Александра Маринина - Последний рассвет

И все-таки Роман был настоящим «жаворонком»: если ближе к ночи его начинали посещать упаднические настроения и горестные мысли о собственной никчемности и несостоятельности, то по утрам он обычно просыпался лучезарным, бодрым и полным оптимизма.

Поэтому первым, что он сделал на следующий день, был визит на Петровку, где, как он знал, между половиной десятого утра и десятью часами можно было застать и Антона, и Зарубина. Оба они сидели в кабинете и злобно переругивались, пытаясь выяснить, кто виноват в том, что в десять часов на совещании начальник будет снимать с них стружку.

Роман положил перед Зарубиным распечатанные текстовые файлы.

– И что это? – поморщился подполковник. – Я это уже видел раз десять. Зачем ты мне это показываешь? Убери, смотреть не могу на эту бредятину.

Роман послушно забрал странички и положил на стол Антона.

– Посмотри, пожалуйста, – попросил он. – Как ты думаешь, что это?

Антон быстро пробежал глазами текст и недоуменно воззрился на Дзюбу.

– А что это такое, собственно говоря? Откуда это?

– Это из Генкиного компа, – пояснил Дзюба. – Как ты думаешь, это может быть набросками к книгам?

– К книгам? – Антон задумался. – А фиг его знает, может быть. Ты что, думаешь, Гена начал книги писать? Он что-то говорил тебе об этом?

– Нет, ничего не говорил, но я, знаешь, вспомнил Фролова, с которым мы с тобой разговаривали. Помнишь, он говорил, что написать детективчик легко, а деньги платят хорошие. Вот я и подумал, что Гена мог попробовать.

Антон некоторое время молчал, вероятно, обдумывая услышанное, но тут внезапно подал голос Зарубин:

– А знаешь, Ромка, похоже, что ты прав. Не такой уж ты недотепа, как казалось. Идея богатая.

Роман в изумлении обернулся к подполковнику, а тот продолжал воодушевленно:

– Тоха, ты помнишь, мы с тобой рассуждали о том, почему Колосенцев не уволился из полиции, когда призывной возраст вышел? Ты же сам тогда высказал идею, что Генке нужна была творческая деятельность, чтобы вести тот образ жизни, какой он хотел. Вот он и начал пытаться.

– И еще я слышал, что многие, кто в милиции-полиции работал, начинают книги писать, – подхватил обрадованный Дзюба, – строят сюжеты на своих делах, которыми занимались. Фактура-то богатая, чего добру пропадать.

Они еще немного пообсуждали возможности процветания работников полиции на литературном поприще, после чего сошлись во мнении, что текст надо бы показать еще нескольким людям. Может быть, конечно, это и наброски к художественному произведению, но вполне возможно, и нет. В любом случае надо точно понимать, что это и зачем Геннадий это написал, потому что отсюда ниточка может потянуться к новому кругу людей, на контакты с которыми оперативники еще не вышли.

Глядя на дверь, закрывшуюся за Романом, Антон Сташис почувствовал, что не может отделаться от беспокойства, возникшего несколько минут назад, но так и не понял, что именно его царапнуло.

Выполняя задания следователя по отработке возможных связей Григория Дубинюка с убитым ювелиром, Дзюба при каждом удобном случае показывал распечатанные тексты всем подряд в надежде на… Он, собственно, и сам не знал, на что надеется. Наверное, на чудо. В основном люди читали, смотрели на таблицу и пожимали плечами, некоторые говорили: «Бред, чепуха, не пойми что», другие откровенно смеялись и высказывали предположение, что это действительно набросок художественного произведения в смешанном жанре детектива и фэнтези.

И только к концу дня нашелся человек, который не отбросил странички презрительным жестом, а прочел их внимательно, после чего уверенно сказал:

– Это наброски к ролевой игре.

– К чему, к чему? – переспросил оторопевший Роман, ожидавший чего угодно, только не этого.

– К ролевой игре, – терпеливо повторила его собеседница – молодая женщина, у которой Дзюба пытался выяснить, действительно ли подруга Дубинюка по имени Тамара работает в ночную смену по вторникам и пятницам и не было ли у нее знакомого по имени Леонид Курмышов: версию ревности отметать тоже нельзя. – Вот смотрите, это типичная вводная, это – кусочек текста роли, а эта таблица необходима для ведения игры.

Что такое ролевые игры, Дзюба представлял себе весьма туманно, ибо никогда этим не интересовался, но знал, что таковые в изобилии существуют на множестве разных сайтов.

– То есть получается, что человек, который это написал, создавал ролевые игры? – уточнил он.

– Ну, я бы не стала утверждать так уверенно, – засмеялась молодая женщина. – Я сама много лет играю и могу вам сказать, что эти отрывки очень дилетантские, обрывочные и вообще слабые. Настоящие игры так не пишутся. Но то, что это именно попытка написать игру, – это точно, можете не сомневаться. И еще одно: это не обычная игра.

– А какая?

– Скорее всего, заказная.

– А если на пальцах? – попросил Роман. – Я в этом, знаете ли, не силен.

– Заказная игра – это игра для узкого круга любителей с определенными вкусами и требованиями, – объяснила она. – Собираются люди, которые хотят играть, заказывают автору сценарий. Специально для них, понимаете?

– С трудом, – признался Дзюба. – И что, они заказывают игру и платят за это деньги?

– По-разному бывает. Бывает, что члены такого вот клуба пишут игры по очереди сами, а бывает, что заказывают какому-нибудь третьему лицу. И платят ему, конечно. Кстати, хорошая серьезная игра стоит недешево.

– Хорошая серьезная – это какая?

– Ну, такая, в которую можно долго играть. Не день-два, а хотя бы пару недель. Но для этого надо придумать такой закрут и такие обстоятельства, чтобы все голову сломали, а это непросто. Так что сами понимаете, деньги приличные.

Вот оно что! Получалось, что Гена Колосенцев подрабатывал написанием игр. Или только собирался, если верить словам о неумелости текста.

Нужно было срочно найти Антона и Зарубина. Собственно, Антон к работе по убийству Колосенцева никакого отношения не имел, но в его присутствии Роману было как-то проще общаться с Зарубиным.

Антон и Сергей Кузьмич оказались на выезде: очередное убийство, которое сразу же было передано в МУР.

– Мы скоро заканчиваем здесь, – негромко сказал Антон по телефону. – Еще час-полтора – максимум. Хочешь – подъезжай, пока мы тут с Кузьмичом на месте разбираемся.

И продиктовал адрес.

Роман приехал и еще битый час ждал, когда следственно-оперативная группа закончит работу на месте убийства.

Зарубин вопреки ожиданиям не разозлился при виде Романа, наоборот, подмигнул ему и бросил на ходу:

– Успехи есть? Отлично! Доложишь потом.

Выслушав сбивчивый рассказ Дзюбы, Антон и Зарубин переглянулись.