Дэвид Хьюсон - Земля обетованная

Она замолчала. Ее бокал опустел. Сюзанна пошла в кухню и вернулась со свежими напитками для нас обоих. Я согласился, поскольку не каждый день человек слышит описание собственной смерти.

— А потом? — нетерпеливо спросил я.

— На шоссе у меня лопнула шина. Можешь ли ты в это поверить? Машина обошлась мне в четверть миллиона. Считается лучшим спортивным итальянским купе. А тут на тебе!

— Ты опоздала на мою казнь, Сюзанна? Как ты могла?

— Я старалась, Бирс. Они не имели права проводить без меня экзекуцию.

— Может, думали, что ты попытаешься их обмануть.

Она похлопала меня по коленям и быстро, по-деловому, чмокнула в щеку.

— Умный мальчик. Именно это и сказал мне ублюдок Йохансон, когда я наконец-то туда приехала. Заявил мне с самодовольной улыбкой на гнусной роже: «Ты слишком поздно приехала».

— Йохансон?

— Он был губернатором. Ты его знаешь. Наверняка знаешь. Он был там, когда я к тебе приезжала. Одиннадцать месяцев назад.

— Я был в заведении Маккендрика?

— Да! Нам надо было поговорить. О деньгах. Все это, иметь ли, недешево.

Я покачал головой.

Я ничего не помню.

Это было, — настаивала она. — Ты подписал бумаги. При свидетелях.

— Какие бумаги? Нет. Нет. Об этом потом. Я увидел тебя по телевизору, Сюзанна. Ты стояла и говорила, что я мужественно ушел из жизни и все такое.

Она кивнула.

— Да.

— Ты что же, вышла перед камерой и все сочинила? — спросил я, стараясь, чтобы голос не слишком дрожал.

— Ну а что, по-твоему, я должна была говорить? — обозлилась Сюзанна. — Я пропустила казнь своего клиента, потому что у меня лопнуло колесо? Будь реалистом, Бирс. Насколько я знала, ты был мертв. А у меня карьера.

Теперь я увидел прежнюю Сюзанну.

— А ты не попросила показать тело?

Она посмотрела на меня как на дурака.

— С какой стати мне смотреть на труп? Я же адвокат. Представляю людей, которые пока дышат. Я что, вампир, бегающий за труповозкой и пытающийся выжать деньги из мертвеца?

Она окинула взглядом комнату.

— Похоже все это на то, что может получить за работу вампир?

У нее были свои стандарты. Просто они отличались от стандартов нормальных, цивилизованных человеческих особей.

— Ты говорила, — заметил я, — что я испытывал угрызения совести.

Она отставила бокал, взяла мои руки и заглянула в глаза.

— Бирс, — пробормотала она, прибавив в голосе низких тонов, он звучал искренно и сексуально. — Я знаю: ты не убивал Мирам и ребенка. Но много лет назад мир уже пришел к заключению. Не в твою пользу. Я ломала голову: что скажу всем этим людям. То, что ты кричал о своей невиновности вплоть до самой казни? Нет, этим бы я никого не убедила. Я поступила так из уважения к тебе. Если люди решили, что под конец ты раскаялся, то некоторые из них подумали, что ты не так уж и плох. Если бы сказала, что ты до конца кричал о своей невиновности, они бы решили, что ты осел. Так что бы ты предпочел?

— Правду, — сказал я, не задумываясь.

Она рассмеялась и снова взяла бокал.

— И что это за правда? — спросила прекрасная защитница и выдохнула в мою сторону облачко дорогой водки.

В ее словах был смысл. Мне хотелось найти слабые места в ее рассуждениях, но не удалось.

— Твоя очередь, — сказала она.

Я рассказал ей столько, сколько хотел, и увидел, как расширились прекрасные глаза.

Самое забавное, что, когда я закончил, она не задала ни единого вопроса.

— Человек, которого я видел перед тем, как выйти из Гвинета… то есть заведения Маккендрика, как там оно называется… Его имя Стэплтон. Ты его знаешь?

— Стэплтон, Стэплтон, Стэплтон… Хочешь сандвич или что-нибудь еще? Черт, не надо было мне отсылать слуг.

— Стэплтон. Или Стэп. Одно время был детективом. Потом ушел куда-то еще. Может, в секретную службу.

Она покачала головой.

— Не знаю. Ты говоришь, он положил на твой счет деньги?

— Немного. Четыреста шестьдесят тысяч. Они уже должны там лежать.

Могу проверить, если хочешь, — сказала она, словно это была самая простая вещь на свете.

Как, черт возьми, ты можешь проверить мой банковский счет?

Она почти пожалела меня в эту минуту.

— Бедняжка. Похоже, они много в тебя закачали этой дряни. Как защитник я имела право отслеживать все твои активы и занималась этим много лет. Я могу заглянуть в твой счет онлайн. Фактически я — владелец дома на Оул-Крик. Дом находится на условном депонировании. [10] Условное депонирование — передача банку на хранение ценностей, принадлежащих двум и более владельцам, с условием их возвращения на строго оговоренных и документально оформленных условиях. Почему, по-твоему, тебя не лишили права пользования? Служащим ипотеки пришлось бы тогда иметь дело со мной.

— Мой дом?

— Мы ведь с тобой это обсуждали. В прошлый раз, когда я была у тебя в заведении Маккендрика. Ты подписал бумаги.

— Я отказался от дома?

— Не волнуйся, Бирс. Никто у тебя ничего не отбирает. Я не такая жестокая. Главное — ты жив.

— Мой дом… — сказал я опять.

— Сначала выясним, что с деньгами, — прервала она мои причитания. — Затем я кое-куда обращусь, чтобы выяснить, где сейчас этот Стэплтон. Согласен?

Я совершенно искренно согласился.

— В таком случае пойдем наверх. Я работаю в спальне. Это — единственное место, где мой придурочный муж меня не беспокоит.

В спальню Сюзанны Аурелио мог бы войти весь первый этаж Оул-Крик, и осталось бы еще место для трех «джакузи». Здесь стояла огромная кровать. Одеяло гостеприимно откинуто. Две софы. Большой камин — подделка под стиль Адама, зато мрамор настоящий. Над камином великолепный портрет владелицы, разумеется ню. К спальне примыкает маленькая кухня. Отсюда же дверь в ванную, сияющую фарфором и мрамором, словно украденным из дворца арабского принца.

Из комнаты можно было пройти на веранду. Я отворил двери. Увидел террасу с несколькими столами, стульями, большим телескопом. Несколько ступеней спускалось в сад. Бассейн освещался подводными лампами. В конце сада серебристая полоса пляжа и море, лениво покачивающееся в лунном свете.

— Вот что я называю спальней хозяйки, — гордо сказала Сюзанна.

— Ты хочешь сказать, что спальня хозяина поменьше?

— Разумеется. Впрочем, скоро и она будет моей. Когда Фрэнк вернется с островов, я подготовлю бумаги. А после…

Она подошла ко мне и быстро притронулась к моей пояснице.

— …я буду доступна.

— Понятно, — сказал я и отодвинулся. — Ну а теперь выясним насчет Стэплтона.

Лицо Сюзанны вытянулось. На одно или два мгновения она стала выглядеть на свой возраст. Такая женщина, как она, не привыкла, чтобы ее отталкивали. К тому же я сделал это дважды. Она подошла к длинному сверкающему столу, стоявшему рядом с кроватью, нажала на выключатель в алюминиевой коробочке. Поднялась крышка, обнажила экран.