Алексей Рыбин - Ослепительные дрозды

Карабин на ладони, шаг - как надо, до дембеля всего-ничего.

Ат-два, ать-два, ать-два...

* * *

- Меня пригласили. Меня пригласили!.. On a invit* moi. Et c`est pourqoi que je suis ici.

- Mais qui sont ces gens-l*? Quel horribles sont ces visages, ces museaux, ces mufles!.. Et encore, moi, je comprends que je suis jeune... Се gar*on! Il me semble qu'il s'appelle Ogour*ts....

- Ну я Ог-гурец, - вяло ответил Огурцов. - А можно по-русски?

- Можно, - сказала Анна. - Конечно можно, - Mon Dieu!

- Вы такая красивая... хоть и старая. Нет, я... - Огурцов безуспешно пытался справиться со сложным силлогизмом. - Я думал, Вы покончили с собой.

- Mon Dieu! Suis-je ressemble * une femme qui s'est suicid*e?

- Но я же читал, проходил.

- En une de ces *coles pour b*tes?

- Да, именно там. А где еще я мог бы Вас проходить.

- Apprendre?

Ну и манера выражаться, подумала Анна. - Полная нечувствительность к языку. Или нарочитость?

- Нет.

- Pourqoi?

- Потому что я не умер.

- Mais moi, est-ce que tu a decid* vraiment que je suis morte?

- Нет, никогда.

- А из вашего окна площадь Красная видна, - встряла ни к селу ни к городу Маркиза.

- Да-а... Но где же этот наш, как его... Кстати, люди, как его зовут-то? Приблудного? - спросил Огурец.

- Ты, Огурец, м-мудак, - отозвалась Маркиза. - Совсем поляну не сечешь. Говорю тебе, это работодатель мой. Бывший. - Она вздохнула. - Вавилов это, во кто!

- Господа, господа, - всполошилась Анна. - Зачем же так грубо? Приличный мужчина такой. А вы его за une sorte de merde держите.

- А это кто? - изумилась Маркиза. - Эй, парни, кто тут геронтофил, кайтесь.

- Это подружка моя, - сказал Огурец. - Старая.

- Ну это мы и сами видим. Откуда взялась-то?

- Оттуда.

Огурец честно показал в угол.

- I see. Shared dream - подытожила Маркиза. - Ладно, проехали. Глюк так глюк. Мне не привыкать. Слышь, глюк. Может ты отследил, куда Вавилыч ушкандыбал?

Старенькая Анна печально смотрела на jeuns betes.

- Il venait * chercher de guitare. - объяснила она девочке по имени Маркиза.

- Where is a guitar, fuck your mind? - встрепенулся Огурец. - Маркиза, tsra-translate.

- Щас! - сказала Макиза. - Сам объясняйся с глюками. Заколебал вконец! Ты врубись, это же не МОЙ глюк. Он общий.

- А в-вот и я, - кокетливо выдавил Вавилов, открывая дверь в "нумера". - О-о! нашего полка прибавилось. Бабулька какая-то. Мадам!...

- Какая я вам бабулька? - обиделась Анна. - Я и не бабулька вовсе. И вообще, наливайте мужчины. У меня поезд скоро. Спешу.

- Не ссы, - успокоила ее Маркиза. - У этого вон колеса. "Джипяра" навороченный. Что за джип-то у тебя, кстати, Вавилов?

- Чероки, - начал было Владимир Владимирович, но Маркиза не дала ему договорить.

- Во! Джип - широкий. Я же говорила, тачка - на всех хватит. Все влезем. Влезем, а, хозяин жизни?

- Влезем.

Вавилов усмехнулся.

- Джип и правда, широкий.

- И холуй при нем, - не унималась Маркиза. - И ваще. На этот поезд не успеешь, под другой впишем. Какая, блин разница? Вздрогнули, люди!..

- А Леков где? - озаботился вдруг Вавилов.

- Да спит он. - ответил Огурец. - Поблевал, покашлял и спит. After, так сказать, humble vomitting. - Ты гитару приволок, мэн? Как обещал?

- Там, - Вавилов мотнул головой. - А, вообще-то, господа, вы кто?

- Ну, здрассьте!

Маркиза сделала книксен.

***

- Я, между прочим, до недавнего времени в вашей фирме работала, Владимир Владимирович. Покуда вы меня в троллейбусе не уволили.

