Чингиз Абдуллаев - Проступок сыщика

– Понимаю. Она вчера с такой ненавистью о нем говорила, – произнес Эдгар.

– И пусть Кружков сразу позвонит мне, как только что-то узнает, – потребовал Дронго.

Он положил телефон на столик. Потом вспомнил, что должен сделать еще один телефонный звонок. Кажется, Трегубов говорил, что фамилия следователя, который ведет дело погибшего Чалмаева, Парфентьев. Нужно позвонить и уточнить, что думают следователи по поводу смерти Чалмаева.

Он потратил почти час времени, чтобы найти телефон следователя Парфентьева, и когда позвонил по указанному телефону, желая узнать хоть какие-нибудь подробности о смерти Чалмаева, то услышал сухое «мы справок по телефону не даем». Пришлось отправляться в ванную комнату, бриться, принимать душ, чистить зубы, одеваться, вызывать машину и отправляться на прием к следователю Парфентьеву. Пропуск ему выписывали почти тридцать минут, проверяя его документы и уточняя у следователя, имеет ли право посетитель войти в здание.

Следователь оказался молодым человеком тридцати лет. Высоким, худощавым, лысоватым, с уставшим потухшим взглядом и недовольным лицом. Парфентьев продержал посетителя в коридоре еще около часа, прежде чем соизволил его принять.

– Что вам угодно? – недовольно спросил он. – Вы по какому вопросу?

– Меня обычно называют Дронго, – объявил гость. – И я пришел по поводу расследования смерти господина Чалмаева.

– Вы его родственник или знакомый? – уточнил Парфентьев.

– Я частный эксперт, – пояснил Дронго.

– Какой еще частный эксперт? – поморщился следователь. – Не валяйте дурака, – вы еще скажите, что частный детектив. Когда вы просились ко мне на прием, то сказали, что пришли как свидетель по делу Чалмаева. А сейчас получается, что вы меня обманули. Так нельзя. У меня много работы. Уголовное дело пока не закрыто, мы проводим следственные действия. Ничего больше я вам сказать не имею права. Мы ведем интенсивные поиски машины возможного правонарушителя.

– Это была не обычная авария, а спланированное убийство, – убежденно сказал Дронго.

– Поэтому вы пришли? – покачал головой следователь. – Никакого убийства там не было. Пожилой человек, бывший сотрудник полиции, переходил дорогу в неположенном месте, когда его сбила машина. Водитель, очевидно, испугавшийся ответственности, просто скрылся с места происшествия. Хотя если бы остался, то вполне мог отделаться обычным внушением, виноват был пострадавший. А вы ходите здесь, отнимаете у меня время, говорите ерунду. Если у вас все, то можете уходить. До свидания.

– У вас много дел на расследовании? – спросил Дронго, поднимаясь со стула.

– Что вы сказали? – не понял следователь.

– У вас слишком много дел, – повторил Дронго, – но уверяю вас, что это дело не такое обычное, как вам кажется. И я пришел сюда не отнимать у вас драгоценное время, а попытаться вам помочь. Жаль, что вы не захотели меня выслушать. До свидания.

Он повернулся и вышел из кабинета.

– Ненормальный, – пожал плечами Парфентьев.

Эдгар Вейдеманис прибыл на поезде в Тулу в половине второго дня. Выйдя на привокзальную площадь, остановил такси и попросил отвезти его в Тульский педагогический институт.

– У нас педагогический университет имени Толстого, – гордо сообщил таксист. – Он сейчас так называется и находится на проспекте Ленина. Здесь недалеко.

– Поедем туда, – решил Вейдеманис.

Таксист подвез его к университету, и Эдгар сразу отправился в отдел кадров, чтобы уточнить список выпускников девяносто второго года. Конечно, пришлось довольно долго ждать, когда найдут нужную группу, в которой учились Прохор Басманов и Арина Сидякина. Начали искать выпускников этого года и обнаружили, что в одной группе с ними учился и Андрей Данилович Ткаченко, профессор университета, защитивший докторскую диссертацию восемь лет назад. Узнав, на какой кафедре работает Ткаченко, Эдгар поспешил в здание, чтобы найти его. И здесь ему повезло. Профессор как раз закончил семинар и находился на кафедре. Ткаченко энергично пожал руку гостю и предложил садиться.

– Извините, что я вас беспокою, – начал Вейдеманис, – но у нас сейчас организуют встречи выпускников разных лет. И мы хотим сделать альбом для нашего друга, супруга которого училась с вами в одной группе.

– Кто это? – удивился Ткаченко. – Регина? Но она уже уехала в Америку. Кажется, еще четыре года назад.

– Нет. Арина. Арина Савельевна…

– Сидякина, – обрадовался профессор, – самая красивая девочка в нашей группе. Конечно, помню. Как это не помнить, если я видел ее в прошлом году. Наша первая красавица. Умница, отличница. Ее первый брак был неудачным, но говорят, что теперь она вышла замуж за олигарха, родила дочь и вполне счастлива.

– Именно из-за ее мужа я к вам и приехал, – улыбнулся Вейдеманис.

– Я ее прекрасно знаю, – восторженно сказал Ткаченко. Он был полный, лысый, грузный, в очках, и ему нельзя было дать сорок два года. Выглядел он гораздо старше. Но глаза восторженно заблестели, когда он услышал имя Арины.

– У нее была такая изумительная фигура, – продолжал профессор – можно было колечко надевать на ее тонкую талию. Такая была только у Людмилы Гурченко в «Карнавальной ночи». И у нашей Арины.

– И вышла замуж за вашего товарища, – продолжал Эдгар.

– Да, – вздохнул Ткаченко, – за Прохора Басманова, нашего лучшего волейболиста. Он уже тогда был кандидатом в мастера спорта, считался надеждой нашей сборной. Потом стал мастером спорта. Высокого роста, широкоплечий, красивый. Это ведь татарская фамилия – Басмановы. Хотя вы, наверно, слышали про опричников Басмановых. Они верой и правдой служили царю Ивану Грозному, пока однажды он не заподозрил их в измене. Говорят, что именно они были виноваты в смерти митрополита Филиппа и поэтому были прокляты.

Когда царь заподозрил обоих в измене, он посадил их в одну камеру в тюрьме. По легенде, царь сказал, что помилует того, кто выйдет оттуда живым. И тогда сын убил отца, но царь отказался его принимать, сказав «предавший отца предаст и меня». Говорят, что он не стал убивать сына, а выслал его из Москвы. И потом двух внуков этого мальчика усыновил князь Голицын. Так вот, один из этих внуков сыграл роковую роль в нашей истории, когда с войсками перешел на сторону Лжедмитрия Первого. И потом защищал самозванца. Их и убили вместе, обоих. А потом обоих голыми протащили по всей Москве. Так закончился опричный род Басмановых. Но с такой фамилией было еще много людей, в том числе и наш знакомый, за которого вышла замуж Арина.

– Очень интересно, – вежливо произнес Вейдеманис, – а где сейчас этот бывший волейболист?

– Разве вы ничего не знаете? – всплеснул руками Ткаченко. – Арина тогда вышла за него замуж. Наш ректорат в порядке исключения выдал ему одну комнату в общежитии, куда он и перевез свою молодую жену. Вся группа гуляла у них на свадьбе. Он был сильный и красивый парень. Никто даже не думал с ним соперничать. Но после той страшной аварии…