Куинн Фосетт - Братство Майкрофта Холмса

— Приходится сделать скидку, Гатри, — обратился он ко мне.

Я пожал плечами. Как ни странно, я очень обрадовался тому, что, несмотря на перенесённые страдания, Макмиллан не изменился.

— После вас, сэр.

Бренди обожгло Макмиллану разбитые губы и раны в дёснах от выбитых зубов, он громко вскрикнул, и я почувствовал какое-то недостойное удовлетворение. Мне нужно было отвлечься, и помогла в этом Пенелопа Хелспай.

— Не могли бы вы пойти со мной и помочь мне сесть на лошадь? — сказала она. Разорвав платок, который сняла с шеи, она наложила тампон на рану под порванную блузку, и завязала так, чтобы в рану не могла попасть грязь.

— Но… — в который раз почувствовав себя глупцом, начал было я.

— Меня ждут мои люди. Они невдалеке. Они никогда не бывают вдалеке от Братства. — Она, прощаясь, махнула рукой Майкрофту Холмсу и торопливо пошла к выходу.

На дворе пылал великолепный закат. Яркое небо переливалось всеми оттенками розового и оранжевого цветов, на холмах лежали длинные синие тени.

— Вам понадобится фонарь, — заметил я, провожая девушку к небольшому сараю, скрывавшемуся в тени церкви.

— Мне ехать недалеко, и я хорошо знаю дорогу. — В её голубых глазах блеснула суровая радость. — Мир не таков, каким вы представляете его себе, мистер Гатри. Ваш мистер Холмс знает это лучше большинства людей, особенно находящихся на правительственной службе. Если вы хотите продолжать её, то прислушивайтесь к его словам. Если нет, тогда… — Она нашла свою лошадь и теперь смотрела, как я вскидывал на спину животного седло и затягивал подпругу. — Да, это задание оказалось во многом неожиданным. Мне почти что жаль расставаться с вами. — Она взялась за уздечку. — Не поддержите ли вы мою ногу?

Я нагнулся, подставив ей сцепленные руки, и когда девушка встала на эту подножку, поднял её в седло. Она оказалась легче, чем я ожидал, эта сильная девушка, мыслящая, как индийский фанатик.

— Благодарю вас, мисс Хелспай, за всё, что вы для меня сделали. Если бы не вы, меня бы уже не было в живых.

— Да, не было бы, — согласилась она, собрав поводья и перебросив ногу через луку седла; она предпочитала сидеть в седле по-мужски. — Впрочем, и меня не было бы в живых, если бы не вы. Так что взаимные долги отданы. Не забудьте об этом при нашей следующей встрече. — С этими словами она повернула лошадь и скрылась из виду и, надеюсь, из моей жизни.

Когда я вернулся в церковь, Майкрофт Холмс внимательно посмотрел на меня.

— Вы уже выглядите гораздо лучше, — сообщил он, протягивая мне фляжку.

Я с благодарностью принял её и так быстро плеснул обжигающую жидкость в горло, что закашлялся.

— Что там делает Джеффрис? — сварливо спросил Макмиллан. — Джеффрис, как вы позволили им захватить меня?

— Он не Джеффрис, он Гатри, — ответил за меня Майкрофт Холмс, — и работает он не на вас, а на меня. — Он повернулся к священнику. — Я сожалею о причинённом волнении, святой отец, но надеюсь, что вы помолитесь за нас. Сейчас мы, с вашего позволения, уедем. Мы уже почти в безопасности.

— Идите, сын мой, — ответил кюре, очень по-французски пожав плечами. — Мы позаботимся об этом несчастном, — он указал на фон Метца, — в нашем церковном саду. И да смилуется над вами Бог.

— Милосердие — великое благо, отче, — сказал Холмс, поднимая Макмиллана, чтобы тот мог сесть.

— И этот испорченный человек очень нуждается в нём, — сказал кюре нам вслед, когда мы, покинув его в храме, пошли собираться в дорогу в Шато-Салин.

Слава богу, они спасены и находятся сейчас в поезде, на пути в Антверпен. Телеграмму доставили сегодня вечером, за несколько минут до восьми. Пожалуй, никогда ещё я так не радовался новостям. Я тут же послал записку в Адмиралтейство, чтобы известить о долгожданном сообщении.

И Макмиллан, и Соглашение оба находятся в безопасности, хотя Макмиллан нуждается в медицинской помощи. По возможности её окажут в пути, а сразу же по возвращении в Англию он попадёт в руки лучших хирургов.

Эдмунд Саттон был просто счастлив узнать последние новости. Теперь он может сказать инспектору Корнеллу, что скоро даст ответы на все его вопросы. И опять будет играть на сцене, до тех пор, пока его талант вновь не потребуется здесь. Я часто думаю, насколько несправедливо, что лучшую из своих многочисленных ролей он должен играть без публики, так и не услышав её оваций. Хотя, кто знает, может быть, в своё время он их получит. И это будет вполне заслуженное вознаграждение.

— Но у кого же, на самом деле, находилось Соглашение? — спросил я Майкрофта Холмса за вечерним чаем. Прошло уже шесть дней после нашего возвращения. Начались осенние дожди. В двух каминах пылал огонь, распространяя по квартире приятное тепло. Теперь, после завершения последнего отчёта о нашей миссии, было приятно подробно расспрашивать обо всех её деталях, не опасаясь, что настойчивое любопытство приведёт к мучительной смерти.

— Ну, дорогой мальчик, вы разочаровываете меня. Я был уверен, что вам это известно. — Он взял с тарелки кусок лепёшки и намазал его густой сметаной.

— Сознаюсь, что я действительно не знал этого, — ответил я. — Мне казалось, что оно было спрятано в первом поезде, на котором мы выехали из Мюнхена, и покинуло Германию другим путём.

— Логично, но неправильно. — Холмс был явно доволен собой.

— Ладно. Его могли переложить в какой-нибудь другой чемодан Макмиллана. Если учитывать количество багажа, который он возил с собой, обыскать все его вещи, думаю, было не так просто.

— Ещё одна хорошая мысль, но тоже неверная, — возразил Холмс, разливая чай по чашкам.

— В таком случае где же оно было? — сдался я.

— Ну конечно же у меня, — сообщил он невинным, как у младенца, тоном. — Я выкрал его в то время, когда вы уговаривали Макмиллана нанять вас.

— В заведении мадам Изольды? — Несмотря на все старания, я не смог сдержать удивления.

— Конечно. Я залез в шкатулку, пока все остальные находились внизу. Настоящее Соглашение я спрятал в потайной карман моего сюртука, а взамен положил в футляр карту Европы, чтобы он не показался пустым на ощупь. — Он широко улыбнулся. — Я подумал, что будет гораздо умнее не говорить вам об этом сразу.

— Не смею усомниться в этом, — едко ответил я.

С лица Майкрофта Холмса сбежало ангельское выражение.

— Гатри, вы были ещё настолько зелёным новичком, что я не мог быть уверенным, справитесь ли вы со всем, что нам предстояло сделать. — Он задумчиво посмотрел в огонь. — И я глубоко сожалею, что вам пришлось заплатить за это такую высокую цену.

— Другие заплатили больше, — так же мрачно, как и он, заметил я, — Гийом… Франсуаза…