Эдгар Бокс - Смерть идет по пятам. Вне подозрений. Кровь в бухте Бискайн

— Но если не считать последних пяти минут, в доме все было спокойно и тихо.

— Да, пока ты не допела своей песни.

— Кто-то узнал ее?

— Да… Пока мы разговаривали, узник не мог разобрать наших голосов. И никакой пользы не было бы, если б он услышал песню, спетую по-немецки. Но когда он уловил английские слова и узнал песню, которую практически поют только англичане, у него появилась надежда привлечь наше внимание.

— Так, возможно, это был наш человек. Ради всего святого, что нам делать, Ричард? Мы его нашли, и мы его потеряли. — О таком обороте Питер Голт и подумать не мог; им предстояло или увидеться с англичанином или узнать, жив ли он. Все ясно и понятно, и ничего похожего на такую безнадежную головоломку.

— Что делать будем? — грустно спросила она.

Ричард вытащил из кармана плитку шоколада.

— Подкрепись, — предложил он. Посмотрел на часы. — Уже намного больше пяти часов. Надо подождать. Если представится возможность, мы ее не упустим. А если не представится, я провожу тебя к фрау Шихтль, а сам вернусь сюда вечером. Хочется во всем разобраться.

— У тебя нет оружия, — тихо проговорила Френсис; она оцепенела от страха. — Возможно, это вовсе не наш человек, — добавила она в надежде его разубедить.

— Как бы то ни было, но это человек. Надо во всем разобраться. У Генри, наверное, есть оружие. Если есть, я его одолжу. Если нет, при мне всегда моя тросточка. — Он нежно погладил лежавший подле него альпеншток. Френсис взглянула на баскскую грубо обработанную палку с круглой кожаной рукояткой и заостренным наконечником. Не бог весть какая защита; металлический наконечник годился только для того, чтобы взбираться по крутому склону. Ричард заметил ее реакцию. Со снисходительной улыбкой отвинтил рукоятку.

— Я тебе этого еще не показывал. Страшное приспособление. — Набалдашник и верхняя часть палки отделились, обнаружив грозный стальной клинок длиной в восемь дюймов. Он был наглухо заделан в основание трости и превращал ее в серьезное оружие.

— Я не кровожаден, — добавил Ричард. — Купил ее во время поездки по Пиренеям, когда был студентом; мне нравилось смотреть, как баски возвращаются с рынка, поигрывая такими тросточками, привязанными к руке кожаными ремешками. По дороге в город они погоняют стальными прутьями скот. Возвращаясь из города, завинчивают рукоятку, вешают палку на руку и весело ее раскачивают — на плечо наброшена куртка, в кармане деньги, на губах улыбка для девушек. Люблю бытовые подробности.

Френсис недоверчиво на него посмотрела.

— Столько лет видела эту палку и даже… Когда ты говорил, что ими догоняют скот, я думала, ты имеешь в виду наконечник на конце палки. — Она засмеялась; в эту минуту всякая шутка имела двойную цену.

Ричард добродушно улыбнулся.

— Нет, Френсис, ты неподражаема. Ты хоть раз видела баскского быка? — Он негромко захохотал и поцеловал ее. — Не променяю тебя на все золото американской казны.

Френсис опять стала серьезной.

— Теперь, когда я тебя немного развеселила, объясни мне, долго ли ты думаешь тут просидеть, и вообще, что будем делать?

— В первую голову, надо выяснить, не следят ли они за нами. Вроде, нет. Кажется, фон Ашхенхаузен убежден, что мы безвредные дурачки. Впрочем, не удивлюсь, если он начнет выяснять, откуда и когда мы приехали. Тебе известна тевтонская педантичность. Возможно, по этой причине он нас и пригласил посмотреть шахматную коллекцию; к тому времени он соберет исчерпывающую информацию. Не исключено, что он кому-то поручит следить за нами, пока мы не смотались из Пертисоу. Все это более чем вероятно. И тут в голову приходит другое соображение. Надеюсь, Угрюмый как-нибудь вечерком навестит Пертисоу. В таком разе мы что-то придумаем.

