Рита Тальвердиева - Сокровища Сабиана. Книга 1

Ну, что тут скажешь? – отвела я взгляд.

– Наш трамвай, – схватила она за локоть. – Занимай места!

Вагон был набит под завязку. Час пик.

Меня прибило к окну, соседка задышала рядом.

– Опомнись, девонька, – вновь жгли жалостью ее черные глаза. – Оттуда, – скорбно воздев их вверх, вздохнула она, – не возвращаются.

– Конец – это только начало, – зачем-то выпалила я слова Юниса. И стала пробираться к выходу.

Пришлось выйти на две остановки раньше. Заодно прогуляюсь, убедила себя Рада. Взгляд прицельно выделил две элитные многоэтажки. Она перевела дыхание и направилась к ближайшей из них. Ветер будто подталкивал в спину, сметая остатки нерешительности.

Все будет хорошо, ласково шептал ветер, путаясь в волосах. В ее сумке лежал и тюбик клея, и стопочка объявлений с номером ее телефона.

Она не придала значения, что за ней следует молодой человек в светлых брюках со стрелочками (вероятно, живет где-то рядом). Но успела заметить, что зеленого оттенка рубашка с короткими рукавами подчеркивает цвет его глаз… Брюнет, – проявилось вдруг смутное сожаление…

Объявления были расклеены. Все прошло без эксцессов. Еще один подъезд, и дело в шляпе.

Что-то ласково шепнул ветер.

Она оглянулась.

И тут листок с ее объявлением закружило в воздухе. Через пару мгновений он оказался в руках молодого человека.

– Девушка, а вы поможете мне подобрать аккорды к песне “Вечная любовь”? – улыбнулись ей глаза цвета моря.

– Вы, вероятно, живете рядом? – усмехнулась она. – А дома белый рояль на тигровой шкуре?

– Не на шкуре, и не белый. Мамин старинный «Беккер». Но я готов заниматься и в своем офисе. Там есть кабинетный рояль: музицирую на слух. По настроению. Так, поможете?!

Она молча кивнула. Отчего-то скрутил озноб… Это все ветер, резко откинула она прядь с лица.

– Для музыкальной школы я несколько староват, – состроил он смешную гримасу. – Где вам удобнее заниматься?

– Пусть будет в офисе, – пожала она плечами.

– Когда начнем?

– Завтра, после шести.

– Сейчас запишу адрес, – вытащил он ручку и набросал несколько слов на обратной стороне ее объявления. – Нет гербовой, пишем на простой, – подмигнул он.

Она опешила.

– Это на пятачке, у фонтана – Центр лазерных технологий «Южный».

Записка легла в ее руку.

– Найду…

Но едва она сделала пару шагов, как адрес нечаянного знакомого стал расплываться.

И проступило до боли знакомое:

витиеватое «Ц»;

элегантное «Л»;

стремительная «Т»

и похожая на цифру десять – буква «Ю».

Ц, Л, Т, Ю….

Конец – это только начало, – вдруг всплыло заветное.

Ветер крутанул ее на сто восемьдесят градусов. Она сделала шаг навстречу:

– Это – ты?!!

Он стоял, не шелохнувшись, глядя ей прямо в глаза.

Тут ветер стих и незаметно ретировался.

15 сентября, 2011 год

С некоторых пор небольшой поселок, каких немало на Ставрополье, оказался в центре внимания. Кроме трех десятков крепких бревенчатых изб, там стоит колодец, поют два родника, шумит лес и плывет в море зелени привлекательная для кладоискателей гора-корабль Брык, в каменных недрах которой когда-то располагался древний монастырь. Но не кладоискатели тянулись вереницей к поселку (они, между прочим, народ скрытный), а страждущие. К ясновидящей Патрикеевне тянутся люди – «второй Ванге», как окрестили ее в народе.

Рассказывают, на вопросы она отвечает скорее намеками, порой загадками. Но паломники, как заметил Арсений, выходили от нее просветленными. Даже вечерние сумерки, казалось, отступали в благоговении. Впрочем, долго он в очереди не стоял: сработала предварительная договоренность шеф-редактора.

– Всего лишь один вопрос, – включил диктофон Арсений, обращаясь к приземистой пожилой женщине со стертыми чертами лица – ясновидящей Патрикеевне. – Наступит ли конец Света в декабре 2012?

Ясновидящая с минуту изучала Арсения.

Арсений тоже взял паузу, с искренним интересом глядя в подслеповатые глаза ясновидящей.

Неизвестно, сколько продолжалась бы игра в гляделки, но тут кот прыгнул к ней на колени и нетерпеливо заурчал.

– Ответ получишь у читателя, – наконец прошелестела она, почесывая кота за ухом.

– У какого читателя? – подался вперед Арсений.

– Массового, – дернула рукой старуха, прогоняя кота.

Кажется, я теряю здесь время, выключил диктофон Арсений. Даже на экспресс-интервью не тянет. Что ж, выдам «реплику», усмехнулся он и стал сканировать взглядом все, что шло в тему: низкий нечистый потолок, допотопная скатерть с кистями, замызганная колода карт, целый выводок тонких оплывающих свечей и даже кот. Правда, рыжий.

Патрикеевна усмешку вернула и тут же утратила интерес к посетителю.

Неожиданно звякнул колокольчик, и на пороге вырос двухметровый амбал:

– Следующий! – прокричал он в сторону очереди.

…Едва Арсений подошел к редакционной «Волге», как из тени ступила навстречу девушка. На вид – монашка-монашкой: платок до глаз, глухое темное платье в пол… Но веселые ямочки, нежный румянец, солнечная улыбка и… разноцветные глаза опрокидывали первое впечатление. «Ряженная?!» – мелькнула мысль. «Девушка, где линзу потеряли?» – чуть не сорвалось с языка.

Но тут прохладная рука коснулась его ладони.

– Тайна конца Света – в твоем рассказе про погибшего опера, – порывисто зашептала она.

– «День за год»?! – опешил Арсений.

Но она лишь свела у груди указательные пальцы, будто в мимолетной молитве, и быстро отступила в тень.

– Октагон… – донеслось сквозь шелест листвы.

– Что?! – шагнул он за ней.

Из зарослей кустов вдруг выступил деревянный забор, две доски которого были раздвинуты: едва успев ошеломить, девушка исчезла. В руке осталась записка, которую она успела вложить в его ладонь.

«У каждого свои Святки», – прочел он и… словно туман рассеялся.

Его озарило! Ясновидящая попала в точку. Ему действительно поможет Читатель. «Массовый», как нелепо, но точно изрекла Патрикеевна. И он мысленно попросил у нее прощения.

За месяц до событий

В роскошно убранные апартаменты в мантиях, напоминающих кардинальские, вошли четверо. Одинаковую беспристрастность лиц опрокидывали выразительные глаза, выплескивая ярко выраженную индивидуальность каждого. Лучезарный взгляд одного оттенял непреклонный характер другого, а жаркий, магнетический посыл третьего соперничал со всепроникающим, как зимняя стужа, взглядом четвертого.