась к границе России – подумать только! – шестнадцатого века! Правда, по сравнению с доперестроечным временем население тоже уменьшилось. Да кто его, это население, здесь считает-то? Так, для проформы. Чтобы Чичиковым стать, узнать, сколько душ крепостных осталось.

И в этой огромной стране никогда и ни у кого, кроме царей, частной собственности не было! Да и у них только пока при короне. Хочу – дарую земли, крепостных, возможность заниматься бизнесом, качать из этих самых земель все, что в них есть, обирать этих самых крепостных. А чуть что – пошел, подлец, в острог! И сиди там до самой смерти! Ишь, бизнесом он занялся! А надоест крепостным или боярам с дворянами – и царя того, на кол! Или полотенчико на горло, или ножичком в бок… Да мало ли способов? И не имеет на таких просторах ни царь, ни холоп своего кусочка земли даже метр на два. Сегодня смиренное кладбище, а завтра поверх хоромы новые построили…

Вот сквер, осталось десять минут, уже почти бегом. Маневр – обход справа, что-то такое на военной подготовке проходили. Обход, обхват… Дот, дзот… Теперь осталось грудью на пулемет. А решение? Не принято. Главное вовремя добраться, а там будем думать. «О, О, О, О!» – как сказал Гамлет перед смертью. Вот она, калитка. Вот она, надпись – практически «Не влезай – убьет!». Сюда-то нам и надо!

Осталось пять минут. «Пять минут, пять минут», – запел про себя Александр. Три минуты уйдут там внутри – на разрыв аорты собаками (хи-хи!), а две минуты на размышление… Высокий старт, время пошло. Решение не принято. Прошло тридцать секунд. Сорок. Так, он решает или за временем следит? Или решение и есть слежка за временем?… В поисках отслеженного времени… Все, осталась минута. Так, я решаю или за временем слежу? Или решение и есть слежка за временем? В поисках отслеженного времени. Все, осталась минута. Ну нет у меня никаких данных для решения. Не знаю я, как правильно поступить. Пусть будет что будет. Тридцать секунд, двадцать… Даешь обратный отсчет!.. Пять, четыре, три, два, один…

Александр вошел в калитку и сразу рванул, согнувшись, направо, вдоль забора – метра три, не больше. А вот и деревья, их спасительная тень. Вроде прожекторы не светят, собаки не лают, сирены не гудят. Можно выдохнуть. Вдохнуть бы не забыть!

«Не забыть бы поглубже вдохнуть, перед тем как нырну», – серьезно сформулировал Уильям.

Он вообще серьезно принялся за это дело. Подумать только, он – помощник настоящего коронера, сэра Свифта! Тайный агент! Шшшш… Никому ни слова. Чуть сболтнул лишнего, и убийца сядет тебе на хвост. Бегай потом, уноси ноги. «Нет, язык за зубами – друг мой, чуть распустишь – враг мой, сразу несдобровать», – подбадривал себя Уилл, который рано утром по пути в школу забрел в тихую гавань, вчера ставшую последним пристанищем мисс Гамлет.

Он стоял на той самой иве, склоненной над рекой, где предположительно и оступилась потерпевшая. На самом деле оступиться тут было непросто: довольно толстый ствол рос примерно сантиметров на семьдесят параллельно воде, а потом уходил вертикально вверх. В этом месте от него отходило немало прочных веток, за которые легко было держаться. Неудобные и мешающие проходу давно спилили: дело в том, что с этой ивы местные хозяйки полоскали белье в реке, и никто никогда не падал. Прыгнуть в воду отсюда можно было, случайно сорваться – никогда. Ствол был как мостик с поручнями, захочешь – не упадешь, ветки удержат!

Уилл быстро разделся, повесил одежду на ветки и храбро бросился в холодную, но, слава богу, не ледяную воду. Зима подходила к концу, а она вообще в этих краях мягкая: в феврале ниже шести градусов тепла не бывает, а чаще всего гораздо теплее. Стоячая вода в заводи немного прогревалась на солнышке, хотя, конечно, теплой Уиллу она не показалась. Но что поделаешь, назвался груздем – полезай. Куда нужно, туда и полезешь, – сказал себе Уилл, набрал в легкие побольше воздуха и нырнул. Под водой было совсем темно и очень-очень холодно, к тому же Уилл не знал, что он хочет найти. Просто обследовал место происшествия. Всегда нужно начинать с обследования. Он то ли где-то это вычитал, то ли сам додумался – сейчас это не имело значения.

Но холод, от которого сжималось сердце, значения не имел. Поэтому Уилл сразу сообразил, что бессмысленно нырять в холоднющей воде не значит что-то там обследовать, и решил, пока силы его не оставили, выбраться на сушу. Вернее, ничего не решал, а просто как ошпаренный бросился на берег. Одной рукой схватился у ствола за какую-то ветку, а другой оперся на саму иву и с трудом вылез из воды. Взял полотенце и стал быстро-быстро растираться, стуча зубами, затем так же быстро оделся и собрался уже было уходить, но, бросив прощальный взгляд на место происшествия, вдруг увидел, что у самого берега что-то белеет. Он отломил ветку и с ее помощью, лежа на животе, вытащил из реки какой-то довольно длинный кусок белой материи. Он воткнул ивовый прутик в то место, где плавал кусок ткани, отжал свою находку, которая оказалась шелковой лентой, аккуратно сложил ее и спрятал в сумку. Теперь оставалось только не опоздать на урок. И тут он увидел силуэт человека.