Анатолий Стрикунов - Золотые цикады сбрасывают кожу

Садясь в машину, незаметно покосился на крышу – никого. Нервы ни к черту. Так и в ящик сыграть можно. И пенсия не потребуется.

Он гнал по шоссе, размышляя о предстоящих переменах. Жизнь милосердна и, если посылает испытания, то всегда дает силы их преодолеть. Еще несколько десятков часов и полный релакс. Пусть Ермоха держит Багрова за болвана. Тем радостней будет победа. Игра вошла в фазу эндшпиля.

Беспечность за рулем опасна, Багров не обратил внимания на вылетевший из-за поворота трактор с прицепом и едва не протаранил его. Покрывшись холодным потом, вывернул руль, вылетел на встречную полосу, и только реакция водителя маршрутки спасла полковника от ДТП. Оставшуюся часть пути Михаил Федосович находился в состоянии, близком к помешательству…

«Аккуратно выйти из игры, соскользнуть», – повторил установку Багров. Полковник открыл дверь и метнулся в дальнюю комнату. Там достал из стенного шкафа светло-серый твидовый костюм. Примерил строгий галстук, но, поколебавшись, заменил его игривой бабочкой.

Отражение в зеркальной створке шкафа вызывало ассоциацию с каким-то бесполым романтиком, сторонником вегетарианства и платонических отношений с женщинами. Багрова это вполне устраивало.

Он несколько раз стянул и растянул губы в улыбке, вроде получилось. Как ни странно, упражнения помогли снять настроение мрачной безнадеги. Но чувство, что сделали укол, и все лицо подверглось длительной заморозке, не покидало.

Апатия сменилась желанием действовать. Такие моменты полковник стремился использовать по максимуму. Михаил Федосович выбежал из кабинета и, не встретив никого в коридоре, очутился в холле. Вызвал лифт, но не стал дожидаться появления кабины, а спустился по лестнице. Инстинкт подсказывал Багрову – настал момент истины, пора ускорить ход событий.

Берегов Герман Вадимович считал себя человеком незаурядным. И не без оснований: профессор, куча публикаций, владелец фирмы и учредитель института, концепцию которого Берегов разработал самостоятельно. Правда, дипломы данного заведения в цивилизованных странах ничего не значили, но тех, кто в нем учился, это не волновало. По двум причинам: деньги за лекции «студенты» платили не из своего кармана, а средний возраст и род деятельности контингента (директора заводов, холдингов и т. д.) предполагал, что каждый абитуриент будет заниматься по индивидуальной программе.

По большому счету Герман Вадимович всегда занимался одним – торговал чужими идеями. Успех пришел хозяину «Айсберга» благодаря способности убеждать, подчинять волю окружающих, вести их за собой.

Кроме сессий в Европе и США, куда направлялись в основном руководители крупных госпредприятий со своими любовницами, женами и детьми, Берегов использовал и вполне честный способ выколачивания денег из коммерсантов.

Бизнесмены превращались в покорных овечек, едва слышали о гарантиях финансового эффекта, об использовании скрытого ресурса, об увеличении потенциала, о личностном росте… Подобрав ключ к руководителю, Герман Вадимович начинал «доить» фирму, недолго, год-два. Затем следовал цивилизованный развод. В течение этого времени специалисты «Айсберга» занимались анализом работы всех звеньев предприятия, выясняли психологические аспекты на производстве, тестировали сотрудников, предлагали варианты изменения в работе предприятия. Когда плодотворное сотрудничество с «Институтом ресурсосоздающих технологий» подходило к концу, клиент считал, что не напрасно потратил деньги. Охладев к обилию предложенных идей, он просто тихо радовался предстоящей свободе.

Сам Берегов, с классической бородкой западного интеллектуала, в неизменно строгом костюме и белой рубашке, с начищенными до блеска модными штиблетами оставался вне всяких подозрений. Репутация честного бизнесмена и оригинального мыслителя, этакого «Платона», старательно поддерживалась учениками и сотрудниками в исправном состоянии.

Поэтому, когда Илона пригласила профессора на встречу, тот не слишком встревожился. Договориться можно со всеми, напомнил себе Герман Вадимович незыблемый постулат успешного менеджера и без колебаний уточнил место и время аудиенции.

Ослепительная улыбка Васнецовой, настоящий шотландский виски, ненавязчивый джаз и номер люкс помогли хозяину «Айсберга» окончательно расслабиться. Берегов оценил фигуру Илоны и отвесил комплимент на английском, сопроводив его длинной цитатой Льюиса: «Всегда говори женщине, что она не такая, как другие, если хочешь получить от нее то же, что от других».

Выражение лица «прислуги» удовлетворило ученого гостя. Васнецова действительно онемела: чудовищный английский Германа Вадимовича сразил почитательницу Шелли наповал. Акцент Берегова не имел аналогов, разве что за пределами солнечной системы.

Тактично переведя разговор на тему «кухня народов мира», Илона удостоилась экспромта гостя о преимуществе японских рыбных блюд. Восхищенные взгляды слушательницы возымели свое действие и после второй порции виски, ученый муж пригласил даму на медленный танец.

Владелец «Айсберга» не вызывал у лейтенанта Васнецовой никаких эмоций, но деланно смущаясь, бывшая путана мгновенно превратилась в девственницу. Ее щеки стали пунцовыми, походка скованной, и Берегов, успевший проглотить бутерброд с севрюгой, отер салфеткой бороду и двинулся покорять, как профессор полагал, неопытную официантку.

Появление Багрова избавило лейтенанта Васнецову от необходимости вдыхать запах рыбы и виски, исходивший от ученого мужа.

Добродушная улыбка полковника вводила в заблуждение самых проницательных собеседников, и Берегов решил, что чекисты хотят предложить сотрудничество. Рассыпаясь в извинениях, Михаил Федосович налил виски, сначала гостю, потом себе.

– Я за рулем, – Илона жестом руки остановила шефа, собиравшегося плеснуть в ее бокал сухого вина.

– За вас, Герман Вадимович. Рад познакомиться с оригинальным философом и успешным бизнесменом в одном лице.

Берегова не удивила нотка угодливости в голосе полковника. Годы преподавательской и консалтинговой деятельности приучили к обожествлению собственной персоны окружающими.

– Философ – это человек, дающий неразборчивые ответы на неразрешимые вопросы, – скромно отшутился Герман Вадимович. – Позвольте поднять бокал за вас и прелестную Илону.

Профессор с нескрываемым удовольствием опрокинул в свой желудок третью порцию шотландского чуда и выжидающе уставился на Багрова.