Светлана Алешина - Странница в ночи

— А он тебе очень нужен? — поинтересовалась Люська. Наверное, рассчитывала получить за свои старания еще пива!

— Да, очень.

— Тогда потерпи.

Что я должна была терпеть, я поняла сразу же. Люська начала орать с такой громкостью и силой, что ее голосовым связкам наверняка позавидовали бы все великие певцы мира.

— Я тебе сказала, козел, ты мне нужен! Не откроешь, Багрику пожалуюсь!

Не знаю, кто такой был этот страшный Багрик, но дверь подалась, и на пороге возник в дупель пьяный Леха, который едва держался на ногах.

— Че надо? — вежливо поинтересовался он. — Делать, что ли, тебе не хрена?

Люська, разом успокоившись, кивнула в мою сторону и мирно сообщила:

— У Саши до тебя надобность, а не у меня. Я тебя век не видала, и еще столько же бы не видеть…

Сплюнула и пошла.

Он же, увидев меня, сделал попытку закрыть перед моим носом дверь, но я не могла согласиться с такой невежливостью по отношению к себе и легко впихнула его внутрь.

Особенного труда мне это не составляло, поскольку «клиент был пьян», и не нужно было быть каратисткой, чтобы уложить на лопатки человека, который и сам был готов упасть. Что он и сделал, смотря на меня вытаращенными глазами и лопоча что-то совершенно невразумительное относительно того, что он никак не поймет, почему такая достойная леди ворвалась в его скромное бунгало, да еще и обняла за плечи с такой страстью. Конечно, его речения носили несколько иной смысл, но я, как женщина, иногда все-таки имею право немного приврать в свою пользу. То, что мне довелось услышать, было в корне неприятно для моих нежных ушек. Поэтому я предпочту собственную версию.

Итак, он валялся передо мной, а я, поставив свою туфельку на его впалую грудь, попросила подробно изложить, где находится в данный момент его друг и напарник по бандитским налетам?

— Каким налетам? — прикинулся он непорочным и невинным.

Я вдавила туфельку поглубже.

— Ой, пусти, — запищал он неожиданно тоненьким голоском.

— Сейчас, — пообещала я, достав из кармана свою «беретточку». — Я даже могу отправить тебя в Валгаллу… Хочешь в Валгаллу, миленький?

— В какую еще, на хрен, Валгаллу?

— В обиталище душ воинов, — пояснила я этому умственно недоразвитому «бандюге». — Жаль, что твой интеллект находится в таком зачаточном состоянии, что Микки Маус остается твоим героем и образцом для подражания… Почему вам пришло в голову устроить свой бандитский налет?

— Какой… Блин, пусти же! Больно!

Я холодно улыбнулась и повторила свой вопрос.

— Какие налеты… Да это же был прикол!

Ах, прикол. Ну-ну…

— Да я не знаю, чего надо было этому шизанутому твоему приятелю! — заорал он. — Сама его про приколы спрашивай, почему он, например, меня убить хотел, когда сам же эту бутылку и оставил! И вообще — я с этого твоего налета поимел только сотняк, потому что догадался дневничок упереть и потом продал его типу в «титанике»… Нужны мне были твои налеты!

Я пообещала его отпустить, если он немедленно расскажет мне про все «приколы», которые они успели придумать. И покажет мне место, где может находиться Володя Баринов.

Он как-то странно хихикнул и пообещал отвести туда.

Я отпустила эту мерзопакость.

Впрочем, он оказался довольно честным. Все-таки показал мне направление, куда следовало идти. И в прямом, и в переносном смысле.

Идти пришлось бы долго. Я сжимала в кармане рукоятку револьвера и тихо радовалась тому, что у него вид, как у настоящего. Нет, конечно, я умею обращаться и с настоящим оружием. Но если вам нравится палить почем зря в живые мишени, то у меня это никакого восторга не вызывает.

Да уж, тоскливо оглянулась я. Мне, похоже, придется тащиться до этой чертовой развилки всю ночь. А времени у меня, как я предполагала по скорости движения тех, кого мне было необходимо догнать, совсем не было…

Выход был один.

И я рванулась в сторону тех самых гаражей, где почти на сто процентов рассчитывала найти моего верного друга Сережку-Пенса.

Он действительно был там и при виде меня обрадовался:

— Сашка! Наконец-то ты появилась немимолетным виденьем! Честное слово, я начинаю уже ненавидеть твою работу!

Мне пришлось его разочаровать.

— Пенсик, мне очень нужен мотоцикл.

— Зачем?

— Поскольку в данный момент решающим фактором можно смело назвать скорость, то именно для скорости мне и нужен твой байк. Дашь?

— Вместе с собой, — вздохнул Пенс. — Одну я тебя не пущу.

Это несколько рушило мои планы. Я задумалась, не помешает ли мне Пенс. Потом пришла к выводу, что вполне, может быть, даже пригодится.

— Заметано, — согласилась я. — Значит, поехали. Только мне надо очень быстро…

Пенс оглядел меня снисходительным взглядом и проворчал:

— Я похож на черепашку?

С этими словами он кинул мне шлем и сел в седло.

— Поехали. Только намекни еще, в какую сторону…

— К развилке на Воскресенск, — пояснила я. — Там такая халупа, ты ее увидишь сразу. Вот там и притаились интересующие меня личности.

Пенс кивнул, и мы помчались. В последний момент, когда мы уже выехали на шоссе, сдавшееся сумеркам, я не удержалась и издала клич:

— Йех-ху!

Пенс рассмеялся.

— Ты почти такая же, как два года назад!

Небо стало покрываться тучами. Задрав голову, я поняла, что скоро начнется дождь.

— Пенс, мы быстрее ехать не можем? — прокричала я.

— Нет, — пожал он плечом. — Быстрее пока нельзя. На этой дороге цуцики с радарами пасутся… А у меня нет лишних бумажек, чтобы вырваться от них живым и свободным.

— У меня есть, — сообщила я. — Сейчас же дождь пойдет, Пенс!

— Ладно, — решился он и прибавил скорость.

Где-то вдали уже мелькала молния и слышались раскаты грома.

Но первые крупные капли упали уже ближе к развилке.

После чего я поняла, что мои любимые дожди — не самое приятное на свете дело. Впрочем, это был не дождь, а ливень.

Он хлестал с небес безжалостно и своевольно.

— Как ты думаешь, Пенс, мы с тобой большие грешники? — поинтересовалась я, слезая с мотоцикла и смотря на небо, где полыхали молнии.

— А почему ты вдруг решила задаться таким вопросом? — озадаченно спросил Пенс, пытаясь припомнить все свои грехи.

— Просто любопытно, убьет нас молния или нет. Говорят, что она убивает грешников.

— А-а… Вот и узнаем, — спокойно ответил Пенс. — Если она нас убьет, тогда мы, пожалуй, грешники.

— Только не забудь, что ты должен успеть объясниться мне перед смертью в любви, — нахально объявила я.

Пенс пришел от моего предложения в некоторое замешательство и осторожно спросил:

— Почему?

— Господи, — вздохнула я. — Везет же мне сегодня с мужчинами! Абсолютно все хамят! Даже ты, Сережечка! Ну, не могу же я погибнуть во цвете лет безо всяких красивых слов, согревающих мою отлетающую ввысь душу!