- А кем?

- Дизайнером, с вашего позволения.

- Да? Вот как интересно... А что ты пьешь, дизайнер?

- Все, что горит. И трахаю, уважаемый бывший начальник, все, что шевелится.

- Ты?

- Я.

- Пардон, пардон, господа, нельзя же так сразу - "трахаю"... Вы, милочка, такая юная, такая прекрасная... Как вас зовут? Маркиза? Вам же еще жить и жить, Маркизочка, - встрепенулась Анна Каренина.

- Погоди бабуля, не встревай. Держись за стакан и молчи. - Застывшая в нижней точке книксена Маркиза неотрывно и зло глядела на Вавилова.

***

"Господи, какие же они все дети!" - подумала Анна.

- Ну что молчишь, начальник?

- Ты еще на пол сядь, - Вавилов решил не поддаваться на дурацкие подначки.

Книксен, понимаешь. Из нижней точки книксена, если простоять в ней некоторое время, удобно перейти в стойку дракона.

Огурец сделал попытку сконцентрироваться. Маркиза, если ей вожжа под хвост попадет, такую акробатику может дать, что мало ни кому не покажется. Даже этому мажору. Хотя и крутой он. Реально крутой. Кстати, кто он такой, вообще? Работодатель Маркизин - стало быть, - шоу-бизнес.

- Слышь, ты кто вообще-то, мужик? - спросил Огурец у Вавилова.

Книксен начал угрожающе перетекать во что-то, чему в китайской философии ни имени, ни названия. Похоже, что маркизин книксен грозил закончиться ударом в точку ху-зна.

- Да я, как тебе сказать, брателло...

"Как мучительно долго меня учили делать "книксен".- подумала Анна. - И насколько все это было бессмысленно... А эта девочка...".

"Центр тяжести, если она голову чуть наклонит назад, сместится, подумал Огурец. - И тогда она точно грохнется на спину. А если голову чуть вправо, то...".

Маркиза наклонила голову вправо.

Джинса потертая, клетчатая рубаха. Из нагрудного кармана вываливается мобильник, из штанов потертых, джинсовых, мелочь - пш-ш-шик! никелированной речушкой потекла. И пачка сигарет - шлеп - из какого-то потаенного кармана.

- Ассс! - прошипела Маркиза. - Ассс!...

Сальто, двойное сальто, сальто заднее и снова в книксен.

"Научилась держать себя, - подумал Огурец. - Не дерется теперь, хотя бы. И то хлеб.".

- Какая чудная вещица у Вас, - тихо сказала Анна. - Чудная, просто чудная.

Маркиза сгребла ладошкой вывалившийся из-за пазухи кулон на тонкой серебряной цепочке и быстро спрятала его под рубаху.

- Фамильный? - спросила Анна.

- Ну, женщина, я Вас умоляю, что вы, как глупая, купленный.

Даже не оборачиваясь Маркиза выстрелила последнюю тираду и тут же, посерьезнев, обратилась к Вавилову:

- Понял, какого дизайнера потерял?

- Я дизайнера потерял? - спросил Вавилов. - Я - потерял? Да у меня таких, как ты, знаешь, сколько было?

- Таких как я не было никогда, - уверенно ответила Маркиза.

- Очень может быть. А знаете, вообще, господа, чем я занимаюсь?

- Знаем.

Леков стоял посреди комнаты. Когда он успел войти в гостиную из соседней комнаты никто не успел заметь. Но он стоял - в той же грязной нейлоновой куртке, в джинсах - "варенках", вышедших из моды уже лет семь назад, перемилася с ноги на ногу, пачкая ковер грязью со стоптанных "скороходовских" говнодавов.

- Слушай, - сказал Вавилов. - Я тебя знаю.

- Это замечательно, - осклабился в улыбке Леков. - Ты пожрать-то принес, а то я вырубился тут...

- Пожрать... Что такое - "пожрать"? Господи, да что это такое "пожрать"? Разве это самое главное? Разве в этом смысл всего?...

- В этом, в этом, - заметила Маркиза. - Вот и Аннушка скажет. Правда, тетя Аня?

- Точняк, - уверенно сказала Анна Каренина.

- Да вы что? Да вы понимаете, кто.... Что....

Вавилов потянул из кармана свой мобильник. Постукал по кнопкам.