Энн Мэйбери - Шепот в темноте

Року казалось, что прошла целая вечность, пока наконец он, шатаясь, не ступил на дорогу. Он с облегчением вздохнул и положил Ливи на ту скамью, на которой она сидела до того, как ее позвала Адриана. Снова осторожно ощупал ее тело. Потом снял пиджак, завернул в него девушку и, отдышавшись, понес ее к дому Мэгги.

Она услышала его шаги, открыла дверь и вскрикнула:

— Рок, она жива?

— Да. Вызови врача и сообщи Марбину и его людям, что я нашел ее. Скажи, чтобы они обыскали скалы. Адриана должна быть где-то там, если только не вернулась к себе в студию.

Мэгги дрожала.

— Все это время я считала, что именно Ливи убила Клайва. Я думала, она…

— Сейчас не время для раскаяния. Подожди, пока ей станет лучше, — оборвал ее Рок. — Сделай, что я сказал. Вызови врача. И Марбина.

Рок опустился рядом с Ливи. ожидая того человека, который почти двадцать лет назад лечил его самого от кори. Рука Ливи покоилась в его руке, но девушка не сознавала этого.

Если бы он не вернулся сюда, то не полюбил бы ее снова. Он так наслаждался своей свободой. Но к ней уже нет возврата. Сейчас он здесь и снова любит в Ливи то, что любил когда-то. И если она останется жить, он никогда больше не отпустит ее от себя.

Раздался шум двигателя, и в комнату вошел суровый седой старик доктор.

Раны на голове, как объяснил он невежественному в данном вопросе Року, всегда сильно кровоточат, но эта была несерьезной. Возможно, она ударилась головой о камень, падая с утеса. Рок не возражал ему, оставив свои подозрения до прихода инспектора Марбина.

Доктор сказал, что Ливи можно отвезти домой, если там найдется кто-нибудь, кто будет за ней ухаживать.

— Миссис Грум справится, — сказал Рок. — Я прихвачу ее по дороге. Мэгги, — позвал он, — присмотри за Ливи, пожалуйста. Я поеду за миссис Грум, попрошу ее открыть дом и посидеть с Ливи.

— Можно оставить ее здесь, Рок.

— У тебя и так забот хватает. — Он пошел по коридору, бросив на ходу: — Я обернусь как можно скорее.

Из-за спины Мэгги появился Саймон.

— Я сам отвезу Ливи домой.

— Составь Мэгги компанию и жди инспектора, — нетерпеливо проговорил Рок.

— Послушай! Мы с Ливи…

Резко обернувшись, Рок взглянул на его покрасневшее от злости лицо.

— Что вы с Ливи? Да ничего! — бросил он, отодвигая его в сторону.

Он с силой захлопнул дверцу машины, спугнув водяную крысу, обитавшую в большой луже посередине дороги. Приехав в деревню, он остановился перед домом миссис Грум.

За закрытыми окнами эстрадный певец ревел с экрана телевизора. Рок отчаянно заколотил в дверь. Через несколько секунд из нее показалась голова миссис Грум с пучком седых волос.

— Хотите вышибить дверь, вышибайте свою собственную, а не мою! О… — Она разглядела, кто стоял перед ней. — Извините, мистер Хэнлэн. Я не узнала вас в темноте, заходите.

Рок коротко рассказал ей обо всем, что случилось.

— Бедное дитя! — Миссис Грум старалась перекричать топот танцора и удары кастаньет, доносившиеся из маленького телевизора в углу комнаты. — Столько пережить! Сию минуту буду готова. Только соберу себе вещи на ночь. А вы пока выключите за меня телевизор.

Через несколько минут она спустилась вниз с набитой сумкой. Рок заботливо, как королеву, подсадил ее в машину и повез открывать Ларн для Ливи.

Всю эту ночь Рок просидел в гостиной Ларн-Хауса, поддерживая себя черным кофе, который варила для него миссис Грум. То и дело один из них на цыпочках заходил в комнату Ливи, но только перед рассветом молодая женщина открыла глаза.

Первое, что она услышала при пробуждении — звонок телефона и ответивший на него голос. Она плыла между сном и явью, ее мучили обрывки воспоминаний, которые исчезали, как только она пыталась задержаться на них мыслью. Бесплодные усилия утомили ее, кровь застучала в висках, и она снова облегченно погрузилась в сон.

Когда она открыла глаза во второй раз, рядом с ней стоял Рок.

— Привет, — сказал он. — В этой белой повязке ты смахиваешь на монахиню!

— Голова болит…

Он осторожно взял ее за руку, всю в лиловых синяках и глубоких царапинах.

— Не разговаривай, — мягко попросил он.

— Я должна рассказать тебе…

— В свое время. — Он погладил ее по щеке. — Спи. Я буду рядом, когда ты снова проснешься, и мы обо всем поговорим.

Дверь закрылась за ним, и Ливи опять осталась одна.

Как и в первый раз, она попыталась перебороть сон. Смутно сознавала, что спать нельзя. Довольно много времени ушло у нее на то, чтобы собраться с силами и сосредоточиться на крутящейся в голове мысли. Но наконец она смогла это сделать, и перед ней ясно предстали предшествующие события…

Она вспомнила скалу и заходящее солнце, кольцо с камнем, который менял свой цвет, вспомнила внезапную боль и страх. Страх! Это слово будто включило пребывавший в бездействии мозг.

Адриана! Вот почему она не осмеливалась заснуть снова. Адриана пыталась убить ее. А вдруг пока она спит ее впустят сюда! Адриана могла притвориться озабоченной и расстроенной: «Рок, мне просто необходимо увидеть Ливи. Такой страшный удар для меня…»

Только совместная жизнь помогает узнать другого человека. Но и в этом случае что-то может показаться странным, обеспокоить, но не наведет на мысль о безумии.

Перед Ливи замелькали воспоминания. Вот Адриана, невменяемая в своей жажде уничтожения, бросает нож в картину, а потом невероятным усилием воли берет себя в руки, потому что не хочет, чтобы Ливи и все остальные догадались, как просто ей выйти из себя, обратив гнев в безумие… Вот Адриана, увидев, что Саймон целует Ливи, бросает на пол дорогое блюдо и топчет его до тех пор, пока от него остаются только бесполезные осколки… Какими странными всегда казались ей необычно, невероятно яркие глаза Адрианы! И в любой момент она может снова увидеть эти глаза. Адриана откроет дверь и подойдет к кровати: «Ну как, Ливи? Бедная Ливи! Этот старый глупый доктор недооценил опасность, которая тебе угрожает! Рана на голове может оказаться смертельной… Я докажу это, дорогая моя!..» — И снова тот странный мечтательный голос, рассеянный взгляд.

Охваченная паникой, Ливи схватила позолоченный деревянный ночник и заколотила им по стене.

Кто-то услышал ее. На лестнице раздались поспешные шаги. Походка женская, стучат каблуки… Адриана! «Я поднимусь к ней, миссис Грум?»

Дверь открылась. Ливи не осмеливалась поднять глаза и в ожидании напряглась.

— Ну что, детка? Вы становитесь нетерпеливы, значит, дело идет на поправку! Чего вам угодно? — Миссис Грум накрыла ее руки своими шершавыми добрыми руками. — Давайте я принесу вам горячего молока.

— Нет! — Ливи попыталась подняться на кровати. Только не молока! Я его ненавижу.