Татьяна Соломатина - Естественное убийство – 3. Виноватые

– О чём они? – удивлённо посмотрела на Северного Леська. – Крым. Море. Бархатный сезон…

– Наши с тобой возлюбленные, как обычно, о своём. О достоевщине. Но твой муженёк не то не дорос, не то не заметил, как перерос некоторые очень важные вопросы. Как и мы все. Мы все хищники по определению. Но мы люди – и этим хуже хищников. Хищник должен есть. Люди склонны обжираться. Мы все виноваты в том, что в нас существует готовность к убийству. Неважны причины, важно лишь осознание этой готовности. Мы виноваты в готовности убивать. Не из-за еды, а из-за двухсот миллионов долларов. Не из-за еды, а из-за того, что отравляет наш мозг. И если опасного шизофреника необходимо изолировать, то кто изолирует милую красивую девушку или доброго отца многодетного семейства с крестом, как справедливо заметила Алёна Дмитриевна, на пузе и с Библией на прикроватной тумбочке?

– Да не убил бы я вашего бомжа, не убил!

– Кто согрешил в мыслях своих, тот…

– Но это же всего лишь о прелюбодеянии! – чуть надтреснутым серебряным колокольчиком прозвенел хрипловатый, слишком довольный Лесин голос.

Сеня, забыв, что ему нужны костыли, чтобы театрально поохать, на одной ножке поскакал в сторону выхода из ресторана.

– Воздухом подышу! – крикнул он не оборачиваясь.

Леся, Алёна и Всеволод Алексеевич переглянулись и дружно грохнули. Дело в том, что сидели они на верхней открытой палубе ресторанчика, и свежего воздуха было не занимать в этой южной ночи.

– Он хороший, – отсмеявшись сказала Леся. – Просто… просто…

– Просто не уделяет внимания главному, путаясь во второстепенном! – закончила Алёна.

– В этом вы с твоим старым другом, моя дорогая подруга, бываете весьма и весьма похожи, – мягко подытожила Леся.

Северный отвернулся, так что совершенно непонятно, за что Алёна Дмитриевна стукнула его по спине кулаком.

Семейство Соколовых вернулось домой с пополнением. Абсолютно счастливая Даша в специально купленной перевозке везла крохотного беспородного щенка, подобранного ею на набережной и притащенного в люкс дорогущей гостиницы. Папа обещал ей собаку? Обещал! Так что Леське пришлось немного побегать по ветклиникам за паспортами, прививками и разрешениями на вылет. Но папа разрешил само действо в принципе. Раз уж обещал…

Северный и Соловецкая переехали в Ялту, где провели остаток предсвадебного путешествия в гостинице «Ореанда», отвратительно дорогой и бестолковой. Разумеется, они не всё время торчали в номере. Они объездили чуть не весь Крым и были вполне счастливы. За исключением того, что Алёну несколько беспокоил призрак из прошлого (к слову, более никак себя не проявивший) и необходимость рассказать дочери о… Вот тут у Алёны Дмитриевны с формулировками случились проблемы. О чём? об отце? Какой он, к чёрту, отец! В любом случае не по телефону же и не по электронной почте о таком рассказывать. Поэтому она просто звонила дочери по три раза на дню, чем сильно ту обеспокоила. Алина Соловецкая, в свою очередь, по три раза на дню звонила Всеволоду Алексеевичу, чтобы выяснить, всё ли у мамы в порядке.

По возвращении в Москву Всеволод Алексеевич и Алёна Дмитриевна первым делом заехали к Маргарите Пименовне.

– Ну что, он не опротивел тебе окончательно? – вместо «Здрасте!» первым делом спросила Рита Бензопила у Алёны.

– Чем же? – рассмеялась Соловецкая.

– Как чем? Ни для кого не секрет, что мой сын ужасный зануда!

«Ужасный зануда» тем временем был подвергнут атаке подпрыгиваний и лобызаний со стороны лохматого саквояжа.

– Мальчик, не целуй его! Он может быть заразный! – строго сказала Маргарита Пименовна и умилительно улыбнулась.

Алёна Дмитриевна и Маргарита Пименовна привычно устроились за кухонным столом за рюмочками коньяку и пепельницей, предоставив Всеволоду Алексеевичу хлопотать по хозяйству. (Само собой разумеется, что по дороге к драгоценной матушке был приобретён продуктово-алкогольный набор № 7 «Мать, пережившая длительную разлуку», и Всеволод уже был отруган за «некондиционный» ананас, потому как все порядочные сыновья уже давным-давно в курсе, что ананасы должны приобретаться не самые большие, а самые маленькие!)

– Я приняла решение! – сказала Рита Бензопила Алёне Дмитриевне. – Я переезжаю жить на дачу. Мальчику необходим свежий воздух. Вы со Всеволодом перебираетесь сюда. Давно пора этому оболтусу, – Маргарита Пименовна кивнула на сына, – сделать ремонт в отчем доме.

«Отчий дом», справедливости ради стоит заметить, ни в каком ремонте до вырванного у Всеволода Алексеевича приблудного полукровки не нуждался. Но теперь прекрасные обои свисали кусками, великолепный атлас по хирургии конца позапрошлого века валялся на полу, изгрызенный в хлам, медведик в маечке с буквами «MGH» валялся на полу в прихожей, засаленный и обслюнявленный, Ритино любимое кресло-качалка тоже находилось не в лучшем состоянии.

– Только надо будет сделать на даче душик для лапок. Такую, знаешь ли, маленькую ванночку, чтобы мыть Мальчику ножки. Я там подобрала тебе журналы. Как только ты приведёшь дачу в порядок, мы с Мальчиком переедем.

Северный схватился за голову, уже представив себе это кошмарное стихийное бедствие под названием «Рита Бензопила переезжает на дачу с Мальчиком».

– Хорошо, мама. Только перед тем как ты переедешь на дачу, ты отдашь мне это лохматое чудовище ровно на две недели.

– Зачем?

– Я не успел обучить его хорошим манерам. А дача дорога мне как память о любви моего покойного отца и твоего любимого мужа к порядку.

– Ты же убьёшь его! – вскочила Рита и потянулась к бутылке коньяка.

– Нет, Рита, что ты! Я всего лишь отучу его от желания уничтожать всё подряд, что попадается ему на зуб.

– Кстати, пока вас не было, я решила написать завещание, – вдруг несколько ехидно прищурилась Рита в сына. – Это давно надо было сделать, но я не знала, кому оставить всё то, что мы с отцом нажили за долгую и трудную жизнь!

Не так уж и много, если разобраться, нажили за действительно долгую и очень трудную жизнь военный хирург и врач-педиатр. Квартира, дача, книги да куча всякого хлама. Очень дорогого, впрочем, для Всеволода Алексеевича.

– Эта квартира. Наша с отцом дача. И главное, Севушка, – библиотека! – эдаким торжественным Левитаном, объявляющим сводку от Совинформбюро, заявила Рита и взяла паузу. – Всё это остаётся Алёне Дмитриевне Соловецкой!

– Да вы с ума сошли! – настала очередь Алёны вскакивать с места. – Всеволод ваш сын. А я вам никто!

– Но такова моя воля, – утомлённо заключила Маргарита Пименовна и безо всякого тоста и, не дожидаясь Алёны, опрокинула в себя полную рюмку коньяка.

Северный расхохотался.

– Чего ты ржёшь? – поинтересовалась матушка, понюхав дольку лимона.