Джейн Клиланд - Обреченный на смерть

Опустив боковое стекло, я с наслаждением подставила лицо тугим порывам воздуха. Освежающая прохлада помогла мне прогнать тоскливое настроение. Неожиданно я с улыбкой вспомнила, какой счастливой я была, когда после окончания колледжа получила работу во «Фриско»: сбылись мои мечты. Лишь одно отравляло мою радость — мысль, что я должна расстаться с отцом, оставить его в Бостоне. Я даже полушутя ему заявила, что он обязан переехать в Нью-Йорк.

— Джози, детка, — ответил он, — не бери в голову. Ты ведь едешь в Нью-Йорк, а не на Марс.

И я поехала. Следующие десять лет он приезжал ко мне почти каждый месяц, чтобы поддержать и помочь советом, так как мне трудно было освоиться в довольно сложной и совершенно незнакомой среде. Мы с отцом стали настоящей командой.

И так было до самой его смерти. Она оставила в моем сердце и жизни пустоту, которую не смог заполнить даже Рик, мой тогдашний бойфренд. Я рассталась с ним через неделю после похорон отца.

Неожиданно я осознала, как давно все это было. Я едва смогла вспомнить, как выглядел Рик. И мысли об отце уже редко вызывали у меня слезы. Похоже, я полностью оправилась от этого удара. Я с сожалением вздохнула. Мне показалось: чем слабее мое горе, тем больше я теряю отца.

— Папочка, — прошептала я, изо всех сил стискивая руль. — Пожалуйста, поговори со мной. Скажи, что мне делать.

А потом я догадалась. Я оплакивала не мистера Гранта и не отца. Я плакала потому, что чувствовала себя щепкой, которую подхватил и закрутил речной поток и которая не знала, как из него выбраться.

Я сидела в «Голубом дельфине» и размышляла, хочу есть или нет. Джимми, рыжеволосый бармен с круглым лицом, усыпанным веснушками, предложил мне миску с орешками, но я подумала, что мне хочется чего-то более существенного. Стакан с мартини покоился в моих ладонях — мне нравилось ощущать его тяжесть. Я сделала маленький глоток горьковатой обжигающей жидкости.

— Пожалуй, я буду рада креветкам, — сделала я заказ. — Спасибо, Джимми.

Мягко играла старая мелодия Джорджа Бенсона. Посетителей было немного. Разбившись на три группки, они разместились у полукруглого окна, выходившего на Пискатакуа [5] Пискатакуа — река длиной 19 км, разделяющая штаты Мэн и Нью-Хэмпшир. и Портсмутскую гавань. Их разговор сливался в невнятный гул. Дрожащий свет расставленных вдоль барной стойки свечей, словно сквозь призму, преломлялся в моем стакане. Наблюдая за игрой света, я погрузилась в размышления об убийстве.

— Вы Джози Прескотт? — вдруг раздалось у меня за спиной.

Развернувшись на табурете, я чуть не столкнулась нос к носу с упитанным коротышкой, который, казалось, только-только достиг совершеннолетия.

— Да, это я.

— Уэс Смит, — протянул он руку.

Я вежливо пожала ее.

— Газета «Звезда побережья». — Смит подал мне визитку.

— В самом деле?

Я взяла карточку и прочитала, что мой незваный собеседник является репортером.

— Почему вас это удивляет? — поинтересовался Смит.

— Я никогда раньше не встречала репортеров.

— Могу я присоединиться к вам?

— Конечно, — пожала я плечами.

— Спасибо, — улыбнулся он и уселся на соседний табурет.

— Как поживаешь, Уэс? — спросил Джимми, подойдя к нам. — Что будешь пить?

— Чашку кофе.

— Сейчас будет готова.

— Довольно неприятная история, — обратился Смит ко мне. — Я имею в виду убийство.

— О да, — согласилась я.

— У меня к вам пара вопросов.

— Ко мне?

— Да, ведь вы в нем замешаны…

— Что за ерунда!

Страх, который мне удалось заглушить с помощью мартини, всколыхнулся во мне с новой силой.

— Но мне так сказали.

— Не понимаю, о чем вы.

— Разве вас не допрашивали в течение часа в полицейском участке Роки-Пойнта?

— Я бы не назвала это допросом, скорее это была беседа. Но не об этом речь. Откуда вам это известно?

— Из достоверного источника, — ответил он с нескрываемым удовольствием.

— Но как вы меня узнали?

— Заглянул на веб-сайт вашей компании. Там очень хорошая ваша фотография.

— А как вы узнали, что я здесь?

— Поговорил с женщиной из вашего офиса, и она сказала, где вас искать.

Скорее всего это была Гретчен. Следовало бы рассердиться на нее: ни к чему распускать язык с посторонним человеком, но, если честно, мне было наплевать, кто и что обо мне говорит. Я слегка улыбнулась, вспомнив слова мамы о том, как девушка портит свою репутацию. Возможно, она была права, но я не возражала бы против подобной репутации. Мне вспомнились весенние каникулы, Марди-Гра, когда я училась в колледже. Мой тогдашний парень купил мне футболку, на которой было написано: «Хорошие девочки отправляются в рай, а плохие девчонки — в Новый Орлеан». Я так обожала ее, что заносила почти до дыр.

— И что вы хотите у меня узнать? — спросила я, когда Джимми прервал мои приятные воспоминания и поставил передо мной тарелку.

Выдавив сок из ломтика лимона, изящно завернутого в кусочек марли, я взяла креветку и обмакнула ее в пряный соус. Вкуснотища.

Смит внимательно оглянулся по сторонам. Рядом с нами не было ни души. Тем не менее он понизил голос до шепота:

— О чем вас спрашивал шеф полиции Альварес?

— Не думаю, что могу ответить на этот вопрос.

— Почему?

Я ухмыльнулась и одарила его взглядом, означающим: «Не прикидывайся дурачком».

— Серьезно, — рискнул он настоять.

— Я не слишком разбираюсь в работе полиции, — ответила я, беря другую креветку. — Но уверена, вряд ли Альварес хочет, чтобы я обсуждала детали расследования с репортером.

— Наша газета собирается напечатать статью об этом деле. Разве вы не хотите, чтобы люди узнали вашу точку зрения на происходящее?

— Вы хотите написать, что я подозреваемая?

— Возможная подозреваемая.

— Это безответственно и возмутительно! Я не подозреваемая.

— Откуда вы знаете?

Я уставилась на него, не зная, что сказать. Словно утопающий за соломинку, я схватила стакан и залпом выпила вторую порцию мартини. Я давно заметила: чем больше его пьешь, тем лучше он становится на вкус. Затем в полном молчании я начала медленно поглощать креветки, старательно обдумывая, что же мне делать или сказать.

— Почему вы решили, что я подозреваемая? — наконец произнесла я, с облегчением заметив, что голос не выдает ни смятения, ни отчаяния.

— Отвечаете вопросом на вопрос? — улыбнулся Смит. — Ладно, сойдет и так. Если не ошибаюсь, вы были первым человеком, к которому полиция обратилась с вопросами. С вами беседовали, — он сделал акцент на последнем слове, словно передразнивая меня, — в комнате для допросов, и вы провели там более двух часов. Как говорится, нет дыма без огня… — Он пожал плечами.

Его речь натолкнула меня на мысль, что, возможно, мои проблемы намного серьезнее, чем я думала.