— Я стану бесполезной, — грустно сказала Френсис. — Тебе понадобится еще один человек. Тогда можно что-то организовать.

Ричард не ответил.

— Если под каким-то предлогом проникнуть в дом, — продолжала размышлять Френсис, — то столкнешься с двумя людьми, вооруженными, да еще собака… если она существует. Это было бы безумием. Действовать надо затемно, да с кем-нибудь вроде Генри или Боба, а может, с обоими. И хотя бы один пистолет. Иначе бесполезно.

— Разреши мне самому об этом побеспокоиться, Френсис. Пока кто-нибудь из них не уйдет, ничего делать не стану. С одним-то я без труда разделаюсь, если незаметно проникну в дом. Телефона там нет, это на руку; рассчитываю, что Угрюмый отправится в Пертисоу. — Ричард посмотрел на часы. — Он обычно в это время уезжает.

Френсис не понимала, с чего это Ричард взял, что за домом приглядывают всего два человека… Он, не отрываясь, смотрел на дорогу. Она прижалась к нему и молча ждала. В течение нескольких часов предстоит воздержаться от дамских возражений. Ведь она прежде всего настаивала на посещении этого дома. Ричард был против. Дамские возражения сейчас вдвойне неуместны. Поэтому она сидела и старательно натирала грязью красные носки, пока они не стали темно-бурого цвета.

Прошло минут десять, не больше, рука Ричарда крепко прижимала Френсис к земле. Какой-то камень больно впился ей в спину, но Ричард крепко держал ее. Френсис не шевелилась, смотрела на него. Лежа на животе, он немного приподнял голову, чтобы видеть кусочек дороги. Показался чернявый, он ехал на велосипеде в сторону Пертисоу, у его ног бежал волкодав… Он тут же исчез; деревья скрыли его от внимательного взгляда Ричарда.

— Итак, остался лишь один фон Ашхенхаузен, — удовлетворенно проговорил Ричард.

Френсис позабыла про свои благие намерения.

— Ты уверен? — спросила она.

— Будь там еще кто-нибудь, они бы быстрее навели наверху порядок. Не пришлось бы фон Ашхенхаузену привлекать к этому делу типа, что охранял парадную дверь. Кроме него некому было подняться наверх и посмотреть, что же там творится. Будь там еще кто-нибудь, они бы нас так легко не отпустили — напрашивается такое предположение, — и не нужно было бы ему торчать возле дверей, пока его наверх не отправят.

— Но почему их только двое?

— Дом маленький, поселись там целая компания, в деревне начнутся пересуды. Люди будут опасаться туда заходить. Думаю, чернявый выдает себя за нового слугу Меснельбруна. — Ричард взглянул на часы и добавил: — Пусть проедет хотя бы половину пути до Пертисоу, а потом может оглядываться, сколько захочет, нам это ничуть не помешает.

— Ведь у них против нас нет никаких определенных улик, а? — спросила Френсис.

— Никаких, если не считать, что нас видели в Нюрнберге в подозрительном магазине, а тут мы заявились к не менее подозрительному доктору Меснельбруну под каким-то сомнительным предлогом. Такое совпадение может им не понравиться. Не исключаю, фон Ашхенхаузен уже начал собирать о нас информацию. Телефона тут нет, но, уверен, какой-нибудь радиопередатчик у них имеется. Не исключаю, Угрюмый за тем и поехал в Пертисоу, чтобы посмотреть, чем мы там занимаемся. Но может быть и такой вариант, фон Ашхенхаузен торжествует, что избавился от двух непрошеных посетителей, а Угрюмый будет крутить педали до Пертисоу, чтобы повстречаться с девчонкой или попить пивка, или просто промяться. Но думаю, безопаснее переоценить своих противников, чем недооценить их, так что готов согласиться, они нас не очень-то жалуют.