Андрей Курков - Город для отдыха героев враждующих армий

 выглядеть спортсменами!

 - Не думаю! - Я не разделил опасении Айвена. - Здесь все-таки не

 совсем обычное место...

 С последней моей мыслью Айвен согласился и на этом наш разговор

 окончился.

 Я вновь спускался к морю и чувствовал себя другим человеком. Просто

 невероятно, сколько ступеней у ощущения свободы! Приехав в этот город, я

 считал себя самым счастливым человеком, но из-за какой-то мелочи, из-за

 каких-то брюк и футболки с блеклым рисунком и невразумительной кириллицей,

 неожиданно понял, что стал я еще счастливее! А ведь для меня уже несколько

 лет слова СЧАСТЬЕ и СВОБОДА означали одно и то же.

 Солнце то пряталось за туманной пленкой полупрозрачных облаков, то

 выглядывало и наблюдало за тихой и медленной жизнью этого города, который

 я так хотел назвать своим, или по крайней мере - нашим. Но, будучи

 реалистом, я понимал, что любой ограниченный срок когда-нибудь истекает и

 постучит однажды в дверь моей комнаты вежливый портье, зайдет,

 поздоровается и скажет, что внизу меня ждет машина, а так же все мое

 военное обмундирование, бережно хранившееся в камере хранения на

 протяжении всего отпуска.

 Вниз проехал джип, перекрашенный из хаки в грязно-голубой цвет. За

 рулем сидел парень в панамке.

 Я позавидовал ему. Мне тоже захотелось прокатиться на таком джипе по

 набережной. И чтобы слева от меня сидела девушка с черными как смола

 волосами, а за спиной лаяла ее собачонка.

В

 Дойдя до кафе, в котором я впервые услышал генерала Казмо и увидел

 первую забавно-симпатичную девушку, прозванную мной "балериной" за свою

 кокетливо быструю походку, я зашел внутрь и присел за тот же столик лицом

 к улице. Между мной и улицей была лишь стеклянная стенка. "Кто так хорошо

 моет стекла?!" - подумал я, удивившись прозрачности стенки и доступности

 улицы моим глазам.

 - Не желаете ли чего-нибудь?! - пропел из-за спины знакомый голосок.

 Я мог не оборачиваться - это была она. И тут же я понял, что в тот

 раз обратил внимание лишь на ее походку, а теперь, как результат, не мог

 вспомнить ни лица, ни глаз. Я обернулся.

 Мягкий овал прелестного личика, зеленые глаза, русые волосы. В музеях

 такие лица смотрят на людей с древних камей. Это словно знак вечности.

 Какой ужасной не была бы эпоха, всегда появляются эти зеленые глаза и

 когда ты в них смотришь - не возникает больше тяжелых раздумий и

 переживаний об очередной пропасти, вырытой для себя безумным

 человечеством.

 - Может быть кофе и взбитые сливки?! - чуть растерянно предложила

 она, не дождавшись моего ответа.

 - Может... - повторил я, все еще думая о ее глазах.

 А потом, спохватившись, чтобы не дать ей так быстро уйти, я

 продолжил:

 - Может... два кофе и сливки для двоих...

 - Хорошо, - она кивнула.

 Тишина этого кафе дала мне возможность вслушаться в звук ее шагов.

 Тишина была магической. В ней ощущалась такая скрытая сила, что будь мой

 стул без спинки, я бы мог спокойно откинуться назад и прильнуть спиной к

 этой тишине.

 Ее шаги опять вошли в мой слух и я, не оборачиваясь, чувствовал ее

 приближение, пока она не остановилась сбоку от меня, опуская на стол две

 чашечки кофе и два широких бокала со взбитыми сливками.

 Я отодвинул одну чашечку и бокал чуть в сторону. Я хотел, чтобы она

 присела.

 - Вы кого-то ждете?! - спросила "балерина".

 Я чуть было не сказал "вас". Это было бы до крайности глупо и

 банально.

 - Да, - ответил я. - Но мне кажется, что мой друг опаздывает. Может