Алексей Макеев - Лучше бы я был холостяком

– А никакой проблемы нет. Все чересчур просто и достаточно понятно. Ты любишь меня, а я люблю тебя. У нас будет общий ребенок, и поэтому мы должны жить вместе! – прямо мне в лицо выкрикнула Даша. – Я не собираюсь от него избавляться. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы он вырос в полноценной семье.

– Ты готова выйти за кого-то замуж?

– Этот «кто-то» сейчас стоит передо мной. По-хорошему или по-плохому, но я заставлю тебя оформить официальный развод с Ларисой. Ты женишься на мне, и наш ребенок не будет расти безотцовщиной.

Я с ненавистью посмотрел на Дарью и машинально опустил правую руку в карман пиджака. Почувствовав легкий холодок, исходящий от стального тросика, и убедившись, что подготовленная удавка при мне, поспешно выдернул руку из кармана. Я все еще надеялся, что благоразумие возьмет верх и Дашенька согласится со мной расстаться, приняв предложение, которое, так или иначе, казалось мне единственно верным в данной ситуации.

– Только не надейся, что я соглашусь на какие-то уступки, – словно прочитав мои мысли, сказала она. – Ты никогда не дождешься от меня даже самой малой поблажки. Ради нашего будущего сына я не позволю тебе разрушить нашу семью.

– О чем ты говоришь? О какой семье может идти речь? У нас никогда ее не было и никогда не будет, – сказал я голосом прокурора, который ставил жирную точку в судебном процессе.

– Ты в этом уверен? – дерзко переспросила Даша.

– Абсолютно, – коротко ответил я. – Мне моя жизнь дорога как память, и я не хочу, чтобы мой разлюбезный тесть наложил на нее вето. Ты ведь отлично понимаешь, что я не просто женат. Я женат на дочери местного авторитета. Нам обоим не поздоровиться, если Грохотов узнает о наших любовных взаимоотношениях.

– Мне до твоего тестя нет никакого дела. Меня больше волнует судьба нашего будущего малыша.

– Все в нашей жизни не так просто, как иногда кажется, и хотелось бы…

– Боишься Василия Николаевича?

– Не то чтобы боюсь… Даже если бы я знал, что Грохотов не предпримет никаких действий и не станет вмешиваться в наш развод с Ларисой, то это бы все равно ничего не изменило.

– Почему? – не поняла Дашенька.

Она смотрела на меня таким умиленным бесхитростным взглядом, что мне захотелось на долгие годы сохранить его в собственной памяти.

– Да хотя бы потому, что я не готов стать отцом. Я не хочу связывать себя по рукам и ногам какой-нибудь ответственностью за еще не родившегося ребенка. Но самое главное в том…

Я замолчал, преднамеренно прервав свою неоконченную речь.

– Так в чем же у тебя заключено самое главное? – настороженно спросила Дашенька. – Главное в том, что тебе трудно расстаться с Ларисой? Ты, наверное, постоянно меня обманывал, когда говорил, что ее не любишь? Или ты действительно боишься возмездия от Грохотова? А может, главное заключается в том, что ты просто меня не любишь, да и никогда не любил…

– Хватит! – резко и грубо прервав ее, выкрикнул я. – Возможно, ты в чем-то права. Самая главная причина в том, что я никогда и никого по-настоящему не любил. Мне не нужна Лариса, но и ты мне вместе со своим ребенком тоже не нужна. Если хочешь знать, то я никогда не любил ни ее, ни тебя. Я вас обеих использовал в своих личных корыстных целях. Ларка предоставила мне роскошную жизнь, а с тобой мне просто было приятно проводить время. Ты интересная женщина, с которой хочется переспать, но на большее ты не годишься. Как жена, ты мне и даром не нужна. У меня нет ни малейшего желания на тебе жениться. Не возносись к небесам и опустись на нашу грешную землю. Ты – не богиня с массой великолепных достоинств, а всего лишь смазливая подруга на ночь.

Я внезапно заметил, что Дашенька порядком от меня отстала. Она остановилась в нескольких шагах и, подергивая плечами, всхлипывала, утирая ладонями навернувшиеся на глаза слезы. Не знаю, почему и отчего, но именно в этот момент у меня в душе что-то словно колыхнулось. Я испытал некоторую жалость к плачущей любовнице и в то же время еще больше ее возненавидел. Я говорил достаточно громко. Она не могла не услышать моих дерзких высказываний, и уж тем более не могла оставить их без внимания.

– Я была уверена, что нужна тебе, – продолжая безудержно всхлипывать, пролепетала Дашенька дрожащим голосом.

– Теперь ты знаешь пусть жестокую, но правду, – раздраженно произнес я. – Ни ты, ни твой ребенок, независимо от того, будет мальчик или девочка, мне не нужны.

Я подошел к ней вплотную и, задыхаясь от возмущения, спросил:

– Да и почему ты решила, что у тебя будет именно мальчик?

– Это у нас будет мальчик, – осуждающе поправила Дарья.

– И все-таки, почему ты так считаешь? Почему именно мальчик, а не девочка? Почему сын, а не дочь?

– Потому что я будущая мать. Я знаю. Я чувствую. Я хочу иметь сына, похожего на тебя, и он у нас обязательно будет, можешь в этом не сомневаться! Веришь ты или нет, но это наш ребенок.

– Нет, дорогуша, ты глубоко заблуждаешься! Ты самостоятельно приняла такое серьезное решение. Это не я, а ты решила, что тебе нужен ребенок, и при этом даже не спросила у меня совета. А раз ты такая умная и самостоятельная, так решай свои проблемы сама. И, пожалуйста, не впутывай меня в это грязное дело.

Я опустил голову, немного подумал и высказал самое наболевшее, что за эту неделю накопилось в моей взбудораженной душе.

– Чем ты докажешь, что ребенок именно мой? – глядя в ее глаза пристальным взглядом, спросил я. – В тот день, когда мы с тобой познакомились, ты уже была опытной женщиной. Ты досталась мне…

– Ты на что намекаешь? – вытерев слезы и перестав всхлипывать, поинтересовалась Дашенька. – Ты хочешь сказать, что я…

– Запомни! – еще более озлобленно прорычал я. – Ни один мужчина не перестанет сомневаться в верности женщины, если был у нее не первым. Всегда будут возникать всякие темные мысли. Тем более никто не поверит, что ребенок, которого вынашивает женщина, именно от него! Я не исключение и не собираюсь до конца своей жизни кормить и воспитывать твоего ублюдка!

– Ты подлец! – выкрикнула Дарья, с размаху ударив меня по лицу и тут же предупредила: – Даже не надейся, что я избавлюсь от нашего малыша! Хочешь ты этого или нет, но ты законный отец! Можешь в это верить, можешь не верить, но он твой сын, и тебе придется его воспитывать! Я постоянно стану требовать от тебя не только отцовского внимания, но и буду требовать от тебя алименты. Ты ежемесячно будешь выделять мне деньги. Можешь не сомневаться, тебе придется выделять большие деньги, а не жалкие гроши, на которые нельзя будет купить и пары ползунков.

Я вновь опустил правую руку в карман и, нащупав стальной тросик, накрепко сжал его в ладони.

– Ну вот и поговорили, – с некоторым сожалением произнес я. – Ты сама сделала свой выбор. Теперь я просто обязан так поступить… Я не могу иначе…